Евфимия - Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях

На Рождество для учениц устраивался праздник с украшенной елкой и фейерверком, который для этой цели выписывали из Санкт-Петербурга

Какие предметы преподавались в монастырской школе? Совсем не такие, как в современных – например, Закон Божий, церковнославянская грамота, письмо полууставом, церковное пение с голоса и по нотам, чистописание, арифметика, а также рукоделия.

Разумеется, поскольку школа была церковноприходской, большая часть учебного времени отводилась на преподавание Закона Божия. Так в 1908–1909 годах на преподавание Закона Божия приходилось 56 учебных часов. Для сравнения: на церковное пение отводилось 18 часов, на обучение церковнославянской грамоте – 28 часов, на письмо под диктовку – 20 часов, на списывание с книг – 15 часов, на чистописание – 28 часов, на выполнение письменных работ – 13 часов, на рукоделие – 56 часов. Таким образом, основными предметами, преподававшимися в монастырской школе, являлись Закон Божий и рукоделие.

Это соответствовало задачам, поставленным перед школой, – не просто давать знания крестьянским девочкам, но прежде всего воспитывать из них благочестивых христианок, будущих хозяек и матерей. Конечно, современный человек, далекий от Церкви, может иронизировать над тем, какой уровень образования могли давать школы подобного типа. Однако у православных людей на этот счет несколько иное мнение. Например, святитель Николай Сербский считал, что «духовно и сущностно образованный человек не тот, кто более или менее начитан, не тот, кто в тщеславии копит знания, а тот, кто образован внутренне, всем сердцем, всем существом, кто сообразен образу Божьему, тот, кто христоподобен, преображен, обновлен…» [24].

Увы, среди напичканных светскими знаниями людей всех времен и народов встречались и смутьяны-еретики, и революционеры-разрушители, и ученые, использовавшие свои таланты и знания не на пользу, а во вред людям да и себе самим.

Может быть, не случайно придумана легенда о том, будто ученый врач Гильотен, создавший машину для казней – гильотину, сам окончил жизнь под ее ножом. Псевдообразованный человек, поступающий вопреки Закону Божию, обречен на самоуничтожение. И стоит прислушаться к словам святителя Николая Сербского о том, что « в наше время лучшие люди суть те, которые держатся веры Божией и Закона Божия. И не знаю, какая бы иная наука могла заменить науку Христову в воспитании молодежи » [25].

Сохранился список учебных пособий, использовавшихся в Сурской монастырской школе. Вот какие это были книги – Библия, учебное руководство по Закону Божию, «Начатки христианского учения», «Начальные уроки по Закону Божию», краткое руководство по изучению церковного пения, «Учебный обиход», азбуки церковнославянской грамоты Ильминского, Евангелие церковнославянское, «Учебный Часослов», «Учебная Псалтирь», «Учебный Октоих», «Букварь», буквы, книги для чтения, «20 картин по Священной истории», прописи Гербача, сборник арифметических задач.

На 1904 год школа при Сурском монастыре располагала книжным фондом в 725 томов. В 1907 году книжный фонд школы насчитывал 691 учебник, 47 учебных руководств, а также 115 книг для внеклассного чтения. С учетом численности учащихся одно учебное пособие в среднем приходилось на двух человек. Пользование учебниками было бесплатным.

В Вышенской пустыни жил в затворе святитель Феофан (Говоров)

Здесь я немного отвлекусь от рассказа про Сурскую монастырскую школу. И вот по какой причине. Давным-давно мой дедушка, Серафим Николаевич Герасимов, рассказывал мне, как в 1916 году учился в церковноприходской школе села Купля Тамбовской губернии. Эта школа содержалась на средства Вышенской пустыни – той самой, где в свое время жил в затворе знаменитый святитель Феофан (Говоров). Дедушка был рассказчиком ярким и интересным, и кое-что из его рассказов я запомнила. В школе, где он учился, не было особой формы, и ребятишки ходили в своей одежде. А за пользование учебниками, хотя те и выдавались каждому учащемуся, нужно было заплатить 10 % от их стоимости. Думаю, после этого читателю станет ясно, насколько хорошо была обеспечена Сурская монастырская школа, где и форма, и учебники, и питание, и проживание были бесплатными.

Надо сказать, что игуменья Сурского монастыря, мать Порфирия (Глинко), заботилась о повышении уровня знаний самих преподавателей школы – монастырь выписывал педагогический журнал «Народное образование».

Как помнит читатель, книжный фонд Сурской монастырской школы состоял не только из учебных пособий. Были там и книги для внеклассного чтения. Некоторое представление о том, что это были за книги, можно получить на основании списка литературы, присланной для Сурской школы в сентябре 1903 года из Холмогорско-Пинежского уездного училищного отделения Архангельского епархиального училищного совета. В числе тридцати трех присланных книг, помимо прописей и учебника «Уроки чистописания», составленных Гербачом, были следующие издания: «Последние дни земной жизни Спасителя» архиепископа Иннокентия Херсонского; «Церковно-певческий сборник» (партитура и отдельные голоса); книга «Русские в начале XVIII столетия»; жизнеописание княгини Н. Б. Долгорукой; церковные сочинения В. А. Жуковского; романы Загоскина «Юрий Милославский» и «Козьма Рощин»; книга, обозначенная в списке как «Кузьма Петров Мурашев»; житие преподобного Серафима Саровского; книга «Освобождение крестьян»…

Вероятно, к числу книг для внеклассного чтения можно отнести читаемые вслух во время обеда и ужина книги «Училище благочестия», а также «Жития святых» С. Дестунис. Видно, что среди книг для внеклассного чтения преобладала литература духовного содержания, а если там и встречались романы и исторические книги, они были посвящены далекому прошлому России и носили верноподданнический характер, так что чтение их способствовало воспитанию в учащихся таких христианских добродетелей, как смирение, почтение к власти, послушание.

Знаменательно, что в числе книг для внеклассного чтения находилось жизнеописание княгини Наталии Долгорукой – дочери фельдмаршала Б. Шереметева, сподвижника Петра I, – которая добровольно разделила трагическую судьбу своего жениха, а затем и мужа, репрессированного во время «бироновщины», и в 45-летнем возрасте приняла в киевском Флоровском монастыре схиму с именем Нектарии. Такие книги могли учить и верности, и милосердию, и мужеству, и упованию на Бога, которое дает человеку силы перенести утрату того, что среди людей считается смыслом и целью жизни.