Тамара Лисицкая - Идиотки

А еще однажды вечером за ней увязался маньяк, полный решимости объясниться с кумиром.

— Лена? — уточнил он из темноты.

— Лена, — сказала Лена, пока не очень понимая, с кем имеет дело. Ждала такси, стояла у входа в родную телекомпанию.

— Я давно нас жду.

— А что случилось?

— Хочу поговорить.

Из темноты вышел странный человек, маленький, смятый в комок и грустный… Даже наоборот.

Он был беспокойный, и очевидно, не очень здоровый душевно.

И вот тут Лене стало страшно. Так страшно, что ладони сделались мокрыми, а сердце горячо забилось где-то в районе солнечного сплетения.

— Это надо прекращать!

— Что? — Лена озиралась, не скрывая этого своего страха, а крикнуть не могла. Вот они, окна монтажки! Там, за жалюзи, сидит родной видеоинженер Коленька, наверняка прикладывается к бутылке…

— Я звонил вам!

— Что вам надо?

Человек подходил ближе, руку прятал во внутреннем кармане.

— Это невозможно!

— Что? Что вам надо? — Лена пыталась отступить, но не могла, боялась любого движения, боялась спровоцировать его на активность.

— Зачем вы мне звоните?

— Я???

— Звоните и молчите!

— Я???

— Какие-то люди от вас звонят тоже… Я ведь устал!

— Вы меня с кем-то…

— Я уже приходил, ждал вас…

— Я сейчас позову…

— Зачем так поступать?

Все это было похоже на тошнотворный сон после большого скандала. Лена представляла, что в руках у этого безумца какой-нибудь нож или что-то в этом роде… Что он сейчас размахнется и всадит это в ее тело… И такая паника внутри! Так не хотелось умирать! А бежать не могла! Она не могла бежать, как не могут бежать все кролики и хорошо воспитанные женщины!!!

— У меня, Лена, тоже есть сердце!

А вот тут она не выдержала и рванула в здание как грызун в нору! Она цеплялась каблуками за ступеньки, кажется, падала и с ужасом представляла себе, что вот он уже занес руку и сейчас где-то в районе почек вспыхнет жуткая боль…

Ааа!!!!

Дверь открывалась медленно, туго! Закрывалась еще медленнее!! И тишина…

Она оглянулась, лая и кашляя от спазма в горле.

Никого.

А в свете уличного фонаря, за дверью — бегущий прочь человек…

— Надо было меня звать! — кричал на нее видеоинженер, зло пыхтя сигареткой прямо в монтажке. — Кто тебе мешал меня позвать! Я бы этого шизика быстро бы!

Лена дрожала и выла.

— Да, блин, хватит уже! Ничего не случилось! Приперся какой-то параноик, который вечерами дрочит на твои коленки! Ничего страшного! Все обошлось!

— Я боюсь!!

— И я боюсь! Все боятся! Что ж теперь — не жить? У всех есть проблемы!

— Я боюсь!!

— Когда Сергей приедет?

— Завтра! Он в командировке!

— Блиин! Ну и что делать? Ты же не останешься здесь?

— Нет! Пожалуйста!

Она сидела на полу, была жалкая, в драных колготках.

— Е-мое… Меня ждут на дне рождения… Ну и что делать теперь, а? Давай я тебя отвезу к тебе?

— Я боюсь одна!! Пожалуйста!!

Видеоинженер мрачнел.

Потом ехали в такси на день рождения, куда пригласили Коленьку, видеоинженера. Были какие-то шумные парни и девушки, которые говорили что-то, понятное только в их компании, пели песни, которые сочинили сами же и которые, опять же. были понятны только их компании. Лена была лишней, но не изгонялась.

— А вы не хотите искать новые средства выражения? — иногда спрашивали ее. Спрашивали со скучающим видом. Мало ли, мы тоже звезды. — Ваша программа устарела!

Она только улыбалась.

Потом приехал Дима. Тот самый Дима, который пил с Коленькой на монтаже, тот самый Дима, который гулял с Леной по вечернему городу и помогал искать Яковлева.

Он не спрашивал о новых средствах самовыражения. Он вообще старался ее не трогать, помня поспешные наставления видеоинженера: «Там Ленка Иванова!.. Увязалась следом, жалко было!.. Ее там сегодня какой-то даун гонял, перепугалась девка!.. Ты ее сильно не трогай, она нервная стала, слышишь… Пусть отдыхает, не подходи, а то до завтра не отделаюсь, а мне потом ее больной муж такой счетчик выставит!..».

А Лена смотрела на Диму, такого искрометного, свежего… И от того, что он не сидит рядом и не разговаривает с ней, становилось совсем невыносимо!

Утонул «Курск».

В Москве на Пушкинской плошали случился теракт, в прямом эфире из перехода выносили что-то ужасное, черное, бывшее недавно людьми. А ведь наверняка эти люди слушали «Мумий Тролля» или «Руки вверх». Стоя в метро, старались придерживать сумки локтями, чтобы не дать обокрасть себя злоумышленникам. Шли по переходу и думали о том, что на работе завал и в школе тоже какая-то ерунда, но в воскресенье будет «КВН», и уже от этого легче. То есть были обычными людьми, пусть даже живущими за восемьсот км от тихого Минска. И вдруг с ними случается вот такая вот ерунда.

И уж совсем потерялось ощущение реальности, когда через неделю еще и Останкинская башня загорелась.

Девчонки сидели у Ирочки, а телевизор распинался по поводу пожара.

— Я не верю, что все это происходит! — сообщила Ирочка. — Это бредятина какая-то! Неужели никто не понимает, что это перебор?

— Все понимают, — Наташа массировала ногу. — Но если ты думаешь, что кто-то может это остановить…

Лена молчала. Для нее телевидение было не просто той штукой, которая включается на ток-шоу, пока ты что-то готовишь, а потом, перед сном выключается сама собой где-то на середине фильма, потому что ты уже спишь. Она знала телевидение изнутри, поэтому представляла себе то смятение и ужас, которые парили сейчас в российском эфире и в студиях.

— Блин, у меня иногда такое ощущение, что кто-то специально накручивает все эти ужастики: террористы, наводнения, затмения, пожары, подводные лодки — и ждет, что будет! Это какое-то нереалите-шоу! Не может это быть правдой! В какой-то момент все отхлынет назад, блин! И снова станет нормально, спокойно, можно будет жить, как раньше… — маялась Ирочка.

— Нельзя.

— Почему, Наташка?

— Потому, что мир меняется. То, что сейчас происходит, это сегодняшняя норма.

— Да ну вас в задницу с вашей нормой! Я хочу, чтобы было, как раньше! Чтобы не показывали эту чеченскую фигню по телеку с утра до ночи — блин, как ни включишь, так обязательно где-то что-то взорвалось!! Почему ничего хорошего не случается?

— Случается. Только это не показывают. И чеченцы — нормальные люди, у нас на рынке одна работала…

— Ленка! К тебе вопрос! (Лена отвлеклась от башни.) Какого хрена телевизионщики не показывают хорошие новости! Что вы за сволочи такие! Одну чернуху гонят!!

— Я не гоню чернуху, — вяло парировала Лена. — И не думаю, что кто-то специально отбирает только плохие новости. Просто хорошие на фоне плохих бледно выглядят и не запоминаются.