Пётр Алёшкин - Петр Алешкин. Собрание сочинений. Том 3

— Пошли, — шепнул Васька Зуб, кивая на дверь.

— Я сам, — еле слышно ответил Паша.

— Ну, давай, давай!

Паша сидел на скамейке, думал про себя: «Нужно идти! Нужно идти!» Но не шел, зная, что вслед за ним выскочат из клуба ребята, а может, и девки, чтобы посмотреть на драку. Два года встречался он с Настей! Два года! Только вчера она обнимала его на крыльце, шептала разные слова, и вдруг такое! Как же теперь жить дальше. Надо идти! Не драться нельзя, засмеют! Паша оторвался от скамейки и быстро вышел из клуба, завернул за угол и побежал по направлению к Настиной избе.

Сквозь кудлатые облака проглядывали звезды, и видно было довольно далеко. Вот и Настя с морячком! Паша приостановился, оглянулся назад. Окна клуба багрово светились, внутри шевелились тени. От реки доносились робкие еще голоса лягушек. За Пашей никто не бежал, и он пошел шагом. Он долго шел следом, не смел приблизиться к парочке. Паша никогда не дрался, не знал, как начинать, что говорить, было стыдно, страшно. Он заранее знал, что морячок побьет его, но вернуться, оставить их было еще мучительнее и стыднее.

— Ну, погодите–ка! — окликнул он наконец Настю с морячком.

Те остановились.

— Чего тебе надо? — сказала Настя. — Разве не ясно? Между нами все…

— Я не к тебе! Мне с ним поговорить надо!

Морячок отделился от Насти. Когда он приблизился, Паша, дрожа, кинул кулак в бледное пятно его лица. Но рука провалилась в пустоту. И тут же что–то бросило Пашу на землю, на спину. Вскакивая, он почувствовал, что нос его смят. Ему казалось, что дышать им нельзя, и Паша с открытым ртом, держа впереди себя руку с растопыренными пальцами, кинулся на морячка, ахнул тихонько, больно наткнувшись в темноте бровью на что–то жесткое, как угол бревна. Но на этот раз удержался на ногах и начал молотить впереди себя руками. Временами он задевал морячка в темноте и молотил, молотил воздух, думая лишь о том, чтобы морячок не попал в него снова. Вдруг он неожиданно обнаружил, что морячка, метавшегося вокруг него, нет. Насти тоже не было. Только в стороне слышался топот и голос Васьки Зуба.

… — Павел Тихонович, дорогой! Вы уже здесь! — В дверях кабинета стоял Николай Максимович. — Что же вы, Настасья Алексеевна? — строго взглянул начальник треста на растерянную секретаршу. — Заходите, дорогой! Заходите! Мы вас ждем!

— Извините, я задумался! — улыбнулся Лыков, поднимаясь.

— Все думаете, как бы нас покрепче скрутить, — как–то заискивающе пошутил Николай Максимович.

— Наоборот, наоборот! Стараюсь найти для вас выход!

— Ну вот, сейчас мы вместе и поищем! Тут к нам как раз заказчики явились…

Славик грохнул дверью так, что щеколда отскочила и дверь распахнулась снова, слетел с крыльца на землю через три ступени и понесся к калитке. У окна в избе стояла жена Славика, Ляля. Она постучала в стекло, что–то крича, и покрутила пальцем у виска. Славик не оглянулся ни на стук, ни на голос жены.

Машина взвыла, рванулась с места, подпрыгнула, загремев железным кузовом, и понеслась по селу, поднимая пыль, которая окутывала избы, стоявшие рядом с дорогой. От соседней избы за самосвалом с громким лаем бросилась собака. Она тут же исчезла в пыли, отстала и, высунув от жары язык, с чувством исполненного долга, неторопливо побрела назад под крыльцо в тень.

— Славик опять с женой поругался, — сказала женщина своей соседке, бросив вязать пуховый платок, и посмотрела вслед машине.

— Да он всегда скачет, как сумасшедший, — ответила полная соседка с распущенными волосами и, потянувшись, сладко зевнула.

Женщины сидели на расстеленном одеяле в тени под кленами на лужайке недалеко от избы Захаровых.

А Славик давил на педаль газа, словно хотел раздавить ее. Он подпрыгивал на ухабах вместе с машиной и, казалось, управлял ею всем своим крепким телом. Глазами он впился в летящую под него дорогу. Тяжелая тоска давила на него, и хотелось сделать что–нибудь такое, чтобы Лялька ахнула, задумалась над своей жизнью, подумала о нем. Представилось, как она, рыдая, упадет на его искалеченное тело. Он направил машину на бетонный столб электролинии. Столб надвигался, летел на него, заслоняя все позади себя. «Ну, и дурак! Машину побью!» — мелькнуло в голове, и он перед самым столбом рванул руль вправо, выскочил на грейдер. Его подбросило так, что он ударился головой о потолок кабины. Нога соскочила с педали. Он снова вдавил ее в пол и, пролетев мимо останавливавшей его женщины, помчался по дороге в Уварово. Мерное гудение мотора и однообразная дорога постепенно успокаивали его. Он не заметил, как оказался в Подгорном. Сбавив скорость и потихоньку притормаживая, спустился с бугра и остановился у магазина.

— Чтой–то ты невеселый такой? — спросила знакомая продавщица, наливая в стакан водку.

Славик не ответил. Он, играя желваками, смотрел, как медленно наполняется мензурка.

— Не надо! — вдруг резко сказал он. — Не стоит! — и, круто повернувшись, вышел из магазина, оставив на весах смятый рубль.

— Вот псих, — недоумевая, пожала плечами продавщица, — как будто его заставляют…

А Славик, вскочив в кабину и развернувшись, помчался по дороге назад. Поднимаясь на бугор, он вспомнил, что именно на этом месте впервые встретил Лялю. Тогда он, возвращаясь из Уварова, увидел на бугре около дороги девушку с небольшим чемоданом у ног и сумочкой в руке. Славик притормозил перед ней, хотя девушка не останавливала его.

— Садись, черноглазая. Подвезу, — распахнул он дверцу.

Девушка мгновение поколебалась, потом решительно подала чемоданчик. Славик помог ей устроиться в кабине и спросил:

— Тебе далеко?

— До Масловки.

— До Масловки? — удивленно переспросил Славик.

— Да… Что же здесь удивительного?

— Я же масловский.

— Вот и хорошо. До места довезете.

— И к кому это ты, если не секрет? — спросил Славик, включая скорость, и тут же добавил: — А впрочем, я знаю, к кому. Ты, наверно, внучка бабки Палажки. Угадал?

— Нет. Не угадал, — улыбнулась девушка.

— Тогда к кому же еще?.. Может, ты тетки Дуньки племянница, к ней она давно из Москвы собиралась.

— Нет. Опять мимо, — засмеялась девушка. — Я медсестра. В ваш медпункт на работу направлена.

— A-а! Вот оно что! — удивился Славик и стал с любопытством разглядывать девушку, потом рассмеялся: — А я разугадывался… Раньше у нас старушка работала, поэтому мне и в голову не пришло, что у нас такая медичка будет. Теперь все наши ребята с ума посходят.

— Так уж и посходят, — улыбнулась девушка.

— Посходят, посходят, — заверил ее Славик. — Я вот, видишь, уже сошел, дороги не вижу.

Сказал и повел машину по краю грейдера.

— А зовут–то тебя как?

— Ляля.