Дженнифер Матье - Бунтарка

— Мне было весело, мам, клянусь, — говорю я ей, целуя в щеку. После того как она уходит, я проверяю телефон и падаю на кровать. Там несколько сообщений от Сета.

Как все прошло? Надеюсь, весело .

Я быстро печатаю ответ.

тааааак весело! спасибо, что спросил, завтра расскажу больше, хочу спать! Х0

Я кидаю телефон на пол и погружаюсь в сон. Я вижу девушек, танцующих вместе, улыбающихся и держащихся за руки.

Встреча в зале Ветеранов меняет энергию школы. Девушки, которые обычно не общались между собой, теперь здороваются в коридоре и улыбаются друг другу, проходя мимо. Да, многое осталось прежним: я слышу, как парни обсуждают победу Эммы Джонсон в Мартовском Безумии, а Митчелл с дружками говорят девушкам делать сэндвичи и пытаются «толкнуть и схватить» их. Тем не менее что-то изменилось. Словно мы проснулись и понимаем немного больше, чем раньше.

— Интересно, а если «Мокси» придумали двенадцатиклассницы, — спрашивает Клодия, когда мы встречаемся с Люси до первого звонка. — Когда они выпустятся, все это может прекратиться.

— Да, но даже если и так, — говорит Люси, собирая волосы в конский хвост, — это не имеет значения. Разве тебе не кажется, что после субботы «Мокси» будет продолжать жить вне зависимости от чего-либо?

— Так ты не думаешь, что Кира его начала? — спрашивает Клодия.

Люси качает головой.

— Не думаю. Флаер Киры отличается от брошюр. Как и мои флаеры о продажах выпечки.

— Я думаю, Люси права, — говорю я.

— Что Кира не делала брошюры? — спрашивает Клодия.

— И это тоже. И то, что неважно, кто сделал брошюры. Потому что «Мокси» принадлежит всем. — Я бросаю взгляд на Клодию в сомнении. — Всем девочкам, которые хотят быть феминистками.

Клодия ничего не отвечает. Просто кивает, словно хочет это обдумать. В этот момент звонит мой телефон.

Идите к главному входу в школу, вы не поверите

— Это Сара, — говорю я. — Что-то происходит перед главным входом.

Мы идем к парадному крыльцу Ист Рокпорт Хай. Толпа собирается рядом со ступенями, которые ведут к огромным серым металлическим дверям. Но двери едва видны, потому что они покрыты ярко-розовыми флаерами. Гул голосов учащихся становится громче с каждой секундой.

Сара замечает нас и бежит к нам с флаером в руке. Запыхавшись, она отдает его нам, и мы смотрим на него.

— Черт возьми, — говорит Люси.

Потому что других слов нет.

Конечно же, все говорят только об этом. Все так поражены флаером, что разговаривают на пониженных тонах.

Тут и там я слышу обрывки разговоров.

— Кто-нибудь видел Митчелла?

— Как вы думаете, кто это сделал?

— Думаете, это правда?

Люси отправляется в свой класс, а мы с Клодией идем на урок истории. В руке Клодия сжимает бумажку, ее глаза снова и снова бегают по строчкам.

— Клодия, осторожнее, — говорю я и тяну ее за локоть, — ты почти врезалась в стену.

— Да? — Клодия наконец смотрит на меня. — А. Прости.

— Все нормально? — спрашиваю я.

Клодия хмурится и качает головой. Я понимаю, о чем она думает. Это могла быть и я.

Как только я собираюсь войти в класс, Сет появляется из-за угла, держа в руке флаер, как и все остальные. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я не реагирую. Мне не до поцелуев.

— Ты в порядке? — спрашивает он, отстраняясь. На его лице появляется обида. Я притворяюсь, что не замечаю.

— Да, в порядке, — говорю я. — Просто… этот флаер.

— Знаю. Есть идеи, кто это сделал?

Я отрицательно качаю головой.

— Думаешь, это правда?

Теперь моя очередь отстраниться.

— Конечно, это правда, — говорю я. Оглядываюсь, а потом едва слышно произношу: — Я же сказала тебе, что он сделал с Клодией.

Сет кивает, словно совсем забыл об этом. Может, так и есть.

— Да, конечно. И это отвратительно. Но здесь написано, что он пытался кого-то изнасиловать.

— И?

— Просто это серьезное обвинение.

Я даже не знаю, что сказать. Я смотрю на Сета. Я хочу, чтобы он был на моей стороне. Защищал эту девушку вместе со мной.

— Слушай, я не говорю, что это неправда, — говорит Сет взволнованно. — Просто это достаточно серьезное обвинение, и я удивлен, что она рассказала об этом здесь, вместо того чтобы обратиться к администрации.

— Когда Клодия пошла туда, ей посоветовали забыть о случившемся и воспринимать это как комплимент. — Я чувствую, как мое лицо горит от злости. — Слушай, я опаздываю.

— Ладно. Я просто пытался донести свое мнение, — отвечает Сет, — я не говорю, что этого не было.

— А звучало именно так, — резко говорю я.

— Слушай, Вивиан, успокойся, я не…

— Давай поговорим позже. — И добавляю сердито. — И не указывай мне, что делать.

Сет делает шаг назад, словно я только что ударила его в живот.

Я захожу в класс, смаргивая слезы, которые даже не заметила.

— Ты в порядке? — спрашивает Клодия, когда я сажусь на свое место.

— Я только что… Я поссорилась с Сетом. Он не уверен, что здесь написана правда.

Раздается звонок, но миссис Роббинс нет в классе. Клодия наклоняется ко мне с озабоченным выражением лица:

— Мне жаль, Вивви. Что произошло? — Но я не успеваю ничего ответить, потому что в класс влетает миссис Роббинс и громко хлопает в ладоши, чтобы привлечь наше внимание.

— Я только что со срочного собраний учителей. Директор Уилсон сделает объявление. Послушайте его очень внимательно. — Ее холодный взгляд особенно задерживается на девушках.

Несколько мгновений спустя система связи издает тихий гудок. Потом мы слышим гнусавый голос директора Уилсона. Он явно разозлен.

— Ученики Ист Рокпорта, ко мне поступила информация, что в школе распространяется флаер, призывающий устроить митинг завтра в полдень. Я представляю, как он стоит в кабинете и говорит в микрофон, словно диктатор маленькой страны.

— Любой учащийся, который придет на него, будет незамедлительно отстранен от занятий и исключен из школы, — говорит он.

По классу проносятся шепотки, и миссис Роббинс снова хлопает в ладоши и кричит: «Слушайте!».

— Что касается информации, которая написана в флаере, — продолжает директор Уилсон, — администрация школы разбирается в ситуации. Безопасность учеников стоит на первом месте. — Слова настолько формальные и смехотворные, что я не могу не повернуться к Клодии и Саре и закатить глаза. Мне все равно, даже если миссис Роббинс видит.

— Теперь давайте вернемся к учебе. Наши сотрудники снимают флаеры с дверей главного входа. Любой найденный флаер будет конфискован.

Я сижу за партой, сгорая от ярости. Он разбирается в ситуации, конечно. Прибытие марсиан во время обеда и то более вероятно.