Ван Мэн - Средний возраст

— Не удалось вам добиться своего? — холодно произнес Цяо Гуанпу.

— Мы только хотели высказаться, — ответил за всех Лысый Ван — очевидно, заправила в этой компании.

— Мечтаете вернуться на прежний пост, а еще лучше парой ступенек повыше? — обратился непосредственно к нему Цяо Гуанпу. — Нашему заводу ганьбу очень нужны. Но я имею в виду таких, которые умеют работать действительно хорошо. Кстати, с завтрашнего дня по всему заводу начинается аттестация. Хотите, я задам вам несколько вопросов из тех, что будут на аттестации? Кто из вас ответит, какие мероприятия могут обеспечить ритмичное производство? Что такое стандартизация, систематизация, унификация? Зачем они нужны? В каком современном оборудовании нуждается наше предприятие? Какие конкретно изменения нужно произвести в вашем цехе, на вашем участке работы? Что вы знаете о новой технологии?

Пришедшие чувствовали себя припертыми к стенке. Ничего подобного они не ожидали. Конечно, они слышали о предстоящей аттестации, но были уверены, что она касается только рабочих, а не ганьбу.

— Ну и вопросики! — пробормотал кто-то.

— А ведь вы обязаны все это знать! — возмущенно продолжал Цяо Гуанпу. — И запомните: отныне никому не удастся увиливать от своих обязанностей — ни рабочим, ни ганьбу. Вот вы все затаили недовольство, а у меня оснований для недовольства гораздо больше вашего. Это ж надо — довести завод до такого постыдного состояния!

Гости молча откланялись и ушли.

За стол уселись втроем — Тун Чжэнь, Цяо Гуанпу и Си Ванбэй. Настроение было испорчено. Хозяйка произнесла несколько ничего не значащих фраз, но мужчины не поддержали разговора. Наконец Цяо Гуанпу обратился к племяннику своей жены:

— Решение о твоем понижении было принято еще две недели тому назад, а ты почему-то не приступаешь к работе. Парторг бегает за тобой по всему заводу, уговаривает. В чем дело?

— Я требую, чтобы партком пересмотрел вопрос. Пусть ясно объяснят рабочим и служащим, да и мне самому, почему я был отстранен от должности. Только потому, что в прошлом руководил отрядом цзаофаней? Но ведь я не занимался ни погромами, ни грабежами. Личных связей с «бандой четырех» не имел. Мы только критик али «каппутистов». Одного этого недостаточно, чтобы подвергать человека гонениям. Может, кто-то оговорил меня?

Цяо Гуанпу, глядя на взволнованно жестикулирующего палочками для еды Си Ванбэя, холодно усмехнулся. «Вот и ты познал вкус незаслуженной обиды, — подумал он. — А давно ли сам подвергал гонениям других но состряпанным наветам?»

Си Ванбэй догадался, о чем подумал Цяо Гуанпу, и умолк. Неожиданно он поднял глаза.

— Директор Цяо, я прошу перевести меня в цех, с понижением.

Цяо Гуанпу не ожидал такой просьбы. Те, кого называют «новоиспеченными ганьбу», обычно не желают идти на понижение, боясь, как бы люди не сказали, что их наказывают за связи с «бандой четырех». Си Ванбэй имел мужество сам попросить об этом. Цяо Гуанпу решил испытать нового родственника.

— Мне нравится твой подход к вопросу. Руководитель завоевывает авторитет не по приказу, а своим умом, опытом, деловыми качествами. Одни взлетают высоко на собственных крыльях, других выносит на волне времени. Надеюсь, ты не относишься ко вторым?

— Не берусь судить, благодаря чему я «взлетел». На заводе я работаю двадцать лет. Прошел путь от ученика до заместителя директора. Был и бригадиром, и начальником цеха. Сейчас меня называют «ганьбу-ракетой», потому, мол, что слишком быстро взлетел. А что плохого в ракете? Попробуй-ка без ракеты вывести спутник на орбиту. История знает много выдающихся деятелей, которые, подобно ракете, стремительно поднимались вверх. Я не переоцениваю себя. Но и умалять своих достоинств не хочу. Да, я сейчас сознательно прошу о понижении. Я не карьерист и не из тех, кого обуяла жажда власти.

Разговор получился принципиальным и явился как бы продолжением того, который состоялся между Цяо Гуанпу и его недавними гостями. Старики сетовали, что директор несправедливо зажимает их, а молодые упрекают в излишней приверженности старому. Тун Чжэнь боялась, что страсти накалятся и застольная беседа превратится в ссору, и поэтому всячески пыталась отвлечь мужчин, предлагая то одно, то другое блюдо. Но Цяо Гуанпу и не собирался ссориться, напротив — слова Си Ванбэя заставили его задуматься. А тот, затронув волновавшую его тему, никак не мог остановиться.

— Когда наконец мы выработаем четкую политическую линию? Культурная революция единым махом сбросила старых ганьбу и проложила дорогу новым. Нынче в Китае, с одной стороны, разглагольствуют о необходимости извлечь уроки из прошлого, а с другой — готовы валить всех новых ганьбу в один котел. Конечно, есть среди них сторонники «банды четырех», но много ли? Каждая политическая кампания начинается с чистки кадров. Как видно, лучше всего тем, кто живет незаметно, не проявляет политическую активность. Самое безопасное — ничего не делать, ибо начнется новая кампания, и всех, кто мало-мальски был на виду, вышвырнут с позором. По мне, так самое спокойное — место бригадира, не выше. Сегодня все толкуют о модернизации производства, а о чем будут говорить завтра — никто не знает. Не удивлюсь, если новая затея не оправдает себя и с треском провалится.

— Хватит, теоретик! — оборвал его Цяо Гуанпу. — Самое большое наше зло — вот такое никчемное критиканство. Словоблудие, словно зараза, отравляет нам жизнь. А вот настоящих работников, бескорыстно преданных делу, слишком мало.

И все-таки Цяо Гуанпу остался доволен разговором. Откровенность всегда лучше, чем недомолвки.

Кажущейся бездеятельности директора пришел конец. На следующий день на заводе началась аттестация. Все девять с лишним тысяч рабочих и служащих прошли проверку на профессиональную пригодность. От халтурщиков и лентяев безжалостно избавились. Остались самые активные, самые добросовестные. Так был наведен порядок в каждом цехе, в каждом отделе. Производительность труда стала подниматься, брак сократился. По инициативе Цяо Гуанпу на заводе воцарилась напряженная атмосфера соревнования.

Авторитет директора неизмеримо вырос. Видя его заинтересованность в успехе завода, рабочие прониклись к нему безграничным доверием. И не было случая, чтобы он его не оправдал. От своих слов Цяо Гуанпу никогда не отказывался, если что обещал — обязательно выполнял. Так, было построено новое, просторное здание детского сада. И через восемь месяцев, впервые за много лет выполнив план, завод получил премию. Когда бригада Хуан Юйхуэя на десять дней раньше срока справилась с производственным заданием, ее наградили грамотой и премией в сто пятьдесят юаней.