Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

Мы благополучно прибыли в Балтийск и приступили к обеспечению БП. Сравнивая условия плавания на Балтике с Севером или Средиземным морем, я постоянно ловил себя на мысли, что кабы сюда, при отсутствии сильных приливо-отливных течений, да еще порядочные глубины, да простору побольше, подводники горя бы не знали. Если на Севере правилами допускалось иметь под килем 40 метров (для дизельных ПЛ), то здесь в некоторых полигонах эта цифра вынужденно снижалась на 15-20 метров. Откровенно говоря, подобный запас пространства не способствовал душевному покою. Впрочем, «покой нам только снился».

Что касается ледовой обстановки, то зимнее плавание на Севере было, едва ли не проще. Выскочил из базы и наслаждайся чистой водой, а здесь, порой, как в Северном Ледовитом, но где-нибудь в районе Шпицбергена. Одна радость, хоть айсбергов нет.

«С-349» почти ежедневно бороздила море, закрывая учебно-боевые планы многочисленных надводных сил. Наконец, настал черед 29 бригады ОВР (охраны водного района). Ею командовал капитан 1 ранга И.С.Мохов. Задача была достаточно простой. Занять район, объединяющий несколько полигонов примерно в трех часах хода от Балтийска, погрузиться и маневрировать согласно предлагаемой схеме. Поскольку вопросов не возникло, мы с «Курганом» (позывной комбрига) хлопнули по рукам и разошлись. Выход лодки был намечен на 07.30. Таким образом, приготовление «к бою и походу» предполагалось начать в 06.00.

Вечером ко мне подошел штурман и попросил «добро» встретить жену товарища, а затем сопроводить счастливую семью в баню.

Несколько удивившись постановке вопроса и перспективам штурманского досуга, я поинтересовался, в курсе ли он, что его корабль завтра выходит в море?

- Конечно, товарищ, командир, - поспешил заверить лейтенант, - приготовление в 06.00.

- Ну что ж, дерзайте, юноша. Только не перегрейтесь!

Неприятное предчувствие, оставшееся после исчезновения во мраке ночи единственного штурмана, несколько утихло от сознания присутствия его начальника по специальности Шуры Кацера.

Увы, предчувствие не обмануло. В 05.00 из управления коменданта Балтийска сообщили, что лейтенант Зернов «задержан в нетрезвом состоянии в районе городской бани с двумя сообщниками, один из которых - девушка».

Было ясно, что на выход в море штурманец явно не успевал, даже если его резко освободят.

Мы с Кацером переглянулись. Самое страшное, что «навигатор» на лодке 613 проекта один, а значит, добраться до карт и пособий можно было лишь взломав его сейф. Единственным, чем я располагал, была схема маневрирования, аккуратно вычерченная на форматном листе бумаги. Этого было явно недостаточно для обеспечения безопасного плавания. С другой стороны, отказываться от выхода в море было смертеподобно. Лодка двухчасовой готовности, в чужой базе, утратила боеспособность! Мои раздумья прервал флагштур: «В чем проблема, командир. Мы же здесь все мели знаем. Откатаемся за милую душу на карте-сетке!» (карта с линиями координат, но без обозначения глубин и очертаний берегов).

После некоторый колебаний я согласился. Но прежде чем лодка отдала швартовы, на берег сошел замполит, легко убедивший меня в том, что в море и без него прекрасно обойдутся, зато штурмана можно будет вызволить, избежав вселенского скандала. На том и порешили.

Погода в тот день стояла просто изумительная. Лодка бесшумно выскользнула из базы, оставив по правому борту крашенное «серебрином» цементное изваяние женщины с ребенком на руках. Взмахом платка она приветствовала всех входящих и оставляющих главную базу ДКБФ - Балтийск. Еще раньше мимо проплыли: высокий красно-белый маяк и готические постройки старого Пиллау. Флагманский штурман без труда заменил своего непутевого воспитанника, время от времени выскакивая на мостик - поделиться свежим анекдотом или байкой, которых у него в запасе было предостаточно. Безоблачное небо и почти штилевая погода, возвращали нас в прошедшее лето. Настроение, подпорченное известием о похождениях «любителя коллективных помывок», постепенно восстанавливалось. Впрочем, до определенного момента. Сначала нас обогнал буксир со щитом для артиллерийских стрельб, а затем на противоположной части горизонта замаячил силуэт крупного надводного корабля. Это был БПК «Адмирал Трибуц». И щит буксировали именно для него. Это стало окончательно ясно, когда прямо над нашей рубкой замелькали облачка разрывов его снарядов.

Практически одновременно на северной стороне горизонта показалась точка, довольно быстро превратившаяся в МРК (малый ракетный корабль пр.1241), на мостике которого металась отчаянно жестикулирующая фигура. Когда МРК подошел ближе, я различил капитана 2 ранга, который истошно кричал в мегафон: «Командир, уходи к Северу на шесть миль! Как вы здесь оказались? »

Давая понять, что все ясно, я кивнул, и лодка резко развернулась в указанном направлении. Одновременно был отдан приказ - взломать штурманский сейф, что было незамедлительно исполнено. Когда на мостик подняли ПИП (правила использования полигонов), я сравнил расположение полигонов со схемой, переданной комбригом И.С.Моховым. Ошибка состояла в том, что район артиллерийских стрельб надводных кораблей был почему-то объединен с нашим районом маневрирования. Поскольку на инструктаже было предписано строго следовать именно схеме маневрирования, а руководителем учения значился ее автор комбриг 29-й брковр, заметно полегчало, но ненадолго. Через несколько минут «шаман» (шифровальщик) поднес расшифрованное «радио», за подписью ОД БФ (оперативного дежурного Балтфлота). Прочитав его, я ощутил неприятный холодок меж лопаток. Даже солнце уже не казалось таким ярким.

- Ну, чего там? - поинтересовался флагштур.

- Читай, - я протянул ему блокнот, где было написано: «Командиру «С-349» зпт доложите количество раненых и пораженных тчк ОД...»

Лицо Кацера вытянулось:

- Ну и что ты намерен ответить?

«Раненых не имею, матчасть в строю, готов выполнять поставленное задание, занял район, погрузился до ...часов...»

Получив «квитанцию» (подтверждение получения адресатом нашего «радио»), мы погрузились, благополучно отработали, всплыли и вернулись в базу.

Еще до подхода к пирсу, припав к биноклю, я искал глазами как минимум «черный ворон», как это было в 1975-м, когда нашу лодку по возвращению из «автономки» завернули на Новую Землю под проверку штаба флота. На подходе к губе Белушьей, мы допустили серьезное нарушение по связи. К счастью, свою задачу, как штурман, я выполнил. «С-7» вышла в точке рандеву с дозорным СКР «нос к носу». Годом раньше «С-295» разминулась с таким же сторожевиком миль на двадцать, что стоило должности флагштуру нашей 49-й бригады по прозвищу «Винни-Пух»…