Элизабет Говард - Беззаботные годы

К этому времени она успела одеться в кремовый фуляр в темно-синюю крапинку: прохладное маленькое платье с коротким жакетиком к нему – по словам Гермионы, наряд, который подойдет для любого вечера, припудрилась, нанесла немного сухих румян и накрасила губы помадой неброского цвета, надела наручные часы, сменила сумочку. Убирать одежду Эдварда ее не тянуло, лучше бы вторую порцию джина, но это, пожалуй, неблагоразумно. Наполнив сигаретами портсигар, она сошла вниз. Сначала она еще раз позвонит в клуб Эдварда, а если его там нет, позвонит Хью и выяснит, не сводит ли он ее поужинать.

В клубе его не было. А Хью как раз вернулся из конторы и, по его словам, собирался принять ванну. За городом ничего не случилось? Вилли объяснила, что она сейчас в Лондоне.

– Эдвард куда-то запропастился, – сказала она. – Мисс Сифенг сказала, что он ушел из конторы в обед, а куда – неизвестно. В клубе его нет. Ты, случайно, не знаешь, где он может быть?

После паузы Хью ответил:

– Понятия не имею. Послушай, почему бы тебе не поужинать со мной? Ты согласна? Отлично. Я заеду за тобой через час.

Она вешала трубку, когда услышала, как открылась входная дверь, раздался голос Эдварда, потом женский смех. Кто бы это мог быть, думала она, направляясь в холл.

В холле рядом с Эдвардом стояла высокая, смуглая, довольно привлекательная женщина, которую Вилли видела впервые. На ней было свободное белое пальто, спущенное с плеч; при виде Вилли вошедшие отступили друг от друга, правая рука Эдварда, скрытая под пальто, появилась на виду, и он воскликнул:

– Боже милостивый! Вилли? Я понятия не имел, что ты приедешь! – и он шагнул к ней и поцеловал.

– Я приехала всего на один день. А потом решила задержаться.

– Прекрасно! Да, а это Диана Макинтош. Вы, кажется, не знакомы. Мужу Дианы принадлежат те превосходные охотничьи угодья в Норфолке, о которых я тебе рассказывал. Мы обедали вместе перед тем, как ему, бедняге, понадобилось уехать в Шотландию, так что мы проводили его, и я привез Диану к нам выпить.

Пока он говорил все это, ей в голову закралась мысль настолько ужасная, что она на миг оторопела, а потом сразу же исполнилась недоверия и стыда за то, что вообще подумала о таком немыслимом, вопиющем коварстве. Приглашая миссис Макинтош в гостиную, извиняясь за беспорядок, поднимая жалюзи и убирая увядшие гвоздики в дальний угол, она решительно старалась делать вид, будто ничего подобного и не думала.

– Кажется, наша несносная горничная исчезла, – заключила она.

– О, с ними столько мороки, верно?

Улыбалась она очаровательно, короткие пряди светлых волос были по последней моде уложены короткими, похожими на рожки, завитками. Ей лет тридцать восемь, подумала Вилли.

– Так вы живете в Норфолке, миссис Макинтош?

– Прошу вас, зовите меня Дианой. Нет, на самом деле в Лондоне. А в Норфолке Ангус управляет охотничьими угодьями своего старшего брата. Сейчас он уехал в Шотландию за старшими детьми, у которых скоро снова начнутся занятия в школе.

– Сколько же у вас детей? – эти сведения немного успокоили ее.

– Трое. Иэну десять, Фергусу восемь, а Джейми – три месяца.

Последыш, подумала Вилли. Интересно, хотела его Диана или нет.

Эдвард внес поднос с напитками. Диана заговорила:

– А я как раз рассказывала вашей жене о том, что Ангус любезно согласился привезти детей. Они провели лето у своей бабушки в Истер-Росс.

– Повезло сорванцам, – заметил Эдвард. – Всем коктейль?

– Только один. Мне не стоит задерживаться – пора обратно к Джейми.

«Трехмесячный малыш. Надеюсь, и я буду через три месяца выглядеть так же неплохо». – Эдвард, смешивая коктейли, произнес:

– Да, Ангус угостил меня таким отличным обедом, что я счел своим долгом в благодарность хотя бы довезти его до вокзала – премерзкое место. Юстон – вылитый викторианский улей.

– Кингс-Кросс, – довольно резко поправила Диана, а потом с подкупающей улыбкой добавила уже мягче: – Это был Кингс-Кросс. Неужели вы не заметили?

– Эдвард не различает вокзалы, – объяснила Вилли. – На поездах он никогда не ездит. Как и на автобусах.

– Я даже водил автобус во время всеобщей забастовки.

– За это время вы едва ли успели приобрести исчерпывающее представление об общественном транспорте. Нет, спасибо, я не курю. – Эдвард дал прикурить Вилли и закурил сам, и заметив, что Диане сигарету он не предложил, Вилли протянула ей свой портсигар. Последовало краткое молчание, пока все отпивали коктейли, а Вилли размышляла, почему она опять не в себе , как она это назвала. Вслух же она спросила:

– Дорогой, Эдна бросила тебя? В доме ужасный беспорядок.

– Ее мать заболела, так что я отпустил ее домой уладить дела. И совсем забыл тебе сказать.

– А-а! И когда она вернется?

– Не знаю. Кажется, я вообще ее не спрашивал.

После еще одной паузы Эдвард, допивая свой коктейль, задумчиво произнес:

– Интересно, как там дела у старины Чемберлена. По-моему, положение критическое, если уж британскому премьер-министру приходится тащиться в такую даль, чтобы убедить какого-то иностранца проявить благоразумие.

– Совершенно с вами согласна, – кивнула Диана. – Вообще-то, должно быть наоборот. Видели карикатуру, на которой огромный голубь несет в клюве зонт? Я о том, что мы должны не просить , а приказывать мистеру Гитлеру убираться прочь.

– Истинная правда. Но насколько я понимаю, «просить» и означает «приказывать» на языке Министерства иностранных дел – верно, Эдвард?

– Ну, это не моего ума дело, но, по-моему, вы правы. А один башковитый малый в клубе говорил, что у чехов, в сущности, нет выбора, так что, думаю, нам не следует слишком уж беспокоиться.

Атмосфера утратила напряженность. Диана встала со словами:

– Мне и правда пора. Большое вам спасибо за коктейль.

– Отвезти вас домой? – спросил Эдвард.

– Ни в коем случае! Я поймаю такси.

Вилли предложила:

– Мы можем вызвать его. Стоянка чуть дальше по улице.

– Нет, мне правда не помешает пройтись.

Свое белое пальто она оставила в холле. Когда Эдвард накинул его ей на плечи (надевать его как полагается слишком жарко, сказала она), повернулась к Вилли, чтобы поблагодарить ее и сказать, как она была рада познакомиться. Цвет лица у нее был чудесный, а прекрасные глаза имели оттенок темной лаванды. Очень интересная женщина.

– Поверните налево и у следующего перекрестка увидите стоянку, – сказала Вилли.

– Спасибо. До свидания.

– До свидания, – почти хором отозвались Эдвард и Вилли.

– Она, по-моему, очаровательна. А он какой?

– Ангус? Славный малый. Разве что немного ленив. Дорогая, что случилось? Ты не говорила мне, что приедешь.

– Да я просто хотела пройтись по магазинам и заглянуть к Бобу Баллатеру.