Тамара Лисицкая - Идиотки

Вот дура. Чушь какую-то нанесла…

— А, понятно.

Алексей закрыл авто, поскреб ногтем невидимую царапину на крыле, потом двинулся в сторону сада.

— Ух ты, красиво как…

На самом деле еще ничего такого не было. Просто развалили все старые грядки, выровняли, начали строить альпийскую горку. Правда, прикатили пару валунов. Девицы играли где-то за деревней и отыскали там эти камни, очень круглые, красивые. Договорились с соседом он привез на телеге за бутылку водки… Потом еще покатал, дети очень радовались, а от толстой, грязной лошади пахло потом, и этот запах был приятен.

— Видишь, какую вы работу делаете? Да я на вас еще и экономлю! Если дизайнера нанимать, столько денег пришлось бы выложить! А? Не согласна?

— Нет. Не согласна.

— А зря. Я правду говорю.

Он еще постоял, жадно фантазируя на тему будущего оазиса. Видно было, что человеку очень небезразлично то, что происходит.

— Слушай, а если я пальму привезу? С корнями, как полагается… Будет тут пальма расти?

Наташа задумалась. Нет, конечно, не будет здесь расти пальма. С чего ей тут расти? Тут холодно… Может быть, он так шутит?

Нет, вроде бы не шутит. Прищурил глаз, всматривается, как будто представляет себе вожделенную пальму, коронующую горку. И вокруг — соседские коровники…

— Думаю, пальма помрет. Тут же холодно. А вот елка какая-нибудь или сосна…

— А какая сосна?

— Ну, не знаю… Любая…

— Слушай, — Алексей схватил Наташу за руку. — Давай съездим со мной куда-нибудь в цветочный салон! Поговоришь с ними, пусть они тебе расскажут, что можно посадить! Так хочется необычного! Съездишь, а?

— Съезжу, — пообещала Наташа и успокоилась.

Его действительно интересует только сад.

Ирочка тискала клавиши аккордеона, а сама была мыслями далеко-далеко… Ах, как хочется в Италию… Ах, как там будет здорово… Она возьмет с собой одно такое платьице, мама дорогая!

В этом платьице нельзя гулять по кривым итальянским улицам. В нем нужно порхать, собирая на себя все взгляды. Жаркие взгляды жарких итальянских мужчин… Заорал телефон и все испортил.

— Ира!

— Мать, ну чего тебе?

— Ты когда уезжаешь?

— Через неделю!

— Тетя Сима просит денег в долг. Через месяц отдаст.

— Не дам я ей денег. Она у меня уже брала один раз, отдала только через год.

— Ира!

Но Ирочка не успела поругаться с Валентиной Сергеевной, хотя уже была готова.

Ей вдруг стало плохо и муторно. Она прижала трубку к груди, а сама повалилась вперед и даже высунула язык по-собачьи. Такой приступ тошноты.

Через полчаса пришел Ромка из института и был очень озадачен поведением жены. Ирочка бегала по квартире, копалась в шкафах, разбрасывала бумагу и грязно ругалась.

— Что-то случилось? — поинтересовался Рома между двумя абзацами Ирочки.

— Да! Я потеряла свой календарь!

— И что? Это так плохо?

— Это охренительно плохо! Это просто задница!

Рома испугался. Он не очень понимал, чем же может так расстроить календарь, но спрашивать дальше было рискованно.

— Чего стоишь? — рявкнула вдруг Ирочка и швырнула в него чем-то, что держала. — Беги в аптеку за тестом!

— Куда?

— В аптеку, козел!

Он юркнул в коридор, натянул кроссовки, но уже у двери остановился, хотя понимал, что сейчас крепко получит.

— Ира! Объясни еще раз, что я должен купить?

— Да тест! Тест на беременность!

О-ля-ля!

Он полетел птицей. Ему вдруг стало так страшно, как если бы сейчас началась война и надо было срочно купить средство для спасения от пуль и газов.

Потом еще было несколько мучительных минут в аптеке. Дама за прилавком строго смотрела, а он никак не мог понять, что же у нее попросить. Как это называется, сколько стоит… Может быть, у него денег не хватит, тоже будет стыдно. А еще она, конечно, подумает, что это он виноват в беременности… Ужас!

— Простите… У вас есть… Э-э-э… Для определения беременности?

Холодный, презрительный взгляд.

— Есть.

И бросила на стекло несколько пакетиков с розочками. Выбирай, извращенец!

Рома тихонько потрогал пакетики, поискал на них ценники. Стоит немного, и на том спасибо.

— Я возьму все.

Она пожала плечами.

Потом он сидел на кухне, стучал ногтями по столу, а Ирочка занималась делом в ванной. Вышла бледная и молчаливая.

— Вот. Сейчас проявится... Если две полоски — беременность есть. Если одна — нет.

Она положила тест на стол, сама села рядом.

Оба смотрели и видели, как медленно и верно, розовея, потом краснея, потом просто багровея, проявляются две полоски…

— Трындец, — сказала Ирочка и закурила. — Полный трындец.

— Что будем делать?

— Полный трындец…

Прошло минут пять. Оба молчали. Ирочка думала об Италии, о том, что итальянским мужчинам не увидеть ее летящего платья… О том, что ее плоскому животику не долго оставаться плоским… О том, что придется рожать, а это, судя по фильмам, очень неприятно… Плохо. Все плохо.

Рома просто смотрел на Иру. Ему было ее жалко. Больше никаких идей.

— Это Варфоломей, — сказала она. — Варфоломей, скотина! Ну-ка, дай мне телефон!

Рома притащил трубку, угнездился рядом, обхватив руками колени. Что сейчас будет…

— Варфоломей? — Ирочка выдула тонкую, ядовитую струйку дыма. — Как твои дела, милый?

— Ничего, спасибо, — проскрипел динамик.

— Чем занимаешься?

— Работаю. Занят. Звони позже.

— Мне надо говорить с тобой прямо сейчас! Слышишь? Подонок! Скотина!

Ее носик сморщился, принимая на себя реки слез. Рома закусил губу. Какая трагедия!

— Животное! Я тебе говорила, что у меня опасные дни! Говорила! А ты? Не умеешь трахаться, не берись, блин!

— Успокойся и объясни толком, что случилось!

— Что случилось? А как ты думаешь? Залетела, вот что случилось!

В трубке замолчали. В это время Ирочка рыдала, глядя в потолок, а Рома грыз ноготь, не зная, как ей помочь… И надо ли.

— Ира! Давай поговорим спокойно. Слышишь меня? Я тебя предупреждал, что не готов к серьезным отношениям. Ты тоже ничего такого не хотела.

— И я не хотела залететь!

— Ладно, в этом мы оба виноваты…

— Это ты виноват, скотина! Что мне теперь делать?

— Я не знаю, Ира. Реши сама. Если понадобится помощь…

— Да пошел ты в жопу со своей помощью!

Она бросила трубку на стол и убежала в спальню. Плакала громко, почти кричала. Рома аккуратно взял трубку.

— Алло, это Варфоломей?

— Да. А это, блин, кто?

— Это Ирин муж, Рома.

— А, еще один ненормальный…

— Я нормальный… Послушайте, так нельзя с ней разговаривать! Это не по-мужски!

— Слушай, только ты мне не рассказывай, что по-мужски, а что нет, ладно? Ты точно не имеешь на это права!

Значит, Ирка ему все рассказала. Рома почувствовал, как вспыхнуло в глазах от стыда.