Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

Не вдаваясь в технические детали, стоит заметить, что система эта, излучая радиоволны УКВ диапазона, позволяла определять место с довольно высокой точностью. Другой вопрос, что оборудование было древним как мир и подлежало списанию в самом ближайшем будущем. Однако на фоне общей суеты и трудового подъема подобная инициатива выглядела вполне уместно. Для ввода в действие «РЫМ»а оставалось лишь направить на Святой мыс команду гидрографов с аппаратурой и мачтами, установив которые можно было рапортовать о выполнении боевой задачи.

Поскольку за свое недолгое пребывание в почти столичном гарнизоне Мишуково лейтенант Веревкин успел зарекомендовать себя волевым, но чересчур деятельным специалистом, вопрос о том, кому возглавлять эту миссию, в общем-то, и не стоял. Параллельно с этим мишуковское начальство решило избавиться от всех разгильдяев и сомнительных личностей, невесть каким путем затесавшихся в славные ряды советских гидрографов. В помощники лейтенанту был определен мичман Князев, которого не рисковали назначать даже старшим грузовой автомашины, что было своего рода пробным камнем командно-волевых навыков. Разумеется, ни о каких патрулях, связанных с выдачей оружия не было и речи. Особенно после памятного для мишуковского гарнизона случая, когда Князев, пребывая в традиционном для него состоянии подпития, объявил свой дом неприступной крепостью. Заявление сие он подкрепил стрельбой из всех окон халупы, которую занимал со своей сожительницей Зинаидой - продавщицей местного лабаза. Располагая тремя охотничьими ружьями, солидным запасом патронов и горючего из запасов Зинаиды, мичман мог достаточно долго терроризировать окружающих. Однако командование решило одним махом избавиться от головной боли, а заодно и лишний раз проверить деловые качества выпускников ВВМУ им. М.В. Фрунзе в лице лейтенанта П. Веревкина. Дело в том, что мичман Князев был его непосредственным подчиненным, и хотя молодому лейтенанту трудно было пенять за упущения в воспитании великовозрастного детины, именно этим ему предлагалось немедленно заняться.

Петр поразил начальство простотой решения проблемы. Незаметно подкравшись к домику «мятежного» мичмана, Веревкин ласточкой прыгнул в распахнутое окно и незамедлительно послал подчиненного в глубокий нокаут. Сказались хорошая спортивная подготовка и юношеский задор. Связанный нарушитель спокойствия проспал почти сутки, а затем доложил о готовности к покаянию. Когда его вызвали с гауптвахты и предложили искупить многочисленные грехи ратным подвигом, он незамедлительно согласился, тем более, что альтернативой этому была лишь психлечебница. Однако, услышав фамилию старшего группы, Князев почему-то вздрогнул.

Рабочим костяком группы, как уже говорилось, стали списанные отовсюду годки, которым было обещано в случае успешного выполнения боевой задачи не задерживать увольнение в запас более чем на месяц. Оставаясь в Мишукове, они вряд ли могли рассчитывать на такое везение, поскольку большинство из них уже морально созрело для дисбата.

Вот такие «орлы», набранные подобно экипажу пиратского корабля в бессознательном состоянии в портовых тавернах, и попали в подчинение Веревкину, который и сам не так давно озадачивал училищных начальников своеобразной трактовкой вопросов подчинения и воинской дисциплины. Петр был уверен, что наступил его судный час. Оставалось неясным «За что?»...

Команда Веревкина, которую мишуковцы ласково окрестили «ссыльной», благополучно переправилась на другой берег Кольского и вскоре взошла на борт «Вацлава Воровского». Узнав, что их морской круиз будет протекать не в каютах, а всего лишь на жестких сидячих местах, моряки слегка возроптали, и Веревкин впервые повысил голос, обозвав их «галерниками», которым еще предстоит вернуть себе доброе имя, а с ним и право путешествовать в «люксах». Князеву Петр приказал неотлучно находиться с личным составом, а сам расположился в небольшой каютке невдалеке от медпункта. Впоследствии Веревкин не раз будет корить себя за излишнюю доверчивость, особенно по отношению к мичману, по которому, несомненно, плакал дурдом. Как показывал опыт, максимум, что ему можно было доверить, - это дырявые носки, в которых он не переставал щеголять.

Не прошло и двух часов, как лейтенант услышал доносящиеся из коридора истошные крики, визг и топот ног. Неприятное чувство уверенности, что без его «команды» дело не обошлось, выдернуло его из койки и бросило в коридор. Выглянув из каюты, он с ужасом обнаружил бегущего прямо на него старшего матроса Шуру Видлера. Глаза краснофлотца были широко раскрыты, а форма одежды напоминала карнавальный костюм тореро, растоптанного быком. Его преследовала толпа разъяренных мужиков с перекошенными от ярости лицами, в которых угадывались члены экипажа «Воровского». Кое-как Веревкину удалось запихнуть Видлера в медчасть, между прочим, получив при этом пару приличных тумаков по почкам.

Как выяснилось позже первое, что сделали матросы после его проникновенного инструктажа, - капитально отметили с мичманом Князевым начало командировки. После чего наиболее активные отправились по судну в поисках приключений. Крупнейшее приключение «на свою задницу» заработал Видлер, которого угораздило забраться в каюту к молодой буфетчице. В момент активных домогательств в каюту зашел муж, числившийся в экипаже мотористом. Свалка, драка, и вот уже ватага из дюжины крепких парней гоняет несостоявшегося «Дон Жуана» по судну, сея панику и опустошение. Ситуация обострилась, когда на одном из трапов «злой годок» пнул ногой оскорбленного мужа прямо в челюсть, которая немедленно распалась «на атомы», поскольку оказалась вставной. Озверевшая толпа приступила к линчеванию военмора, чему, собственно, и сумел помешать лейтенант Веревкин. Вызванный вскоре к капитану Петр был поставлен в известность, что против его матроса выдвинуто обвинение в попытке изнасилования, усугубляемого нанесением тяжких телесных повреждений одному из ключевых членов экипажа. Заявление пострадавшего прилагалось. Более того, в адрес командира военно-морской базы Гремиха была дана соответствующая радиограмма... Перспективка высвечивалась безрадостная...

Едва только теплоход «Вацлав Воровский» причалил к пирсу, к борту подкатил УАЗик с комендантом базы майором Безбороденко. Ласково взглянув на лейтенанта, комендант огласил приговор:

- НСС (неполное служебное соответствие - вид наказания) от Командующего Северным флотом тебе и пару лет дисциплинарного батальона твоему матросу уже гарантировано. Твоего «насильника» сейчас же отправляем на гауптвахту, а ты оставайся на пароходе. Если сможешь уничтожить следы ваших преступлений, отделаешься легким испугом! Если понял, то действуй!