Полина Жеребцова - 45-я параллель

Занятия на курсах подготовки в сельскохозяйственный колледж начались летом, и Николя, одинокий, как и прежде, быстро сошелся с парнями из общежития. Они были на пару курсов старше и внушали ему доверие. Ивану исполнилось двадцать, а Станиславу двадцать три. Николя внимательно слушал их истории о женщинах и выпивке, однако если раньше он приходил в восторг от подобных бесед, теперь они вызывали досаду. Девушки, на которых заглядывались парни, казались Николя неинтересными. Он не восхищался стройными женскими ножками, предпочитая отмалчиваться.

Помимо подготовки к учебе, всех занимали наркотики и мечты попробовать что-нибудь «серьезное».

Иван рассказал, что соотечественники, вдохновившись произведениями Кастанеды, рыскали по Сибири в поисках чудо-грибов, а затем вещали о полученном опыте подрастающему поколению.

– Цель тех, кто ищет эйфорию, потерять контроль над разумом. Эзотерики в этом мало! – делился сокровенными мыслями Иван. – Поклонники Кастанеды дружат с всесильными духами травы для того, чтобы погрузиться в транс и обрести мудрость. Это не синтетический наркотик, который вызывает лишь привыкание.

Станислав, с которым Николя занимался в библиотеке при колледже, признался, что курил только коноплю.

– Когда я прочитал о том, как Кастанеда жевал таблетки пейота и мескалито, меня словно током ударило: надо попробовать! – признался он. – Ведь можно увидеть знаки Вселенной.

– Нужно только расшифровать их! – перебил его Иван.

– Йоги и буддистские монахи многое об этом знают. Поэтому я увлекаюсь медитациями, – продолжил Станислав.

– Я пробовал смотреть в одну точку. Не понравилось, – поделился опытом восточной практики Николя. – Если задумаете что-то существенное, я в деле.

Недалеко от сельскохозяйственного колледжа стояло двухэтажное общежитие. Здание постепенно приходило в упадок: снаружи стены, которые слышали не одну тайну ставропольских студентов, приобрели желтоватый оттенок, потрескались, и в непогоду сквозь щели задувал ветер. Рамы на втором этаже перекосились и сигналили, что вот-вот вылетят на голову неудачливым прохожим. Студенты шутили, что кто-нибудь после этого откроет новый закон физики, как Ньютон.

Внутри дела обстояли чуть лучше. Каждый год при выпуске студент обязан был за свой счет купить краску, шпатлевку и сделать косметический ремонт. Светло-коричневые пронумерованные двери из тонкой фанеры располагались по обе стороны коридоров.

На двери, где обитали Иван и Станислав, висел значок № 9. Небольшая комната вмещала в себя четырех студентов. В ней стояли четыре односпальные кровати, расползающийся от старости и сырости шифоньер, который давно намекал, что хочет уйти на пенсию и оказаться в утиле, а также стол времен Октябрьской революции.

– Тебе повезло, ты на своей хате живешь, – не раз говорили Иван и Станислав.

Николя, погостив у них в общаге, понял, что ему действительно повезло.

Все проживающие в студенческом общежитии приехали в город из поселков и хуторов, разбросанных по всему Ставропольскому краю.

Соседями Ивана были грузин Гоша и Михаил, угрюмый молодой мужчина, поступивший в колледж, чтобы не оказаться на улице – ему негде было жить.

Вся эта компания дружила с молодыми людьми из комнаты № 21.

Еды постоянно не хватало, так как на стипендию можно было купить лишь несколько булок хлеба. Поэтому питались в складчину. Кому-то родные из села передавали соленья: маринованные помидоры и огурцы, кому-то присылали картошку, рис или гречку.

Иногда появлялись деньги, на них покупались сигареты.

Николя сутками пропадал в комнате № 9. К Фросе приходила подруга сердца, и он не хотел мешать их отношениям.

По вечерам студенты бренчали на гитаре и пели песни Виктора Цоя.

В праздники полагалось покупать пиво и дружной компанией, прячась от вахтера, коротать время, рассказывая веселые шутки и анекдоты.

В августе парни из обеих комнат поехали в пригород, захватив с собой пару банок сгущенного молока. Николя спросил, что они задумали.

– Не беспокойся, они дотемна справятся, – ответил Михаил.

Весь день Николя провел в библиотеке, а к вечеру парни вернулись.

После скудного ужина Гоша вынул литровую бутылку с зеленоватой жидкостью, похожей на молоко, повертел ею под носом Николя:

– Будешь?

– Что это? – удивился тот.

– Манага! – поглаживая бутылку, ласково сказал Гоша. – Только сегодня сварили.

– Как сварили?!

– Ты что, с Луны свалился? – ухмыльнулся Станислав, и все засмеялись.

Иван решил просветить «новобранца»:

– Манагу делают из дикой конопли и сгущенки. С куста нужно срывать самые нежные верхние листики, а затем варить их на медленном огне.

Михаил достал из шифоньера несколько пластиковых стаканчиков и принялся разливать манагу.

Николя посмотрел на парней – никто не отказывался.

– Будешь? – еще раз спросил Гоша.

– Буду, – кивнул Николя.

Он сделал несколько глотков густой горьковатой жидкости.

– Ну как? Торкнулось? – заботливо спросил Гоша.

– Нет, эффекта никакого, – отозвался Николя.

Иван посоветовал:

– Выпей еще. Расслабься и почувствуй настоящий кайф.

Николя послушно выпил. И опять ничего не ощутил.

– Не действует это на меня, – сказал он.

Николя показалось, что окружающие перестали обращать на него внимание. Он сел на кровать и обхватил колени руками. Примерно через десять минут появилось ощущение, что в кончиках пальцев началось легкое покалывание, постепенно охватывающее все тело.

Покалывание постепенно усилилось, пульс участился. На миг Николя показалось, что сердце выпрыгнет из горла и ускачет подобно мячу. Все ушли, и он остался один. Попытался расслабиться и прилег. Тело перестало слушаться и словно вибрировало внутри. Он больше его не контролировал.

Николя испугался. Решил встать, сделать несколько шагов. С большим трудом ему это удалось, и ощущение тела вернулось. Ум был ясным, но мысли неслись подобно гоночным машинам на трассе Формулы-1. Неожиданно Николя охватил панический страх. Чтобы не потерять сознание, он начал бить себя по лицу. И обнаружил, что боли – нет.

Он решил выйти, спуститься на первый этаж и умыться. В комнатах студентов туалетов не было, и, чтобы вымыть руки, приходилось спускаться и стоять в очереди.

Шаги Николя были ровными, тошнота отступила, и голова больше не кружилась.

Он включил кран с ледяной водой, потому что горячей в общежитии не имелось: чтобы вымыть голову, студенты набирали холодную воду в ведра и нагревали кипятильником.

Подставив ладони под тонкую струю, Николя тут же отдернул их. Руки обожгло. Состояние было словно перед инфарктом: резкая боль в груди и темнота в глазах.