Мария Дуэньяс - Нити судьбы

И она выполнила его просьбу. Гуадарранке. На самом юге. У бухты Альхесирас, напротив пролива, с видом на Африку и Гибралтар. Она купила дом и участок земли и вернулась в Англию, чтобы закончить там свои дела, увидеться с сыном и сменить машину. Розалинда собиралась вернуться в Испанию через две недели, забрать Хуана Луиса и отправиться вместе с ним к новой жизни. На десятый день пребывания в Лондоне она получила из Мадрида телеграмму с сообщением о его смерти. Это стало для нее таким ударом, что она решила, в память о Хуане Луисе, поселиться в том доме, где они собирались жить вместе. И там Розалинда прожила до девяноста трех лет, не теряя способности падать и подниматься, отряхивая пыль с платья и невозмутимо идя вперед. Как бы тяжело ей ни приходилось, ее никогда не покидал оптимизм, защищавший от ударов судьбы и помогавший видеть светлую сторону жизни.

Возможно, вы задаетесь вопросом, что стало с Серрано Суньером. Позвольте мне это рассказать. После нападения немцев на Россию в июне сорок первого Серрано загорелся желанием поддержать своих друзей из Третьего рейха и, красуясь на балконе Генерального секретариата движения на улице Алкала в своей безупречно-белой гимнастерке, похожий на кинозвезду, яростно прокричал: «Россия виновна!» После этого из несчастных добровольцев была сформирована Голубая дивизия, вокзал Эстасьон-дель-Норте украсили нацистскими флагами, и оттуда ушли поезда с тысячами испанцев, отправленных умирать от холода и рисковать жизнью на чужой войне, куда их никто не звал.

Однако Серрано не продержался на политической арене до тех времен, когда поражение Германии в войне стало очевидным. 3 сентября 1942 года, через двадцать два месяца семнадцать дней после Бейгбедера, теми же словами в «Официальных ведомостях» было объявлено об его отставке со всех постов. Причиной падения куньядисимо явился, как полагали, громкий инцидент, в котором были замешаны карлисты, армия и члены Фаланги. Была бомба, десятки раненых и два человека, понесших за это наказание: бросившего ее фалангиста казнили, а Серрано поплатился своим постом, поскольку возглавлял политическую хунту Фаланги. Однако потихоньку по этому поводу рассказывали и другое.

Серрано стал в последнее время слишком большой обузой для Франко. Конечно, его выдающийся свояк нес на своих плечах весь гражданский каркас режима и, несомненно, взял на себя значительную часть грязной работы. Серрано организовал администрацию нового государства и покончил с неповиновением и дерзостью фалангистов по отношению к Франко, совершенно не пользовавшемуся их уважением. Он действовал и распоряжался на всех фронтах внутренней и внешней политики и так работал, с таким рвением и усердием вмешивался во все и вся, что в конце концов надоел даже собственной тени. Военные его ненавидели, и в народе он был крайне непопулярен — его обвиняли во всех бедах Испании, от подорожания билетов в кино и театры до засухи, опустошившей в те годы поля. Серрано был очень полезен Франко, это верно, но сосредоточил в своих руках слишком много власти и стал объектом всеобщей ненависти. Его присутствие тяготило многих, и к тому же уверенность в победе Германии, которую он с таким энтузиазмом поддерживал, начала ослабевать. Поэтому говорили, что Каудильо воспользовался инцидентом с фалангистами, чтобы избавиться от Серрано, а заодно, уже после низвержения, назначить его единственным виновником испанских симпатий к Оси.

Так приватно толковали официальную версию событий почти все. Однако мне стала известна и другая причина, оказавшаяся, возможно, более весомой, чем внутренние политические трения: накопившееся недовольство Франко и мировая война. Я узнала об этом, не выходя из дома, прямо в ателье, от своих клиенток — испанок из высшего общества, которых все больше становилось в моих примерочных. По их словам, настоящим виновником падения Серрано была Кармен Поло, жена Каудильо. Она пришла в негодование, когда 29 августа прекрасная и высокомерная маркиза де Льянсоль родила четвертую дочь. В отличие от предыдущих отпрысков отцом этой девочки с кошачьими глазами был не муж, а Рамон Серрано Суньер, ее любовник. Это унизило не только супругу Серрано — сестру доньи Кармен Ситу Поло, — но и всю семью Франко Поло, и жена Каудильо не могла оставить зло безнаказанным. Она давила на мужа, пока не убедила его избавиться от Серрано. Мстительная отставка была неизбежна. Франко выждал три дня, прежде чем лично сообщить ему об этом, а еще через день это известие было объявлено официально. Розалинда бы сказала, что с того момента Серрано оказался totally out [88] Совершенно не удел ( англ. ). . Канделария-контрабандистка выразилась бы проще: его вышвырнули на улицу.

Ходили слухи, что вскоре ему поручат дипломатическое представительство в Риме и, возможно, спустя какое-то время вновь приблизят к власти. Ничего подобного не произошло. Пренебрежение со стороны свояка не прекращалось. Однако следует заметить, что Серрано достойно и скромно прожил долгую жизнь — вел адвокатскую практику, работал на частные компании и писал статьи и несколько подгримированные мемуары. Используя публичные трибуны, он иногда даже позволял себе намекнуть своему родственнику на необходимость глубоких политических реформ. Серрано так и не избавился от комплекса превосходства, но и в отличие от многих других людей не называл себя демократом, когда в Испании наконец произошли перемены. С течением времени фигура Серрано завоевала определенное уважение в испанском общественном мнении, и он умер в глубокой старости, не дожив нескольких дней до ста двух лет.

Через три десятилетия после безжалостного низвержения Бейгбедера с его поста Серрано посвятил ему благосклонные строки в своих мемуарах. «Он был странным и своеобразным человеком, возвышавшимся по своей культуре над остальными, способный на тысячи безумств», — говорилось там. «Честный и достойный человек» — таково его заключение, пришедшее слишком поздно.

Германия капитулировала 8 мая 1945 года. Через несколько часов после этого немецкое посольство в Мадриде и другие их учреждения были официально закрыты и переданы под контроль министерств внутренних и иностранных дел. Однако союзники получили к ним доступ лишь после подписания Декларации о поражении Германии 5 июня того же года. Когда британцы и американцы проникли наконец в здания, в которых нацисты вели свою деятельность в Испании, то обнаружили лишь полный разгром: голые стены, кабинеты без мебели, сожженные архивы и открытые пустые сейфы. В своем лихорадочном стремлении не оставить ни следа немцы унесли с собой даже лампы. И все это — с попустительства сотрудников министерства внутренних дел Испании, которым поручили их охрану. Впоследствии часть этого имущества обнаружили и конфисковали: ковры, картины, старинные скульптуры, фарфор и серебряные изделия. Однако многое другое навсегда утрачено. И от компрометирующих документов, свидетельствовавших о тесном сотрудничестве Испании и Германии, не осталось ничего, кроме пепла. В то же время союзникам удалось обнаружить самый ценный трофей нацистов в Испании: две тонны золота, переплавленного в сотни слитков, без какой-либо маркировки, которые некоторое время хранились, накрытые покрывалами, в кабинете ответственного за экономическую политику. Что касается влиятельных немцев, осуществлявших такую активную деятельность во время войны, чьи жены блистали в сшитых мной нарядах на праздниках и приемах, то некоторых из них депортировали, другие избежали репатриации, согласившись сотрудничать, а многие спрятались, замаскировались, сбежали, получили испанское гражданство, ускользнули подобно угрям, превратившись в добропорядочных граждан с незапятнанным прошлым. Несмотря на настойчивость союзников и требования, чтобы Испания присоединилась к международным резолюциям, режим Франко довольно сдержанно на это реагировал и покровительствовал многим лицам, находившимся в черных списках.