Виктор Джин - Из Декабря в Антарктику

Стараюсь не сбивать темп, не делать остановок. Отдохну когда выберусь.

Вибрирующий звук пробежал вдоль берега и, ударив по ступням, поднялся к груди. На секунду показалось, что земля разъезжается. Попятившись, я раскинул руки, чтобы не упасть.

Огромный камень в пяти метрах от меня ожил. Зашевелился, вырос. Выделилась голова с надувшимся кожным мешком на носу. Демоническая махина в несколько тонн развернулась, раздраженная, что ее потревожили.

Стою, готовый бежать. Морской слон тоже замер. Тяжело дышит, источая пар.

Не отрываю взгляда.

Зверь разинул красную пасть, выдав утробный рев.

Смотрю настырно в круглые обезумевшие глаза. Все мое тело будто тоже растет, надувается, становится шире. Решительно вскидываю руки и принимаюсь гортанно орать, давая понять, что я не отступлю — мне необходимо пройти.

В итоге ластоногий что-то надумал. Нехотя развернулся и с грохотом заскользил в воду. Накатившие волны скрыли неуклюжее чудище.

Смеркается. Дождь усилился. Упираюсь в очередную реку. На противоположном берегу лесок — место для ночевки. Нужно пересекать сейчас. Уровень воды растет на глазах.

Бегаю вдоль берега, пытаясь понять где лучше. Узкие места самые коварные — течение сильнее и глубина больше, чем кажется. В том месте, где река впадает в море — широкий разлив. Там, вероятно, по пояс, но слишком долго находиться в ледяной воде опасно. Ноги сведет, не знаю как выбраться.

Дождь тычет острыми иглами. Поверхность воды рябит, сморщилась змеиной кожей. Медлить нельзя! Сбрасываю одежду, судорожно впихиваю в рюкзак.

Намечаю путь — глубокий, но быстрый. Прыгаю в воду, упершись в песчаное дно. Отталкиваюсь, продвигаюсь. Уровень сначала по пояс, теперь по грудь. Под ступнями разъезжаются скользкие водоросли.

Преодолел середину, но глубина не думает уменьшаться. Как же так? Самое глубокое место не по середине, а у дальнего берега!

Колеблюсь. Может, развернуться? Ну уж нет, я никогда не отступал.

Тянусь вверх, встаю на носки, продвигаюсь дальше. Мышцы рук дрожат под весом рюкзака.

Тело сжимает ледяными тисками, сводит, словно обгладывают рыбы. Кричу, совершаю отчаянные рывки. Кричать уже невозможно — вода на уровне носа. Хватаю ноздрями воздух вперемешку с дождем. В ушах пронзительный звон колокольчиков. Тело непроизвольно дергается. Мышцы защемляет.

Вижу кофейные глаза, фиолетовые губы. Светлая улыбка. Присутствие чего-то родного. Манят теплые лучики. Пытаюсь дотянуться, всеми силами дотянуться.

Бросаю рюкзак на землю, на трясущихся руках выползаю. Переворачиваюсь на спину. Пытаюсь научиться дышать. Капли сыпятся дробинками на грудь, щекочут тысячей пальцев. Содрогаюсь от непроизвольного хохота. Какой же дождь, оказывается, теплый!

Перекатываюсь. Смотрю в сторону леса. В гуще деревьев мерцает свет. Кричу о помощи. Шум дождя заглушает звуки.

Ползу туда, толкаясь от сырой почвы. Цепляюсь черными пальцами за выпирающие корни. Черствые ноги скручены судорогой. Мокрые трусы пропитались жидкой грязью.

Костер уже близко. Перед ним черный силуэт. Пытаюсь разглядеть. Сидит в капюшоне, спиной ко мне. Кричу, но тот не слышит.

Ползу дальше. Ладони режет. Мокрые листья облепили бока, камни царапают живот. Остается метров шестнадцать.

Под ладонью сухая коряга — ломается, издав громкий треск. Незнакомец резко оборачивается.

В тело ударяет электричество. Словно под рукой не ветка, а оголенный провод.

Рыдаю, не остановиться. Не отдышаться. Омут переживаний. Смех. Дым. Блики тропического дождя на банановых листьях. Запах семечек. Вкус снежинок на языке, свежесть тюльпанов. Ветер, играющий в поле пшеницы. Дыхание зубра утром в тумане. Спокойствие пустыни. Песчинки на спине. Горечь полыни. Уголок губ. Пальцы. Журчание ручья. Кудряшки. Дыхание незнакомки в темноте. Вкус фиолетовых ягод…

Ничего не ушло.

Сотни раз я умер, но по-прежнему здесь. И везде.

Каждый момент.

Живет.

Происходит.

Сейчас.

Мотор лодки гудит. Винты взбалтывают воду. Волны гуляют, как пьяные, падая, ударяясь о резиновый борт. Гладкие пингвиньи тела выскакивают из воды, отпрыгивая в стороны.

Берег приближается. Из земли торчат огромные, засыпанные временем и сажей, ржавые цистерны — заброшенная китобойная станция.

Слева поднимается пар, дымят горячие источники. Мы посреди гигантской гавани, внутри острова-вулкана Десепшн. Он вырос в форме гигантской подковы посреди океана. В затопленный кратер вплываешь через узкий проем, вплотную к отвесным скалам.

Суша близко, по кромке берега разбросаны куски льда. Чуть дальше, на фоне красно-пепельных скал, местами седых от золы и снега, развалились сотни неуклюжих, как вареные баклажаны, тюленей. Лениво приподняли головы и смотрят.

Мотор глохнет. Зодиак со скрежетом заползает носом на берег. Встаю. Упершись в резиновый борт, прыгаю из лодки.

Ступня упирается в черную вулканическую пыль.

Хруст ветки. Резко повернувшись, устремляю взгляд в темноту леса. Мне показалось, что там кто-то есть. Некая тень. Всматриваюсь. В темноте вспыхивают два глаза. Подходят ближе, светятся, смотрят на меня.

Глупые лисы. Снимаю кружку с костра, делаю глоток чая.

Ведущая

Ух, спасибо за такой исчерпывающий ответ на вопрос нашего радиослушателя. Увлекательная история!

Собеседник

Благодарю.

Ведущая

Напоминаю, что этой осенней пятницей в Сантьяго светит солнышко, двадцать один градус, а у нас в студии интересный гость: путешественник, который за несколько лет объехал пять континентов. И сейчас делится с нами впечатлениями об экспедиции в Антарктику, на корабле Акилес, под флагом нашей доблестной чилийской Армады.

Пока мы ждем следующего звонка, скажи, как тебе удалось сесть на военный корабль?

Собеседник

Все просто. Я загадал желание и оно сбылось.

(Ведущая смеется)

(На фоне доносится дребезжание)

Ведущая

Ох, и снова мы чувствуем подземные толчки.

В нашей студии на шестом этаже все ходуном.

(Шум и грохот)

Ведущая

Ай, со стены даже упала картина! (Смеется)

Собеседник

Бедный Моне…

(Дребезжание затихает)

Ведущая

Эксперты заявляют, что в ближайшие дни сейсмическая активность только возрастет. На побережье предупреждают об опасности возникновения цунами. Сегодня утром жителей Вальпараисо разбудил вой сирен. К счастью, тревога оказалось ложной.

(Вздыхает)

Итак, несмотря ни на что, мы продолжаем.

victorgin.com