Жиль Легардинье - Больше не промахнусь!

– И они продолжили жить, словно ничего не выигрывали?

– Не совсем.

Мадам Шэньчжэнь оборачивается и широким жестом обводит дом:

– Они купили его. Квартиру за квартирой. И мы стали их жильцами. Альфредо начал работать с женой, они заботились о нас с утра до вечера. Никогда не встречала пары счастливее. Они нашли свое место. Иногда они даже пели дуэтом на лестнице! Новые квартиранты считали это странным, но нам очень нравилось. Когда Мануэла умерла, Альфредо не захотел ничего менять. Похороны были назначены на понедельник, и в тот день он, как и всегда, поднялся на рассвете, чтобы помыть полы в холле. Он остался там, где чувствовал себя ближе к ней. Там, где они прожили свои лучшие годы. Я сделала то же самое. Мы с Альфредо всегда поддерживали друг друга. С тех пор мы каждый четверг ужинаем вместе, то у него, то у меня. Я здесь единственная, кто называет его по имени.

Она показывает на длинный стол, простирающийся перед нами.

– Сейчас здесь не осталось никого, кто знал его жену и моего мужа. Жизнь продолжается.

Она удивляется, видя, в каком я изумлении.

– Вы что, не знали, что он владелец дома?

– Нет.

– Но вы же подписывали документы…

– Я ничего не подписывала, подруга моей сестры разрешила мне пожить у нее некоторое время.

– А, тогда понятно. Но вы ему нравитесь, раз он позволил вам здесь остаться.

– В самый первый день, как я только приехала, он произвел на меня неизгладимое впечатление. Теперь-то я понимаю… Он тогда сказал мне: «Вы на моей территории». Я думала, это шутка.

– Нет, он говорил совершенно серьезно.

Я нахожу глазами месье Альфредо, который наливает вино, стоя у стола. Он не присел ни на минуту. У него есть все, что только можно пожелать, но он тратит свое время, обслуживая других. Он мог бы жить припеваючи, но решил и дальше работать и делать то, во что он верит. Совсем как месье Мемнек. Очень благородно с их стороны.

Я поднимаю голову, чтобы вдохнуть теплый воздух этого воскресенья. Даже если пойдет дождь, это не испортит праздник. Парацетамол смотрит на меня из окна. Я осторожно машу ему. Надеюсь, никто не заметил.

В конце обеда месье Альфредо включил музыку. Открывая бал, он пригласил мадам Шэньчжэнь на танец. Наблюдая за ними, я вижу, как она старается не хромать, а он осторожно ее поддерживает. Трогательное зрелище. Танцуя вместе, обнявшись, они никого не предают, но помогают друг другу помнить о лучшем в их жизни. Жизнь – как танец, длится недолго. Мне кажется, нужно быть вдвоем, чтобы уловить ритм и оценить мелодию. В полной мере насладиться можно только тем, что разделяешь с другим. Все остальное неважно. Но в этот день на танец меня пригласил только маленький Антуан и отдавил мне все ноги.

Сегодня утром я сама разбудила кота. Я была на ногах раньше, чем прозвонил будильник, и даже раньше восхода солнца. Едва открыв глаза, босиком и в ночной рубашке я помчалась в гостиную вычеркивать последний день на моем календаре. Сегодня 13 марта. Удачи тебе, Мари.

Выходя из квартиры, я посмотрела на коврик – письма нет. На этот раз я подошла к двери Ромена Дюссара и внимательно прислушалась. Тишина. Если он вернулся из «командировки», то, наверное, сладко спит перед тем, как подбросить мне очередное послание, если только он уже не отправил его по почте.

Явившись на работу, я попросила Петулу предупредить меня, как только придет почта. Своим искусственно низким голосом она лаконично ответила: «О’кей, детка». Это начинает пугать. С тех пор как Петула блестяще прошла первое прослушивание в качестве мужчины, она все больше вживается в роль и просит называть ее Тео. Я уже путаюсь в ее именах. Все кончится тем, что я буду звать ее Теа или Петуло.

Эмили встретилась с родителями Жюльена. Она права, их отношения развиваются стремительно. Я рассказала ей о безумном проекте Венсана, и она готова вложить в дело все свои сбережения. Я вижу в этом хороший знак, но думаю, что нам придется очень постараться, чтобы произвести впечатление на Дебле. Венсан и Флоранс работают над этим. Сегодня они снова собираются обедать вместе.

Я не способна сосредоточиться на чем-то, кроме письма. Я думаю о нем непрерывно. Представляю его себе. Я его почти вижу. Во всяком случае, жду каждую секунду. Я перебрала столько сценариев, все более и более безумных, что теперь говорю себе: мой таинственный влюбленный не показывается потому, что он ужасно уродлив. Он ходит из города в город, с ярмарки на ярмарку. Зрители платят за вход в его маленький разноцветный шатер и выходят оттуда потрясенные. Он наводит ужас на детей, женщины падают в обморок. Мужчины его боятся, ученые разыскивают. Пастер идет по его следу, ведь из-за нехватки подопытных кроликов – последний узник «Зоны 51» сбежал, сожрав охранников и машину, – наш старый знакомый так ничего и не изобрел. Он рассчитывает наверстать упущенное благодаря влюбленному в меня монстру. А тот наверняка видел меня в местной газете, где я появилась три месяца назад, с размытым лицом, в двадцать восьмом ряду, на снимке одной дурацкой театральной вечеринки, куда меня затащила Эмили. Почему я? Почему он выбрал именно меня? Вполне логично – ярмарочный монстр влюбился в циркового морского котика. Это даже трогательно. В конце концов, из нас может получиться хорошая пара. «Добрый вечер, мадам, позвольте представить вам моего мужа, у него три носа – один в форме трубы, другой в виде флейты, а третий похож на бубен. Когда он сморкается, звучит Пасторальная симфония Бетховена. У вас, случайно, нет бассейна и мяча? Я совершенно обезвожена, и мне не терпится показать свой номер».

Чем больше проходит времени, тем сильнее растет мое напряжение. Утром, встав с постели, я была батарейкой на девять вольт. Приехав на работу, я превратилась в автомобильный аккумулятор на двенадцать вольт. К десяти часам утра я уже стала литиевым аккумулятором для лодочного мотора, затем ветряным двигателем. Думаю, такими темпами к концу дня я буду заряжена, как гидроэлектростанция на Ниагарском водопаде. Первый, кто коснется моих проводов, получит самую большую затрещину в своей жизни.

К счастью, последний подозреваемый не работает вместе со мной, поэтому я могу спокойно общаться с коллегами. Я зашла поздороваться с ребятами в старое здание. С тех пор как Сандро и Кевин стали «родственниками», атмосфера немного изменилась. Раньше в их работе ощущалось удовольствие, а теперь добавилось и счастье.

Совсем другая атмосфера царит в крыле дирекции. Всякий раз, когда я прохожу мимо кабинета Дебле, он бросает на меня все более мрачные взгляды. Но мне на это совершенно наплевать.

Нотело старается на меня не смотреть, но продолжает шпионить за своим шефом и рыться у него в карманах. Он узнал новые подробности о его квартире для свиданий. У меня складывается ощущение, что бывший помощник делает это из личных побуждений.