Александра Николаенко - Небесный почтальон Федя Булкин

– Привет, бабушка!

– Здравствуй, Феденька.

– Как дела твои, бабушка?

– Да какие, Федя, дела мои? Тебя ждала, суп варила, голубцы потушила. Сметанки свежей купила. Ольга Константиновна звонила, про тебя спрашивала…

– Ты вот что, бабушка… ты зубы-то не заговаривай мне. Не тяни. Лучше я тебе все сразу скажу, чтобы не ходила ты вокруг-около, над обрывом. Готова, бабушка?

– Ладно, Федь. Говори.

– Тебя за Ленина к директору вызывают.

– За какого Ленина, Федя?

– За нашего, бабушка, Ленина. Владимира Ильича. Вождя социалистической революции. За того, который из хлебной чернильницы писал в изгнании манифест при лучине…

– Господи помилуй, Федя… да что такое я ему сделала?

– Ничего ты ему не сделала, бабушка, это я…

– Что ты сделал, Федя, ему?

– Пробегал…

– Ну и?..

– Стремглав пробегал я, бабушка, так стремглав, что подпрыгнул…

– Ну и что, что подпрыгнул, Федь?

– Высоко подпрыгнул я, бабушка, и разбилась лампочка. А директор сказал, что каждая в школе и во всем Союзе советском лампочка – его лампочка…

– Кого «его», Федя?

– Самого его, бабушка… Ильича…

– Господи! Боже мой! Дай мне сил, дай терпения на него…

– Мне вот тоже иногда, бабушка, никакого терпения на тебя не хватает!

– Здравствуй, бабушка… ты вернулась?

– Вернулась, как видишь, Федь.

– Ну, бабулюшка ты моя ненаглядная! Вот ты и пришла, слава богу! А я тут, бабушка, о тебе так соскучился, так соскучился! Нет и нет тебя, нет и нет…

На тебе подсядочку, садись, разувайся. Отдохни… вот и на тебе тапочки… ну а я пока пол протру… Я тут мыл его, видишь, бабушка? Тут и тут… коврик вытряхнул…

…И уроки сделал, и чай попил, и поужинал, и посуду помыл. Телевизор ни на минуточку не включил! Цветы полил, постель постелил, зубы почистил… вот и спать уже пораньше иду… доброй ночи!

– Федя… стой. Сознавайся, что натворил?

– А тебе что, в школе, бабушка, ничего про меня не сказали?!

– Здравствуй, бабушка, вот и ты!

– Здравствуй, Федюшка…

– Как дела в школе, бабушка? Все в порядке?

– Все в порядке, Феденька, все в порядке! Ах ты умница мой ненаглядный… утешение бабушке на старости лет…

– Что с тобой, бабушка… что сказали тебе?!

– Анна Павловна, Федя, так хвалила тебя, так хвалила! Говорит, такой мальчик хороший растет, послушный, отличник, умница. Не нарадуюсь, говорит, Тамара я Алексеевна, на него. Был такой безобразник, разбойник, стал чистое золото… Спасибо, говорит, Тамара Алексеевна, вам за него…

– Не может быть, бабушка!

– Я сама сперва, Федь, ушам не поверила…

– Тут одно из двух: или ты проспала все родительское собрание, или ты сейчас сама мне, бабушка, снишься…

Не хочет бабушка правде в глаза смотреть! А ведь правда всегда на виду!

– На виду, Федя, сор в глазу, шмель в компоте да муха в борще, а правда – иголка в стогу о двоих концах. Всю жизнь ищи – не отыщешь.

– Ничего, бабушка, как-нибудь отыщу…

– А отыщешь, Федь, так уколет так, что своих не узнаешь.

– Ничего, пусть уколет! А «своих» еще узнаю я, бабушка, вот увидишь!

Страшные ужасы при царизме творились и бабушке! Эксплуатировал человек человека! Вот как было при тебе, помнишь, бабушка? Картина художника Репина – «Бурлаки»!

– А вдали видишь ты буксир пароходный, бабушка?

– Погоди, Федь, очки одену.

– Одевай-одевай, мне спешить некогда… Ну что, разглядела?

– Разглядела, Федь, разглядела.

– А то я могу и лупу тебе папину принести, раз без лупы ты правды не видишь. А знаешь ты, что означает этот пароход, бабушка?

– Что, Федя?

– Это символ нового времени, прогресса и революции. А твои прошли, слава богу, бабушка, времена. Ты свое отжила. Только одна и выжила, чтобы меня эксплуатировать, эксплуататор!

– Это чем же, Федя, я тебя эксплуатирую?

– А примеры решать меня кто заставляет, я? А ты знаешь, например, бабушка, что по законам советского времени детский труд в своих целях запрещено использовать?

– Это какие же, Федя, такие цели мои?

– А не знаю какие я, бабушка. Воспитательные!

– Утопил Герасим Му-Му по приказу жестокой барыни. Я бы барыню на месте Герасима лучше бы утопил, а ты?

– А я, Федь, не знаю.

– «Не знаю» – это не ответ. За такой ответ тебе Анна Павловна наша сразу бы двойку влепила. Ты кого бы, бабушка, лучше утопила, Му-Му или барыню, выбирай!

– Я бы, Федя, на месте Герасима с Му-Му ушла бы от барыни…

Это тоже вариант, я о нем не подумал сразу же. И Герасим о нем не подумал, видимо. Тут права оказалась, признаю, в первый раз бабушка: Земля круглая, есть где спрятаться под столом.

– Все равно скажи, бабушка, за красных ты или за белых? На чьей стороне?!

– На своей стороне я, Федя.

– То есть ты, бабушка, в стороне отстояться хочешь?! Отсидеться в подполе? И нашим и вашим, да? Одной ногой за Бога, другой за царя, третьей за Ленина?

– Две ноги у меня всего, Федя.

– А палочка?!

Нет такой стороны, запомни, бабушка, где ты на трех своих ногах устоишь! Вырвут коврик! И придется выбирать тебе все равно, кто был: Бог или Ленин?!

– Тебе, Федя, сыр или колбасу на хлеб положить?

– Сыр лучше положи, бабушка. Стой, бабушка! КОЛБАСУ!!!

Все цари были угнетатели, душегубы и кровопийцы, как из учебника истории прочитать можно. Рождали много детей, специально, чтобы было потом кому трон передать по наследству, но как доходило до дела, убивали наследников запросто, чтобы трона не отдавать. И царьи дети тоже убивали друг друга как следует за трон этот, и царей, пап своих, тоже, так что видно из этого, каковы.

Правили цари над народом, прикрываясь богом, что он поставил их на земле вместо себя, а народ верил, потому что был темный, необразованный и не знал еще, что бога никакого нет. Потому что если бы был он, считаю, он бы посадил на трон кого-нибудь справедливого, а он – нет.

Сами жили цари во дворцах, от гнева народного стенами отгромоздясь, в самых высоких башнях гнездясь, как и бог ото всех нас на небо забрался, никому не достать. Вкусным питались цари, пиры пировали, а крестьян и рабочих в своих кровавых целях использовали, войны воюя.

Только царь Петр Первый был передовой царь из них всех. Прорубил он окно в Европу, флот построил и город, второй от Москвы по значению, Ленинград. Но и тоже оказался злодей порядочный, как видно из фильма «Молодая Россия». Еще про царей мне очень нравится фильм «Иван Васильевич меняет профессию», какой перед Новым годом всегда повторяют.

Было тогда в России самодержавие и крепостное право. Помещики, бояре и дворяне, генералы и прочие, за главных царем назначенные, считали остальных людей дураками, в крепостных душах счет им вели. У кого душ побольше, у кого поменьше, а у бога, выходит, что все.