Жиль Легардинье - Больше не промахнусь!

Наверное, я стала такой же красной, как его трусы, выглядывающие поверх джинсов. А если это он? Но зачем молодому парню интересоваться женщиной, которая старше его? А почему бы и нет? Пятнадцать лет не так уж много. И вообще, плевать на сплетни. Я хочу жить! Я представляю нас двоих бегущими по лугу, без одежды, особенно его. Нет, нельзя предаваться фантазиям. Меня должны интересовать только факты. Но я все же несусь в туалет, чтобы выделить его имя фломастером: мне кажется, он хотел сказать что-то другое, но не решился. Это становится невыносимым: я пришла на работу час назад, уже три раза была в туалете и заполнила две страницы блокнота. Если кто-то за мной наблюдает, он решит, что у меня приступ графомании пополам с расстройством желудка. Но самое главное, пока у меня три основных подозреваемых.

Лионель из дизайн-студии тоже заходил, и его история с выбором цвета очень смахивает на предлог увидеть меня. Я с удивлением вношу его в список, поскольку всегда считала его геем. С другой стороны, ему не раз случалось проявлять деликатность и вкус. Анонимное письмо – это вполне в его духе, как по форме, так и по содержанию.

Позже я встречаю в коридоре Дебле и, ничего не воображая – у меня нет на это ни малейшего желания, – отмечаю его реакцию, когда он смотрит на узел на моем шарфе. На долю секунды я совершенно определенно вижу нечто в его взгляде. Я в шоке. Неужели этот извращенец решил затеять игру с анонимными письмами, чтобы сбить меня с толку? Думаю, он на это способен. Лучше бы он сделал мне какую-нибудь гадость, а не принялся соблазнять.

Вскоре меня навестил Нотело, чтобы стимулировать работу над таблицей, которая никак не продвигается. Его визит вполне объясним. Правда, он как будто собирался поговорить о чем-то другом, хотя в итоге решил промолчать. Начал фразу, но не закончил, пробормотав что-то вроде: «Ладно, потом посмотрим…» А ведь обычно он не стесняется и выкладывает все, что хотел сказать. Что это еще за игры?

Эмили тихо спрашивает меня:

– Ну что, как продвигается расследование?

– Тревожные факты, улики, масса подозреваемых, но ни одного виновного. Я устала.

– Не теряй бдительности, сегодня он попытается с тобой встретиться. Поправь шарф.

Как странно: Сандро и Кевин пришли за кофе к нашей кофемашине. Кто из них потащил с собой второго в качестве алиби? Ответ меня интересует, но вряд ли я в ближайшее время его узнаю. Я продолжаю следить, изучать, исследовать взгляды, жесты, недомолвки. Надеюсь, никто этого не замечает. Жордана смотрит на меня как-то странно. Кажется, я стала полным параноиком. Я больше так не могу. У меня нет никакого желания играть в эти игры. Я измучена, вся на нервах, воображение иссякло. Даже когда в вашей жизни нет мужчин, они все равно умудряются вывернуть вам душу. Это невыносимо. Не знаю, куда хочет завести меня тот, кто написал это письмо, но я туда идти не намерена. За потерянное время и безумную тревогу я уже готова наградить его оплеухой. Он делает это не просто так. Мужчины никогда не приходят к нам без задней мысли. Наверняка он намеревается что-то со мной сделать, превратить в прислугу, жертву, любовницу, домашнего питомца, кухарку, уборщицу, не знаю, во что еще, но я больше не собираюсь быть никем для мужчин. Я и так уже слишком много им отдала.

Ближе к обеду я решаю навестить ребят из службы контроля качества. Они и правда очень милые, к тому же у меня к ним появилась еще одна просьба. После переезда мы перешли на «ты». Я с удовольствием покидаю административный корпус. Идя через двор, глубоко дышу, чтобы избавиться от угнетающего удушья.

Я нахожу их возле распотрошенного матраса, который лежит под яркой лампой, словно на столе патологоанатома. Все трое с пинцетами и лупой склонились над какой-то деталью.

– Привет, ребята!

Они выпрямляются и приветливо смотрят на меня. Сандро устремляется ко мне:

– Ну как дела, нравится новая квартира?

В порыве доброжелательности он едва меня не целует, но сдерживается в последний момент. Это почти превращает его в подозреваемого. Нужно будет полистать его личное дело, выяснить семейное положение.

Кевин искренне мне улыбается и дружески толкает в плечо. Это не совсем подобающее для девушки приветствие, но мне приятно.

– Рады тебя видеть. У тебя что, горло болит?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Ты же в шарфе.

Я снова краснею. С самого утра я меняю цвет, как мигалка на машине – от бледно-розового до ярко-красного. Если меня выгонят с работы, я могу попробовать себя в роли диско-шара.

Александр не спеша заканчивает разглядывать внутренности матраса, потом подходит ко мне. Он откладывает пинцет, приветствует меня легким кивком и объясняет:

– Приходится тщательно проверять каждую партию. С этими матрасами возникла проблема. Наш крупнейший завод в Юго-Восточной Азии изменил техническую спецификацию, не поставив нас в известность. И все ради экономии. Они сделали нити верхнего слоя тоньше, а это уменьшает упругость обивки… – Тут он сам себя перебивает: – Но ты ведь не за этим пришла.

– И все же мне это интересно. Вы говорили об этом Дебле?

– Ему на это чихать, – отвечает Сандро. – Он даже не читает наши отчеты.

– Его не волнует плохое качество матрасов, главное, чтобы выручка была, – добавляет Кевин. – Он предпочитает нравиться акционерам, а не клиентам…

Александр держится несколько в стороне. Кажется, его действительно беспокоит вскрытый матрас. Его бы я сегодня даже не увидела, если бы сама не пришла. Значит, ему нечего делать в списке подозреваемых. Я чувствую легкое сожаление. Многих я бы хотела видеть в этом списке гораздо меньше его.

– Простите, что отвлекаю, но мне снова нужна ваша помощь. Не хочу злоупотреблять вашим хорошим отношением, но мне просто больше не к кому обратиться. Но на этот раз я бы предпочла вам заплатить.

– Снова переезжаешь? – спрашивает Александр.

– Слава богу, нет. Но я хочу передвинуть большую часть мебели, в основном – из одной комнаты в другую.

Александр советуется с ребятами. Сандро морщит лоб:

– В эти выходные я иду на свадьбу.

– А я к детям, на турнир по дзюдо, – говорит Кевин.

Александр раздумывает:

– Тогда, может, сделаем это завтра вечером? Такой расклад всех устроит?

Перед тем как пойти обедать с Эмили, я наклоняюсь над столом, чтобы взять сумку и пальто. Поворачиваюсь, чтобы выйти, и буквально сталкиваюсь с Сандро. Я даже не слышала, как он вошел! Я вскрикиваю, он делает шаг назад.

– Прости, Мари! Не хотел тебя напугать.

Прошло всего пятнадцать минут, как мы расстались.

Он переминается с ноги на ногу, избегая смотреть мне в глаза. Чтоб у тебя на водной горке купальник сорвало! Так это он! А я даже не успела просмотреть его личное дело.