Эмили Барр - Вся правда и ложь обо мне

– А потом она заболела, – продолжает он. – Я сразу это почувствовал. Ей нездоровилось, мы поняли, что положение серьезное, и оказались правы. Это была редкая разновидность рака – анапластический рак щитовидной железы. Больные им очень быстро умирают. Можно бороться, но этот рак неизлечим. Наши друзья и родные старались не поддаваться унынию, и я тоже, – ведь она была моей сестрой-близнецом, черт возьми, потому я и сохранял позитивный настрой, как только мог. Но это не помогло. Я с самого начала знал, что не поможет, и Викки знала. Вот так.

– Господи! Мне очень жаль…

– Да. Мне тоже.

Не могу подобрать верные слова, поэтому просто держу его за руку.

– Она понравилась бы тебе. А мне сказала бы, что ты слишком молода для меня. Так и слышу, как она это произносит. Твои волосы она бы похвалила.

– И давно?…

– Год. Целый год. И много, почти вся жизнь, и совсем мало. Феликс и Сюзанна приехали сюда со мной на годовщину. Точнее, чтобы избежать появления на годовщине. Мои родители предпочли бы, чтобы я провел это время дома, с ними, и мне совестно перед ними. Но я просто не мог. Викки отправила бы меня сюда, к тебе, сидеть на этом пляже. Так бы она и сделала.

Кристиан держит меня за руку и перебирает пальцы.

– Значит, не сегодня?…

– Нет. А знаешь когда? Два дня назад. В ту ночь, которую мы провели в Лапа. Ты сказала, что это была лучшая ночь в твоей жизни, и твои слова значили для меня невероятно много. Честно. Когда ты произнесла их, я вдруг понял: жизнь продолжается. Я могу быть счастливым. На свете есть радость. И мне стало легче.

Я смотрю вдаль, на воду.

– Я только что четыре часа подряд выкладывала тебе все мои беды, а они оказались ничтожными по сравнению с твоими. Извини. Чувствую себя по-идиотски.

Он качает головой.

– Твои беды – совсем не пустяк, Элла. А мои унылы: как бы продержаться остаток жизни, хотя от меня на этом свете осталась лишь одна половина. И заодно прожить жизнь Викки за нее. Для этого достаточно просто продолжать жить, и со временем станет легче. А твои беды, Элла… они безотлагательны, потому что ты здесь, а твои родители, или, точнее, люди, которые всегда исполняли обязанности твоих родителей, – там , на расстоянии нескольких миль, и, видимо, только я один могу поддерживать связь между вами и помочь исправить положение.

Я пытаюсь переварить то, что сейчас сказал Кристиан. Его слова требуют тщательного осмысления.

– Чем любила заниматься Викки?

Я смущаюсь, назвав ее не Витторией, а Викки, но он, кажется, не против.

Он смотрит на меня.

– Она была гораздо умнее меня. Мечтала стать врачом. Обожала танцевать. Она охотно станцевала бы самбу с тобой на улице.

Я киваю. Мне хочется иметь о ней хоть какое-то представление.

– Звучит потрясающе.

– Вот такой она и была. Всегда. Но я приехал сюда не затем, чтобы обсуждать мою сестру. Можешь мне поверить. Как я уже сказал, вечером мне надо быть в Рио. Я сделаю все так, как мы условились. Можно мне снова приехать сюда завтра? Пораньше утром. Можно… можно остаться с тобой на ночь? Завтра? Если все будет в порядке.

Я поворачиваюсь и заглядываю ему в глаза. Долгое время мы смотрим друг на друга. На его вопрос я отвечаю поцелуем.

Я смотрю, как уезжает его паром, он стоит на корме, прислонившись к перилам, и машет мне, пока не исчезает вдали. Паром уносит его за горизонт. Огромная железная лодка увозит моего Кристиана, но завтра мы увидимся вновь.

Он вернется. Раньше мне казалось, что я люблю его, но я понятия не имела, что это значит, потому что не представляла, как другой человек может вызвать желание открыться ему. Я никогда и никому не открывалась. Держала все в себе из страха, а от Кристиана не утаила ничего. Я рассказывала ему свои страхи, а он мне – свои, и мы сидели на пляже под солнцем и целовались, целовались, целовались.

Завтра он вернется и проведет со мной ночь, и если повезет, следующие две ночи – тоже. Я спрошу у Аны-Паулы, нет ли у нее комнаты на двоих, а если нет, мы поищем жилье где-нибудь в другом месте.

Несколько дней назад, уезжая из школы, я думала, что я – Элла Блэк, а теперь знаю только, что я совсем другой человек.

Может, это огромный шанс.

Я взбодрилась и теперь, когда Кристиан уехал, хочу лишь одного – найти мою настоящую мать. Жизнь коротка. Но в ней чего только не случается. Я не знаю, кто я, а знать это, по-моему, очень важно. Кристиан и его сестра-близнец вдвоем противостояли целому миру, а мне не с кем объединиться. Я не знаю ни единого человека, с которым у меня общие гены, значит, надо найти таких людей. Даже просто посмотреть ей в глаза, увидеть в них частицы меня и расстаться – уже достаточно. Больше я не хочу быть ничьей малышкой. Моей биологической матери не придется опекать меня.

Надо разыскать где-нибудь компьютер с Интернетом: мобильник у меня есть, но без зарядки, и хотя я держу его отключенным почти постоянно, на длительные поиски моей настоящей матери его не хватит. Наверное, можно попытаться купить зарядное устройство здесь. Завтра же утром поищу магазин.

А пока выясню, не поможет ли мне Алекс.

– Ты не одолжишь мне ненадолго свой ноутбук? – спрашиваю я.

Он нехотя отвлекается от журнала.

– Если хочешь, попробуй. Только он старше тебя. С таким же успехом можно пользоваться голубиной почтой.

– Да?… Ладно, а ты не знаешь, где здесь можно найти компьютер? Мобильник у меня есть, но надо поискать кое-что в Интернете – семейные дела, проще сделать это на компьютере. Я и заплатить могу…

Алекс откладывает журнал и смотрит на меня поверх очков.

– Здесь обычно пользуются вайфаем в мобильниках, – сообщает он. – На острове то есть. Если надо. Могу дать тебе пароль от вайфая, если хочешь. Или бери на время это старье. На нем сайт проката великов еле тянет после обновления. А завтра могу принести тебе мой макбук.

– Спасибо. Это было бы здорово.

– Хороший у тебя парень.

– Он чудо. – Я буквально сияю. Алекс сам заговорил о Кристиане – повезло! Теперь у меня есть повод продолжить разговор, и даже ждать подходящего случая незачем. – Завтра он вернется и пробудет здесь какое-то время.

– О, супер. Вы что, поссорились? Потому ты вчера была вся на нервах? Да, я заметил… А теперь выглядишь счастливой.

– Не то чтобы поссорились. – Я вижу, что ему не слишком интересно, но все-таки стараюсь придерживаться истины, насколько это возможно. Я теперь другая, я постараюсь быть откровенной с людьми. – Это все семейные дела, – объясняю я. – Те самые, для которых мне нужен ноутбук.

– Так действуй, и удачи тебе. – Алекс с усмешкой подталкивает меня к своему столу, а сам вновь углубляется в журнал.

Я сажусь в глубине его заведения на какую-то ступеньку возле выстроенных в ряд великов и открываю ноутбук. Здесь темновато: далеко от входа, где передней стены нет, а свет не включен. Пахнет велосипедами, дощатыми полами и стенами.