Жужа Тури - Под одной крышей

— Вы же знаете, Амелия, что я не посещаю увеселительных мест, но вы не смущайтесь, идите.

Услышав ответ мужа, Малика облегченно вздохнула и снова засмеялась.

— И не подумаю смущаться. Мы предоставляем друг другу полную свободу, вы тоже ходите куда захотите, не так ли?

— Но разумеется, в известных пределах…

— И вы говорите мне это?

Вот это разговор! Питю лопнет со смеху, когда она расскажет ему о нем, и у него еще поворачивается язык говорить о каких-то пределах! На густых рыжих усах барона повисла крошка, Малика нагнулась и ловким щелчком сбила ее. Муж подался назад:

— Что там?

— Крошка, — сказала Малика, — она делала вас таким комичным. После кино я загляну к Берте, надеюсь, вы тоже придете?

— К сожалению, не смогу. После обеда должен уехать домой.

— Какое убожество, эти отправляют туда только два поезда в сутки, а тут всего каких-нибудь тридцать километров. Раньше добирались до Пешта за двадцать пять минут.

— Автомашиной.

— Не пешком, конечно. А теперь, какие бы неотложные дела ни ждали, раньше утра в Пешт не приедешь, верно?

— Пока что действительно так.

Малика начала собираться, неторопливо, обстоятельно, как человек, которому некуда спешить. Вышла в ванную, оставила двери открытыми и оттуда продолжала разговор с мужем:

— А что у вас за дела, если не секрет?

— Надо встретиться кое с кем.

— Где?

Барон не любил разговаривать с женой на расстоянии, поэтому дождался ее возвращения и только тогда ответил:

— На улице Дамянича и в других местах. Боюсь, что на вокзал приду в последнюю минуту и тогда опять буду вынужден стоять в вагоне до самого дома, а это все-таки утомительно.

— Зато в пять часов будете в Чобаде, не велика беда, постоите. А если опоздаете?

— Это исключено, вы же знаете меня, Амелия.

Как же, у барона Эгона Вайтаи есть и положительные качества, в частности он никогда не опаздывает на поезд. Вырвавшийся из глубины души вздох облегчения Малика сдерживала до самой лестничной клетки, здесь же дала волю своему ликованию и устремилась вниз.

Пышный хвост ее светлых волос хлопал по спине, каблуки дробно стучали по мостовой.

Барон Вайтаи стоял у окна и смотрел вслед жене. Амелия собралась в кино, а между тем повернула в сторону набережной Дуная. Очевидно, спускаясь по лестнице, передумала и сначала зайдет к Берте, на Розовый холм, уговорит там нескольких человек и в кино пойдет вместе с ними. Эта мелочь тоже характеризует непостоянство Амелии.

Барон отвернулся от окна. Вскоре он и сам вышел из дому.

Гараж и авторемонтная мастерская, куда спешила Малика, находились на улице Академии. Вид облезлых, старых машин поверг ее в уныние, а запрошенную толстым хозяином гаража с обвислыми усами и дышавшим на нее запахом лука плату она сочла верхом бесстыдства. Толстяк расхваливал свой товар.

— Мотор отличный, сорок минут — и тридцать километров позади, несмотря на очень плохие дороги в тех краях.

Малика чуть отшатнулась назад и вытаращила на него глаза, уставившись в лоб толстяка.

— Я не говорила, куда мы поедем.

— Я сам знаю, лично знаком с господином бароном, — махнул рукой хозяин гаража, — не раз ремонтировал его белый «опель».

В этот день мозг Малики работал с поразительной быстротой. Если она будет торговаться с этим вонючим мужланом, может случиться, что он где-нибудь встретится с Эгоном и расскажет ему обо всем, и тогда беды не оберешься. Чуть ли не половину стоимости собольей шубы придется отдать, и наличными не останется ни филлера, но теперь уже все равно.

— Я сам поведу машину, — пообещал хозяин гаража.

До чего же неповоротлив этот боров, ему-то спешить некуда. Малика готова была затопать ногами. Наконец она уселась, и машина, громыхая, выкатила на улицу Академии.

Баронесса забилась в угол. Как медленно они тащатся, все еще не кончился проспект Юллеи, жилые корпуса, выщербленная мостовая. Малика подпрыгивала на сиденье, ударяясь головой о крышу кузова. Затем вдоль шоссе потянулись в основном одноэтажные, сельского типа домики. Машина, выехав на шоссе, пошла ровнее. Малика закрыла глаза.

Ей надо сейчас же тщательно продумать каждый свой последующий шаг. Зайти в особняк, показаться старухе, словно все по-старому, просто она пожелала немного побыть одна в часовне. Или предпочесть другое: метрах в ста от парка сойти с машины, незаметно проникнуть в сад, прихватить с собой необходимые инструменты… Да, так, пожалуй, будет вернее. А то под вечер приедет Эгон, старуха сразу же начнет: здесь была баронесса, на машине… в часовне… уехала… Эгон тотчас догадается, найдет какой-нибудь транспорт и…

Баронессу всю передернуло — уже проехали Вечеш. Ну чего он так мчит, этот пузырь, а у нее еще не созрел план действий! Итак: старуха выдает ее Эгону, тот идет в часовню… садится на первый попавшийся транспорт… На какой? Машин во всей округе нет, поезд отправляется только на рассвете. Скажем, найдет подводу, но пока-то он доберется на ней до Пешта! Во всяком случае, не исключено, что он может явиться в пештскую квартиру ночью и застать ее за сборами… А, глупости! Раньше утра, если только не прискачет на помеле… Впрочем, она совсем забыла, он и в самом деле может прискакать верхом на какой-нибудь старой кляче, ведь других лошадей на конюшне не осталось. Выходит, лучше не возбуждать любопытства старухи, по крайней мере никто в деревне не узнает о случившемся в особняке. Крестьяне будут смеяться прямо в глаза ему, а для надменного Эгона это будет удар в самое сердце. Нет, она не желает причинять ему лишних страданий, это не в ее характере. Поэтому она остановит свой выбор на втором варианте.

Шоссе пересекала сравнительно узкая проселочная дорога, толстяк свернул прямо на нее. Малика подалась вперед, хотела сказать, чтобы он остановил машину метрах в ста от парка, но тут же отпрянула назад, терзаемая сомнениями. Откуда ему так точно известна дорога? Видимо, и в особняке, и в парке он бывал не раз. Если она сойдет, он просто подкрадется и застанет ее за работой.

Толстяк притормозил и спросил через плечо:

— Где остановиться?

Вот именно, где? Она и сама хотела бы знать, вместо того чтобы спрашивать, взял бы да и остановился и ждал приказаний. Малика как-то вдруг перепугалась и растерялась.

— Разумеется, у входа в парк, — произнесла она.

Баронесса вышла из машины, закашлялась от пыли, целое облако которой нагнало и окутало их.

— Я поеду в деревню, — сказал водитель. — Где и когда вас ждать?

Ужасный тип, просто невыносимый. Поедет в деревню и там разболтает всем. А как он смотрит своими выпученными глазищами! Право, такой взгляд не сулит ничего хорошего.

— Здесь, — ответила Малика. — Впрочем, погодите… раз уж вы едете в деревню, не сворачивайте сюда, а через два часа, нет, через полтора ждите меня на перекрестке.