Лоран Гунель - Бог всегда путешествует инкогнито

— Цифры за эту неделю…

Ларше любил начать, а потом подвесить фразу, не закончив, и таким образом привлечь наше внимание. Он встал, словно желая утвердить свое превосходство над присутствующими, и продолжил, широко улыбаясь:

— Цифры за эту неделю обнадеживают. Мы на четыре процента превысили результаты прошлой недели и на семь — результаты той же недели прошлого года. Исходя из этого я делаю вывод, что общий прирост показателей у нас одиннадцать процентов. Конечно, индивидуальные показатели отличаются друг от друга, и я еще раз должен поздравить Тома, который остался в лидерах.

Тома принял безмятежный и удовлетворенный вид. Ему нравился наряд победителя, которому все нипочем. На самом деле я знал, что для него комплимент — все равно что доза кокаина.

— Для остальных у меня тоже есть великолепная новость.

Грегуар Ларше победным взглядом оглядел группу, тем самым создавая театральный эффект.

— Прежде всего, должен вам сообщить, что Люк Фостери немало для вас потрудился. Около месяца он анализировал все данные, которыми располагал, чтобы установить, почему у одних показатели лучше, а у других хуже, хотя все мы работаем по одной методике. Он сопоставил сведения по всем параметрам, сравнил цифры, проанализировал вычерченные кривые. Результат его работы прост и гениален. Решение у нас в руках, и каждый сможет его достойно оценить. Однако, Люк, я предоставляю тебе возможность самому огласить свои выводы!

Наш начальник, более серьезный, чем обычно, остался сидеть и заговорил своим монотонным, холодным голосом:

— Действительно, рассмотрев все ваши расписания, я выявил обратную корреляцию между среднегодовой величиной времени, потраченного на консультацию, и среднемесячными коммерческими показателями консультанта, скорректированными или не скорректированными на компьютере.

Зал на несколько мгновений замер, и все вопросительно уставились на Фостери.

— А ты можешь все это перевести на человеческий язык? — со смехом спросил Микаэль.

— Это очень просто! — сказал Ларше, быстро перехватив инициативу. — Некоторые из вас тратят много времени на то, чтобы довести беседу с кандидатом до конкретного приема на работу. Если подумать, то это логично. Нельзя одновременно находиться на мельнице и на базаре. Однако если вы тратите слишком много времени на беседу с кандидатами, его остается меньше на то, чтобы рекламировать наше предприятие и продавать наши услуги, и таким образом ваши результаты становятся хуже. Все можно сравнить.

Пока информация доходила до нас, мы молчали.

— Вот вам пример, — снова заговорил Ларше. — Тома, лучший из вас по показателям, тратит в среднем меньше часа двенадцати минут на беседу с каждым кандидатом. А вот Алан, который в арьергарде (мне очень жаль, Алан), посвящает собеседованию в среднем час пятьдесят семь. Улавливаете? Почти вдвое больше!

Я вжался в кресло, глядя перед собой, словно в воздухе над столом появится успокоение. Но на столе не было ничего, кроме «Closer». Я физически ощутил, как на меня давят взгляды присутствующих.

— Конечно, можно уменьшить время собеседований, — сказала Алиса, молоденькая консультантка, — но тогда надо уменьшать и норму удачных приемов на работу. Я всегда помню о гарантиях, которые мы предоставляем предприятиям. Если наш кандидат плохо выполняет работу или увольняется в течение шести месяцев, надо заранее обеспечить ему замену. Извини, Тома, — повернулась она к коллеге, — но наиболее часты такие случаи именно у тебя. У меня они происходят очень редко.

Он посмотрел на нее, не говоря ни слова, и на губах у него появилась снисходительная улыбка.

— Я не хочу вставать на защиту Тома, который в этом не нуждается. Но расходы на замену его кандидатов смехотворны в сравнении с цифрами его показателей.

— Но это не в интересах наших клиентов, — встряла Алиса. — И потом, это нам совсем несвойственно и может повредить нашей репутации.

— От нас этого никто не требует, уверяю тебя. Они прекрасно знают, что одолеть человеческую природу невозможно. У нас с наукой слабовато… Никто не может быть уверен, что подобрал хорошего кандидата.

Ответить никто не отважился, и Ларше обвел зал улыбающимися глазами.

В этот момент Давид, самый старший из сотрудников, позволил себе замечание:

— Тут есть еще одна деталь, которая не так заметна: у нас очень длинный вопросник для собеседования. Мы ничего не можем поделать, если наши кандидаты неспособны к обобщениям, мы же не можем затыкать им рты…

— И по этому поводу у меня тоже есть отличная новость, — торжествующе заявил Ларше. — Люк, огласи второе заключение.

Люк Фостери снова вернулся к отчету и на этот раз заговорил, глядя в лежащие перед ним бумаги.

— Я уже говорил, что собеседования Тома проходят гораздо быстрее, чем собеседования коммерчески менее успешных консультантов. Если более тщательно проанализировать цифры, то получается, что средние показатели таят в себе блестящее решение. Для кандидатов, не удержавшихся до конца, долгие собеседования ни к чему, и…

— Иными словами, — с победным видом вмешался Ларше, — вам надлежит меньше времени тратить на тупиц, и тогда его останется больше на исследования. Сокращайте собеседование, если видите, что парень или девица не годятся для заявленного места и продолжать бесполезно.

В зале воцарилось молчание.

— В любом случае работу он от вас не получит, так чего с ним церемониться…

Молчание выдавало неловкость, которую эти слова вызвали у консультантов. Некоторые начали озираться, проверяя реакцию остальных. Другие, наоборот, уткнулись в свои блокноты.

— А я с этим абсолютно не согласен.

Все взоры устремились на меня. Я нечасто выступал на собраниях и никогда не высказывал возражений. А тут решил, что пора начинать.

— Я считаю, что это не в интересах нашего предприятия: кандидат, не получивший рабочего места сегодня, может поделиться информацией с другим кандидатом, который придет завтра. Мы выиграем гораздо больше, если будем выращивать кандидатов с дальним прицелом, как мальков в садке. Такие станут нам доверять и будут ценить нашу фирму.

А потом, будьте спокойны, друзья, постепенно мы всех пристроим. На текущий момент — и в ближайшее время вряд ли что-нибудь изменится — у нас кандидатов гораздо больше, чем вакантных мест, и нам нет нужды за ними бегать. Только свистни — и прибежит десяток. Нам остается только выбрать.

По залу прокатилась волна смешков.

Я собрал все свое мужество и продолжил:

— Что касается меня, то я сторонник — не побоюсь этого слова — профессиональной этики. Мы ведь не для себя вербуем кандидатов. Мы — служба занятости. Значит, наша миссия состоит не только в том, чтобы отбирать кандидатов, но и в том, чтобы консультировать тех, для кого на данный момент места нет. В какой-то степени это наша социальная ответственность. Именно поэтому я и люблю свою работу.