Виктор Маслов - Земля тридевятая

В деревню встречную заходить не стал. Издали увидел, полна деревня двигунов. Карлики его заметили, заулюлюкали, ручками тонкими замахали, зазывая. Щаз! Сдались они ему, как гнилой прошлогодний орех.

Слева тянулся лес, если где и была туманная стена, разглядеть ее на фоне белесого неба не представлялось возможным. На мгновение он остановился, оглядывая густые заросли колючего кустарника. Дернулся, было, туда, где виднелся просвет, неожиданно обнаружил рядом довольную Лалу.

- Вот ты и попался, мужик!

Помахала рукой и растворилась в воздухе.

Земля под ногами расступилась, стала мягкой. Ноги с чавканьем погрузились по щиколотку. Пока пытался их извлечь, в болоте неподалеку забулькало, вылезла знакомая зеленая голова.

- Чего дергаешься? - с укоризной произнес жабень. - Ходит и ходит, куда не надо, народ мутит, ходявец неуемный. Сидел бы в деревне, орехи лопал, теперь перегноем станешь.

Попал он крепко! Обидно, до прохода рукой подать, только кустарник пройти.

- Погодь чуток, - квакнул жабень, - землицу под тобой оболочу, заберу непоседливое твое тело.

Может, признаться, кто он такой? Выторговать жизнь в обмен на информацию, рассказать, для чего вещички из чемоданов предназначены? Интересовался ведь лягух, жалел, что Олег сгинул, мол, спросить не у кого! Но тут, же отбросил эту мысль. Выяснит жабень, что ему нужно, а после, все одно, с ним разделается.

Вытащил он ногу, другая по колено провалилась. Не оказалось, как в прошлый раз, ветки под рукой. Совсем, было, духом упал, вдруг услышал сверху: - Руку давай!

Задрал голову и обнаружил пикирующую к нему Лианку. Гармия захлопала крыльями, зависла, как вертолет. Схватила за руки, потянула, лицо ее исказилось, весил он, все же, немало. С противным чавком ноги освободились, его водрузили на сухое место. Сандалии остались в трясине, однако он о них не жалел. Лианка взмыла вверх и исчезла из виду. Вряд ли она его узнала, сильно изменился он с тех пор, как они виделись. Просто помогла несчастному, попавшему в беду. Знала бы, кому помогает! А он сказать ничего не успел, даже поблагодарить. Как был, босой, бросился через колючие кусты и, не обращая внимания на боль в ногах, выскочил на открытое пространство.

Взору предстала высоченная стена плотного тумана, плавно переходящая в небо. Справа и слева темнел лес, за которым угадывалась непролазная топь.

Олег не медля, направился к туманной завесе. Казалась она неоднородной, ветвились и переливались внутри белесые струи, словно из земли били туманные ключи.

Не сразу обратил внимание на большой валун, обросший сиреневым мхом. На камне сидел со скучающим видом лысый сухонький старичок в листвяной пожухлой одежонке. Рядом торчало из земли кряжистое дерево с острыми зелеными листьями, усыпанное румяными плодами, похожими на яблоки.

- Рви запретный плод, - обратился к нему старичок, не поднимаясь с камня.

- Зачем? - спросил Олег, вспомнив священное писание и змея-искусителя. Что-то на рай это место не похоже, скорее, чистилище.

- Как это, зачем? - на бородатом сморщенном лице впервые проявились эмоции, старик удивился. - Чтобы печати стереть. Обратно ежели обманом проберешься, на землю эту ступишь, без печатей тебя мигом схарчат.

- Кто схарчит?

- Ухват, например, или крутень, пукнуть не успеешь.

- Не пукаю, не в том возрасте, - ответил Олег, старик намек понял, насупился.

- Ответь, человече, что означает средний палец, тобой выставленный?

"Что, заело?" - подумал Олег, вспомнив, как запихивали его в пещеру, вслух же ответил: - Вы умные, догадайтесь сами.

- Хотел тебя, дерзкого, лягух зеленый забрать, да гармия вытянула, везучий ты!

- Слыхал я, Бугор проход стережет, - сказал наш герой, надкусывая мягкий, сладкий плод, - не подскажешь, как его отыскать?

- Я и есть Бугор, - отвечал старик и спросил заинтересованно, - что еще про меня люди бают?

Олег решил его слегка подразнить.

- Говорили, великан. Руки и ноги, как деревья, рожа страшная, зубы, острые. Оказалось, трухлявый пенек, недомерок.

- Это я пенек? - возмутился старик, в тот же миг стал надуваться, как рыба-Луна, превращаясь в страшноватый шар.

Не дожидаясь развязки, Олег вломился в туманную стену, которая беззвучно сомкнулась за ним.

Часть вторая

Глава первая

Разбудил Олега стук в кузнице. Кузнец Охрим работу начинал рано, будил всю деревню. Как-то пытались его мужики вразумить, однако Охрим был неслабого десятка, вразумляльщикам намял бока, после чего, перемежая слова бранью, пояснил, что мечи, наконечники копий и прочее оружие слишком важны для деревни, и что проспать можно всю жизнь. Ворчали мужики, но поднимались, ни свет, ни заря. Некоторое время спустя ворчать перестали, убедившись, что вставши рано, все дела успеваешь переделать.

- Вставай, лежебока, завтракать пора, - Утана принялась растапливать печь. Олег полежал немного, спать хотелось, как никогда. Вечером кузнецу помогал, сын, помощник у него слегка занедужил. Железо пришлось клещами держать, молотом махать, мехами работать. Жалел Олег, что кузнечного дела не знает. Кончено, читывал когда-то, но информация бесследно осела в дальних уголках памяти. Поднялся, вышел во двор, опрокинул на себя ведро студеной колодезной воды. Потянулся, до чего хорошо! Солнышко светит, ветерок бодрит. Деревня просыпалась, жмуки, местные куры, в песке ковыряются, мелких червей и букашек ищут. А тут и Утана позвала, кашу разогрела.

Уселся Олег за стол, стал вспоминать, как впервые здесь оказался. Удивительно здесь и приятно, словно домой вернулся. Солнышко по небу движется, птички летают, все, как у людей. Семейные пары жмуков держат. На хрюшек лесных охотятся, огонь безбоязненно разводят. В лесах, как и в туманном покинутом мире, орехи съедобные растут. Правда, здесь их не так много. И люди рождаются, как положено, не из ореха вылупляясь. Главное, отсутствует прежняя жуть. Об ухвате, жабене и прочих чудищах разве что, старушки сказки рассказывают, пугают детишек перед сном. Впрочем, звери опасные в лесах, все же, попадаются. И речка здесь есть, плавать можно.

Умели в деревне обрабатывать железо, кузнец целыми днями стучал молотом, выковывая не только оружие, но и необходимые в хозяйстве вещи. Существовали и немногочисленные запреты. Нельзя было, к примеру, рубить ореховые деревья. Или кушать траву улль, хоть отыскать ее было не просто. С облегчением узнал Олег, что ягода борзянка в этих местах не растет вовсе.

В полукилометре от деревни, с северной стороны, за полем, засеянным местным овощем рухой, чем-то средним между репой и картофелем, по-прежнему возвышается туманная стена, из которой недавно появился Олег. Местные рассказывали, когда-то она дальше была, но однажды ночью вдруг придвинулась, захватив часть полей и две деревни. Земли, впрочем, в округе оставалось предостаточно, так что, на нее внимания никто не обращал. Последнее время стали беспокоить южные воинственные бродячие племена, потому и ковал кузнец кроме лемехов, кос и лопат, шлемы, панцири, мечи, и булавы.