Василий Клепцов - Время и судьи без грима

Подсудимые, выслушав приговор, восприняли его как-то вяло, без особого энтузиазма, хотя прокурор снова просил всем им определить наказание в пределах санкции закона, то есть не менее 10 лет лишения свободы. А родители подсудимых от неожиданного поворота событий были в какой-то даже растерянности. С мамой одного подсудимого от чрезмерного волнения стало плохо. Когда судьи покидали помещение суда, то народ еще стеной стоял около здания, и многие в адрес суда выкрикивали одобрительные отзывы: «Молодцы!» «Вот что значит быть справедливым». «Судья, так держать!» и т. д.

Когда Кузнецов вернулся на работу и члены суда узнали о результатах рассмотрения этого скандального дела, то некоторые из старых работников сказали, что он молодой еще, не битый, вот шишек наставят ему, тогда будет поосторожней. Но Кузнецов больше всего хотел знать мнение члена суда Пущина, его, можно сказать, наставника, под руководством которого он делал в суде первые шаги. Юрий Николаевич, как всегда, был немногословен, опираясь на костыли, он вышел из-за стола, приставил их к стенке и култышками рук обнял Кузнецова, сказав при этом: «Молодец, это по-нашенски, ты же знаешь, что я люблю людей смелых и разумных».

Председатель суда Жаков, выслушав информацию Кузнецова, спросил его:

— Как ты думаешь, принесет прокуратура области протест или нет?

— Думаю, что нет, — ответил Кузнецов, — ведь если отменят приговор в третий раз, то снова придется ждать почти год, когда в этом городе растает озеро.

Протеста по делу не последовало. Вроде все были довольны его исходом, даже и те двое судей, которые рассматривали его в первый и во второй раз. Одна из судей сказала: «Наступает молодежь нам на пятки. Они смелее и решительнее нас, они меньше, чем мы, боятся упреков начальства». Да, это была правда. «Гвардейская» коллегия оправдала свое название.

Как в областных, так и в народных судах в то послевоенное время шла смена поколений судей. На место опытных, трудолюбивых, кристально честных практиков, но не имеющих даже среднего юридического образования, приходили по распределению после окончания институтов и юридических школ молодые специалисты без какого-либо опыта судебной работы, но более грамотные по сравнению с их старшими товарищами по работе. В недалеком будущем этим молодым людям предстояло возглавить районные, городские народные суды, возникшие на базе упраздненной участковой системы судов, а некоторым из них руководить даже областными и краевыми судами.

Через полгода после прибытия в город Сибирск Кузнецову удалось улучшить свои жилищные условия, он поселился в отдельной небольшой комнатке в доме с печным отоплением в качестве временного жильца. А когда основной квартиросъемщик переехал в другой город, то эту комнату закрепили за ним. И очень кстати: наступало время создавать семью.

В канун распределения молодых специалистов, окончивших Западно-Сибирскую юридическую школу, Кузнецов сдавал экзамены в том же городе за первый курс заочного юридического института. В это время он зарегистрировал брак со студенткой Наташей Яниной, и ее распределили в Сибирск по месту работы мужа. Свадьбу они решили сделать настоящую, в доме ее родителей, проживавших в нескольких часах езды от Сибирска, с приглашением родственников и друзей. А пока суд да дело, Кузнецов только тем и занимался, что рассматривал уголовные дела с выездом на места. И вот настал день, когда он встретил свою молодую жену и обратился к Жакову с просьбой о предоставлении ему недельного отпуска на свадьбу и на дорогу.

— Но у тебя же назначены дела с выездом в командировку, — напомнил Жаков, — кто их и когда будет изучать?

— Меня может с успехом заменить любой судья, — сказал Кузнецов, — их у нас, слава Богу, более 30.

Жаков в предоставлении Кузнецову отпуска без сохранения содержания отказал, сославшись на то, что в Кодексе законов о труде нет такой статьи, которая обязывала бы руководителя организации предоставлять работнику отпуск по случаю вступления его в брак.

— К тому же, — добавил Жаков, обращаясь к Кузнецову, — сколько раз можно делать свадьбы? Брак Вы зарегистрировали несколько месяцев назад, жена Ваша приехала к Вам и живет у Вас уже целую неделю. Так что рассматривайте назначенные с выездом на место дела, потом берите отпуск и гуляйте хоть две недели подряд.

Возмущению Кузнецова поступком Жакова не было предела. Эту обиду на него он пронес через всю жизнь. Из-за глупого упрямства Жакова Кузнецовы так и не сыграли свадьбы.

Однако жизнь в областном суде шла своим чередом. Население области быстро увеличивалось, так как этот уголок Сибири буквально на глазах из сельскохозяйственного превращался в промышленный. Бурными темпами строились металлургические, химические, машиностроительные заводы, закладывались новые шахты и разрезы.

Росла, конечно, и преступность, но люди на бытовом уровне этого не замечали. Они, как и прежде, спокойно ходили вечерами в театры, рестораны, бывали друг у друга в гостях. Они и ведать не ведали, что где-то в судах больше стало дел, кому-то из судей труднее стало работать.

Сибирский областной суд, как и большинство судов того времени, работал напряженно, в режиме девятичасового рабочего дня, как говорили судьи, с девяти и до девяти — это в лучшем случае. Но нередко им приходилось задерживаться на работе до 10 и даже до 11 вечера. Когда их жены дома спрашивали: «И что вы там по ночам делаете?» — некоторое из них, отшучиваясь, говорили: «Сижу и жду. А вдруг позвонит в суд министр юстиции, а меня на месте нет, и телефона дома тоже нет, что тогда делать? Вот поставят нам с тобой телефон дома, и приходить тогда буду вовремя». Одним словом, судьи в те времена работали с большим энтузиазмом, и на свою судьбу никто из них не жаловался. Еще не забылось военное время, когда было еще труднее. А жизнь понемногу улучшалась. Не стало карточной системы, медленно, но снижались цены на самые необходимые продукты и товары.

Кузнецов, Бортненко и Ознобинов почти половину своего рабочего времени проводили в служебных командировках. К Кузнецову прикрепили в качестве секретаря судебного заседания Машу Заринову после окончания ею 10 классов. Она тоже хотела бы поступить на учебу в юридическую школу, но для этого ей надо было иметь возраст 23 года и стаж работы не менее двух лет. Дела у Маши пошли хорошо, она оказалась очень старательной, и пока суд находился в совещательной комнате, она успевала начисто сделать протокол судебного заседания с тем, чтобы дело можно было отправлять по почте в облсуд, а не возить его с собой из одного района в другой.

Быт судей в те времена был устроен плохо. Но особые неудобства судьи испытывали в период командировок по области. Гостиницу в те времена заказать было трудно, да это и дорого. Поэтому судьи, находясь в командировках, останавливались у своих родственников, знакомых, а чаще всего прямо в суде. Зимой тепло было только в кабинете судьи, где командированные и спали. Тогда у каждого начальника, в том числе и у судьи, в кабинете обязательно стоял мягкий диван. Оставшиеся ночевать в кабинете судья и секретарь разбирали диван, спинку дивана ставили на четыре стула — и получались две мягких кровати.