Борис Брикер - Собачье дело: Повесть и рассказы

А в двадцать лет была свадьба. В одиннадцатом окне дома напротив. Он видел, как собирались гости, как они ели, пили. Затем гости разошлись, а он все смотрел, смотрел.

В тридцать три года в девятом окне отец отчитывал своего сына за двойки. В сорок лет в пятом окне праздновали новое назначение главы семьи. С пятидесяти до пятидесяти одного года в третьем окне дома напротив девушка играла на фортепьяно. На ней было красивое розовое белье.

А еще он видел, как в тринадцатом окне провожали на пенсию. Во втором окне пожилая пара смотрела телевизор. Он не завел себе телевизора. Зато у него был дом напротив.

Потом дом напротив стал совсем ветхий, и его снесли.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ, — сказал Он и посмотрел в ЕЕ глаза, в которых, как в зеркальных очках, отражались и море, и пляж, и забор, и будка с собакой. А море было си-нее-синее, облака над ним серые-серые. По морю плыл корабль белый-белый и уплыть на нем хотелось далекодалеко. Корабль торжествующе загудел, и из его трубы пошел дым обручальными колечками. Не было никакого смысла в том, чтобы кричать ему вдогонку: «Остановись!» Он бы все равно не остановился.

— ЗДРАВСТВУЙТЕ; — ответила Она и посмотрела Ему в глаза, где, как в никелированном подносе, отражались ЕЕ глаза, в которых Она увидела и то же море, и пляж, и будку с собакой. А зубья забора напоминали острые зубы акулы. Но вряд-ли акулы подплывут близко к берегу: уж слишком жаркий был сегодня день. Если такая погода продержится целый месяц, то дождя не жди.

— МЫШИ, КРЫСЫ ЕСТЬ? — с подчеркнутым безразличием спросил Он и посмотрел куда-то мимо, в комнату. Ему вдруг вспомнилось детство, детский сад, куда Он ходил еще ребенком, мама, папа, тетя, дядя, бабушка. Прабабушку Он уже не помнил. А еще на память пришел случай. С тех пор прошло ровно двадцать три года. Это было восьмого сентября, днем. Он пришел из школы, бросил портфель и хотел пойти во двор. Но мать подошла к нему, нежно положила руку на голову и мягко сказала: «Пойди поешь, сын. Нельзя ходить не евши».

— НЕТ, — ответила Она и подумала, что жизнь уже проходит, и что если завтра пойти на базар с самого утра, может быть удастся купить крыжовник по тридцать копеек за килограмм. А если не удастся — ну и пусть! Она и за тридцать пять возьмет.

— РАСПИШИТЕСЬ, — сказал Он и протянул лист бумаги. Ему вдруг захотелось оказаться где-то там, где солнце палит не так сильно и акулы подплывают к самому берегу.

Дверь захлопнулась, как дверца мышеловки. По одну сторону двери был Он, по другую — Она. В море спокойно, как всегда, опускался огромный багровый шар солнца. Лениво перекатывались горбатые волны. Все было так, как будто в этот день ничего не случилось…

На речном пляже лежали две женщины: одна из них была тетя, другая — племянница. Тетя лежала на спине, племянница на животе, уткнувшись носом в большой острый камень. Тетя была красивая, но не молодая. Племянница была молодая, но некрасивая. Было жарко. Тетя перевернулась на живот и подумала: «Мне бы ее молодость». Племянница перевернулась на спину и подумала: «Мне бы ее красоту».

В полдень тетя с племянницей пошли прогуляться. По набережной вели слона: в город приехал зоопарк. Слона донимали мухи и вообще у него было плохое настроение. Отгоняя назойливых мух, слон махнул хоботом и вдруг увидел племянницу.

«Какие большие глаза, почти как у лошади, — подумал слон, — мне бы такие».

Мечтая о больших глазах, слон шел дальше мимо нового многоквартирного дома, устало передвигая ногами.

«Какие большие и белые ноги, — подумал новый многоквартирный дом, — мне бы такие колонны».

Дом громко вздохнул, и от сквозняка хлопнула входная дверь.

Через три троллейбусные остановки от нового многоквартирного дома находился плавательный бассейн добровольного спортивного общества «Авангард». Так вот, о бассейне.

Веня Максимов опустил ногу в бассейн и нарисовал на поверхности воды сердце большим пальцем.

— Эх, — сказал Веня и опустил на скамейку в воде вторую ногу. Потом немного подумал, вышел из воды и направился к женщине в пуховом платке, которая сидела у выхода и ела картошку в мандирах.

— Нельзя ли воду подогреть? — спросил Веня.

— Это вам не ванная, — ответила женщина, продолжая есть картошку.

Веня немного постоял, увидел, что она и не думает подогревать воду, опустился в бассейн и поплыл по дорожке.

— Эй, вы, перейдите на четвертую дорожку, — крикнула сверху молодая девушка-тренер в купальном костюме.

Сердце Вени дрогнуло. Не любовь к физкультуре и спорту толкнула его в холодную воду бассейна. Именно ради этой девушки он приходил сюда каждый вечер.

Девушку звали Оксана. Она тренировала группу малышей, но ее почему-то окружали взрослые. А когда Оксана взбиралась на «тумбу», всегда находилось несколько мускулистых красивых рук, которые были готовы поддержать ее. Хотя это было совсем ни к чему. Рук Вени там не было, во-первых, потому, что они не были мускулистыми, и во-вторых, потому, что они не были красивыми.

Веня плохо умел плавать, но мог часами лежать на спине. Лежа на спине, он думал, что было бы хорошо, если бы он плавал так, как она, а она так, как он. Тогда Веня учил бы ее плавать, поддерживая своими мускулистыми красивыми руками.

— Эй, вы, можете переходить обратно на шестую дорожку, — крикнула Оксана Вене и у него опять дрогнуло сердце.

— А на седьмую нельзя? — попытался пошутить Веня и перешел на последнюю шестую дорожку.

Веня посмотрел на Оксану, мечтая хоть один раз за все вечера встретиться с ней взглядом. Оксана встретилась взглядом с мускулистым атлетом в красных японских плавках.

Вдруг Вене показалось, что с Оксаной что-то произошло. Она побледнела, прислонилась к «тумбе» и стала медленно сползать на землю. Веня очень испугался за нее, но про себя подумал, что вот он, тот единственный случай заговорить, познакомиться, а может даже спасти жизнь.

Веня перевернулся на живот и поплыл. Но плавать он умел плохо. Хорошо Веня умел лежать на спине. Потому, когда он добрался до конца дорожки, вокруг Оксаны уже собралась большая толпа.

— Пустите, я врач, — сказал Веня.

— Не мешай, — красивая мускулистая рука вежливо отодвинула Веню в глубь толпы.

«Лечил» Оксану парень в красных японских плавках, который оказался ветеринарным фельдшером. Кто-то побежал звонить в «Скорую помощь», а Веня пошел одеваться, решив сюда больше не приходить.

После прогулки тетя с племянницей вернулись на пляж. Тетя достала огурец, а племянница помидор. Тетя разрезала огурец и стала натирать им щеки и лоб. Племянница разрезала помидор, посолила и съела с хлебом и маслом.