Полина Жеребцова - 45-я параллель

– Надо же! – поразилась я. – Это и есть любовный сайт геев?

– Да. Когда-то здесь я повстречал Захара.

– Представь себе идеального парня. Опиши его.

– Нет такого, – упорствовал Николя.

– Мой идеальный парень должен быть…

– Храбрым? – подсказал Николя. – Уметь готовить? Да-да, ты обожаешь поесть, он обязательно должен уметь готовить и зарабатывать деньги.

– Это необязательно. Мне хочется быть независимой и самой зарабатывать. Но мой парень точно должен быть заботливым и верным. Верность я ценю больше всего. Если потребуется, он должен пойти за мной на тот свет!

– Начиталась книжек, – махнул рукой Николя. – Книжные люди в народе пользуются дурной славой, нередко их кличут сумасшедшими, а в средние века таких охотно сжигали на кострах!

– Расскажи о своем идеальном парне.

– Предположим, что тебе твоего парня найти будет нелегко, а я своего идеального парня утратил, поэтому сейчас меня интересует секс, наркотики и рок-н-ролл.

– В смысле?

– Нужно забыться. Иначе я порежу себе руки или спрыгну к чертовой матери с балкона.

Я отслеживала тех, кто был зарегистрирован в последний месяц, так как Николя успел поругаться или встретиться почти со всеми, кто проживал в районе Ставрополя. Нужны были неофиты, пришедшие на сайт в поисках любви.

– Напишем ему? – ткнула я наугад в парня, прятавшегося за футбольным мячом. Были видны ухо с сережкой и копна волос.

– Какой у него ник? – тоскливо спросил Николя.

– Максимилиан Шестой.

– Пожалуй, не стоит.

– Может, этому напишем? Дядька вроде ничего…

Мы начали рассматривать фото мужчины лет тридцати пяти. Создавалось впечатление, что он разместил настоящие фотографии. Это было странно и необычно для такого сайта. Николя даже зевать перестал и затянулся сигаретой. Я привыкла, что он курит в комнате, и, хотя ненавидела дым, Николя не получил от меня ни единого замечания.

Мы листали чужой альбом, где мужчина позировал на фоне египетских пирамид. Неожиданно компьютер завис, закрутилось колечко, шарики залипли на экране монитора, а когда все восстановилось, нам открылся видеоальбом приличного человека, и оказалось, что человек вовсе не приличный, а снимает порно с теми, кого находит на сайте.

– Закрой немедленно! – заорал Николя и начал бить по клавиатуре и компьютерной мыши, чтобы закрыть страничку, но все опять зависло.

Я отправилась на кухню и принесла чай с лимоном и мятой, а Николя наотрез отказался продолжать поиски. Он лег на софу, закрыл глаза и молчал, погружаясь в беспокойные мысли, от которых мне хотелось его отвлечь. Предложение выйти на улицу Николя отверг, как заведомо провальное: люди, заметив парня с торчащими во все стороны волосами и серьгой, могли прокричать вслед «лох» и «пидор». Слабое утешение от горожан, когда на душе и так кошки скребут.

– Посмотрим фильм? – предложила я.

– Ты ведь не отстанешь?

– Нет.

– А какой ты хочешь?

– Мой любимый!

– Название?

– Помнишь, ты записал мне на DVD-диск несколько: «Вторая кожа», «Танцующая в темноте», «Закон желания» и «Корабельные новости»?

– Да, и что?

– Мы будем смотреть «Корабельные новости» с Кевином Спейси!

– Чем он тебя зацепил?

– Ты сказал, что «Догвиль» – это твой фильм, потому что в нем есть частица о тебе. Так вот «Корабельные новости» – это мой фильм. Я пересматривала его десятки раз. Я верю, что существует место, в котором ураган способен унести старый дом и пережитые страхи, открыв прекрасный вид, где небо и море сходятся в поцелуе.

– Как хочешь. – Николя запустил диск.

«Корабельные новости» дороги мне с первых кадров, где отец учит мальчика плавать. Именно так меня учила мать: не выплывешь – это твои проблемы.

Когда фильм закончился, мои глаза поневоле наполнились слезами. Я вспомнила, как рухнула стена и снег плавно тек в нашу квартиру. Голодные, замерзающие крысы пищали и жались к ногам.

Иногда крысы ведут себя лучше, чем люди.

– О чем ты задумалась?

Этот вопрос вывел меня из ступора, и я поняла, что не имею права уходить в личные грезы, когда Николя испытывает боль.

– Включим свет?

– Электричество отключили.

– Но ведь ноутбук и холодильник работают.

– Это накидной провод от соседей. Лампы включать нельзя.

– Тогда зажжем свечи.

– От них остались только фитили.

– Э… значит, будем сидеть в темноте.

– От ноутбука светло, – буркнул Николя.

Завтракали мы около трех часов дня, а сейчас было десять вечера.

– Перекусим?

Мне удалось отвести Николя на кухню и накормить яичницей и летним салатом из помидоров и лука.

Затем он курил, блуждал по комнате, где ноутбук служил настольной лампой, и читал в телефоне сообщения годичной давности.

– Захар пишет о том, как беспокоится, чтобы у меня не промокли ноги. Советует надеть теплые носки. А вот он рассказывает анекдот о хитром осле и простодушном мирянине…

– Послушай, тебе надо жить дальше! Я побуду здесь еще день и вернусь в Бутылино. Мне нужно присматривать за матерью, у нас такое там творится, что и в огромном романе не описать.

Рассказав Николя несколько историй о бабке Алисе, Вороне, Утке и дядюшке Шило, я смогла вызвать громкий смех, чему была очень рада.

– Почему над горем и страданиями мы всегда ржем? – спросил меня Николя. – Но в моменты, когда происходит несчастье, мы потрясены?

– Это психика, брат. Я же в университете учусь, мне ли не знать.

– Да-да, припоминаю историю с кинжалом в рукаве…

– Будет тебе! – Я запустила в него подушкой.

Присев поближе к ноутбуку, я опять вышла на сайт, где регистрировались геи со всего мира.

– Почему ты рассматривал анкеты только в Ставропольском крае?

– В смысле? – уточнил Николя. – Они что к нам с Марса прилетят?

– Геи могут жить в США, Франции, Литве, Норвегии.

– А я как с ними встречусь? Ты совсем того? Король-Эльдар специально оформил на меня кредиты, чтобы лишить меня возможности передвигаться по миру. Мне не дадут загранпаспорт, потому что я в черном списке.

– Но ведь если тебя кто-то полюбит, то он прилетит сюда.

– Ага, а потом улетит… а мне что делать? – Николя развел руками, показывая, что не рад подобному предложению.

Однако я все равно решила делать по-своему и выбрала все страны, кроме России, нажав «показать новеньких».

Из сети вынырнули четырнадцать анкет.

Это были интересные странички, без намека на пошлость, по крайней мере я не нашла, к чему придраться, но Николя наотрез отказался просматривать их.

Когда я пролистала восьмую страницу до конца, то увидела на фотографиях цветущий сад: пурпурные георгины, черные розы, белые пионы, розовые лотосы и желтые тюльпаны смотрели в небо.

– Мне нравится этот человек, – произнесла я.