Доминик Татарка - Республика попов

— Да, — сам себе подтвердил директор, видя, что произвел сильное впечатление. — Да, мы обязаны возвести плотину против напора безнравственности и испорченности. Да, мы обязаны высоко поднять в глазах юношества христианские, национальные идеалы, и хотя я всего лишь мирянин, но как директор, — Бело Коваль будто извинялся перед духовными отцами за свою власть, а когда повернулся к подчиненным, снова заговорил тоном человека, сознающего свою власть над ними, — как директор я много размышлял в эти праздники. Бог внушил мне мысль, что наиболее эффективным средством для поддержания в молодежи христианского духа будут духовные упражнения, экзерциции. До сих пор экзерциции не введены в обязательную программу. Однако я как директор учебного заведения, которое до сих пор во всем являло образец, думаю, что и здесь мы можем показать пример. Я уверен в этом. Поэтому я попросил достопочтенных отцов из ордена дона Боско обдумать вместе с нами и подготовить это нововведение. Не сомневаюсь, что вы все, преподаватели вверенной мне гимназии, охотно предоставите себя в распоряжение достопочтенных отцов, которые и будут руководить душеспасительными упражнениями в духе христианства.

Когда Бело Коваль закончил свою речь, оба монаха и оба белых священника (в присутствии монашествующих собратьев они изобразили на лицах смирение) склонили головы, давая понять учителям, что наступило время для внутреннего сосредоточения, как то делается в монастырях. И вслед за ними все, пристыженные, склонили головы.

— Господь толп людских ниспослал нам дни гнева и дни испытаний, — благочестиво вздохнул один из салесианских братьев, намекая на последние международные события.

Немцы вторглись в Голландию, Бельгию и Люксембург. Форсировав канал Альберта, британские войска вступили в Бельгию, Аррас был разрушен воздушной бомбардировкой. Черчилль предсказал народам, вступившим в войну, только кровь и страдания. Вот каковы были дни гнева и дни испытаний, ниспосланные господом людских толп. Поскольку смиренному брату-салесианцу больше сказать было нечего, этот светский коллегиум продолжал молча сосредотачиваться. Дни гнева были обрушены на Францию. И сосредоточивающиеся в духовном просветлении уже видели поражение Франции, ибо в те дни распалялось воображение каждого человека, и каждый пророчествовал как Сивилла. Находившихся в учительской, ставшей филиалом монастыря, охватил страх. Первым страх охватил директора. И он спасался от этого страха покаянием, как подобает доброму словаку и католику. А так как страшно было в равной мере всем, так как страх множился на количество «сосредотачивающихся», то директор встретил со стороны подчиненных искреннюю и горячую готовность каяться. Когда все молча, в приличной случаю сосредоточенности уже представили себе всевозможные ужасы, другой брат-салесианец, более деловитый, просто объявил расписание духовных упражнений на три недели. Каждый день учеников будут собирать в храме божием. Духовные отцы будут сменять друг друга в поучениях, а господа учителя, буде сами не пожелают участвовать в экзерцициях, пусть будут так добры по крайней мере следить за учениками, дабы занятия проходили при полной тишине и внимательности. Вот, собственно, и все. Обсуждать было нечего. Но тут директор — опять скромненько, как подобает мирянину, — попросил слова у смиренного брата. Директор, позволил себе напомнить, что помещение францисканского костела слишком велико и холодно. Кроме того, туда постоянно ходят благочестивые верующие поклониться святому алтарю, и это будет отвлекать учеников. Он просто рассуждает как директор.

— Достопочтенные отцы, что вы изволите сказать по этому поводу? Видите ли, я ведь просто к слову, я вверил учеников на эти дни вашему попечению, но как вам покажется мое скромное предложение? В гимназии есть радиоузел. Я всего лишь мирянин, но все же… Стоит подумать об использовании радио для этих целей…

Святых отцов слегка удивило предложение директора. Они склонили головы и сосредоточились, обдумывая. У директора засияли глаза — он угадывал, что его мысль будет иметь успех.

— Пан директор, хоть и мирянин, мог получить весьма счастливое внушение свыше, — уклончиво высказался смиренный монах. — Неисчислимы средства и пути для милостей святого духа. Он избирает и отбирает. Мы можем лишь сказать, что святой дух не отвергает a priori даже современнейших достижений техники, как, например, радио, дабы проникнуть в сердца людей подобно лучу милости.

Второй монах, как видно, куда более деловитый, просто заметил, что надо проверить, подходит ли радио для передачи милостей духа святого. Из мирян один только учитель Цабргел позволил себе заметить, что радио давно зарекомендовало себя отличным средством, так сказать, светской пропаганды. Деловитый монах сделал кислую мину и постарался замять высказывание Цабргела как совершенно неуместное. А оно и впрямь было не к месту — по лицам молодых мирян пробежала усмешка. При словах «светская пропаганда», они, вероятно, сразу вспомнили доктора Геббельса.

— Сначала мы, конечно, испробуем, — сказал деловитый брат.

У смиренного же брата, которого еще более задела параллель с геббельсовской пропагандой, нашлось сейчас же более серьезное возражение против директорской идеи.

— Священник обязан осмотрительно принимать новшества, — молвил он. — По моему суждению, главным препятствием к воспитанию подлинной набожности служит именно будничность обстановки.

Директор видел, что внушенную ему свыше мысль собираются отвергнуть, и поспешил рассеять сомнения.

— Вы полагаете, святой отец, что обстановка учебного заведения помешает привить набожность учащимся? Что ж, это верно, признаю, — сокрушенно согласился он. — Наше здание уже довольно старое. Но что касается будничности обстановки, как вы изволили выразиться… О, это можно устроить, достопочтенный отец. Я устрою это. Пусть стены этого здания пропитаются словом божиим, как они пропитаны знанием. Пусть юношество сохранит именно такое воспоминание о стенах этого здания.

Святые отцы не могли более возражать против пропитывания гимназических стен знаниями и словом божиим. Окончательно решили проводить духовные упражнения в гимназии, с тем чтобы учителя дежурили в классах. Конечно, проверили радиооборудование, годится ли оно как средство распространения слова божия. Директор сам себя превзошел в рвении. Он достал в муниципалитете ковровые дорожки и велел расстелить их по всем лестницам и коридорам. Произвели генеральную уборку. Лестницу украсили олеандрами и лавровыми кустами. Школьное радио на удивление подошло и для целей святого духа. Смиренный брат для пробы прочитал, сидя в директорском кабинете, отрывок из «Исповедного зерцала». У него был красивый бархатный голос отличного проповедника; переданный через аппаратуру, он делался еще бархатистее. Он стал бесплотным, стал как бы гласом совести, который не заставишь замолчать. Он звучал в глубокой тишине, какая воцарялась всегда после окончания занятий, и учителя могли сами убедиться — в учительской забыли выключить репродуктор, — какое замечательное средство воздействия радио.