Фэй Уэлдон - Расщепление. Беда

— Я не притворялась, Спайсер, — сказала Анетта. — Мне хочется спать. Пожалуйста. Я беременна.

— Обязательно надо испортить удовольствие. Тогда давай разговаривать.

— Ну, ладно, — согласилась Анетта. — Какая она, доктор Рея? Молодая и привлекательная? Или она женский вариант своего мужа?

— Серединка наполовинку, — ответил Спайсер. — У меня с ней нет интимных отношений, учти. А мужа ее я никогда даже в глаза не видел. Все-таки обидно, у тебя такие роскошные груди, и все только для младенца.

— Временно, — сказала Анетта. — А потом ты можешь снова забрать их себе. Ты видишься с ней в доме на Марсфилд-гарденс?

— Да. Но они арендуют его у ПАЮСН. И скоро должны съехать.

— ПАЮСН? — переспросила Анетта.

— Психотерапевтическая Ассоциация Юнгианского и Смежных Направлений, — пояснил Спайсер. — Очень солидная и почтенная организация. У доктора Реи самые лучшие дипломы. Я ведь не лопух какой-нибудь.

— Если ты бываешь в том же доме, как же получилось, что ты не видел ее мужа?

— Мне нравятся твои колени, — сказал Спайсер. — Мне всегда нравились твои колени. Раздвинь их самую чуточку. Я не видел ее мужа, потому что антисинхронизм — почти такая же могучая сила во Вселенной, как и синхронизм.

— Должна признаться, что у меня ощущение, будто со мной в постели незнакомый мужчина. Никогда не слышала от тебя таких слов.

— Тем интереснее. Каждый из нас имеет много слоев, которые мы можем открывать друг другу. У тебя так горячо теперь там, между ногами, с тех пор как ты забеременела. Ей-богу, почти стоит того.

— Интересно, доктор Герман и доктор Рея не обсуждают между собой наши медицинские случаи?

— Вряд ли, — сказал Спайсер. — Это противоречит медицинской этике. А что, у тебя есть что скрывать?

— Нет, — ответила Анетта.

— Ну и прекрасно. А то я сейчас проберусь внутрь тебя.

— Г ильда!

— Что случилось, Анетта? Чего ты так рано звонишь?

— Прости меня, — сказала Анетта, — но мне необходимо кому-нибудь рассказать.

— Ты не могла бы попозже перезвонить, Анетта? А то я завтракаю со Стивом, а он не любит, чтобы я разговаривала по телефону, когда он дома.

— Да, конечно, хорошо, — ответила Анетта. — Ты не беспокойся. Не к спеху. И вообще Спайсер уже выходит из ванной, так что я тоже не могу разговаривать. Если бы мы с тобой зарабатывали не такие гроши, а Стив и Спайсер вели дома хозяйство, интересно, нам бы тоже не нравилось, когда много говорят по телефону?

— Сомневаюсь, — сказала Гильда.

— Я тоже, — сказала Анетта. — Пока.

— Ч то-то не так, Спайсер? — спросила Анетта.

— Ради Бога, Анетта! Человек сидит в халате, пьет апельсиновый сок и читает утреннюю газету, как всякий порядочный муж. Почему что-то должно быть не так?

— Ты не смотришь на меня, не разговариваешь. Сердишься.

— Совершенно не сержусь. Давай я положу газету. Разговаривай со мной. Я буду отвечать.

— Когда ты считал, что я родилась вечером, я была лучше, на твой взгляд? — спросила Анетта.

— Правильнее будет сказать, у тебя было меньше жизненных сложностей. И у меня соответственно тоже. Вечернее солнце находится на пути в следующий дом. А твое утреннее солнце прочно располагается в Деве; оно даже не начинало переход в Весы.

— Понятно. А это плохо?

— В астрологии само по себе ничто не плохо, — ответил Спайсер. — Но у Дев имеются проблемы с сексуальностью. Девы более скованны. Они сдерживаются. Весы щедрее. Им не приходится притворяться.

— Надо же, — сказала Анетта. — Ну кто бы подумал!

— Самим-то Девам от этого горя мало, — продолжал Спайсер. — Скорее наоборот. Но солнечным Водолеям, которые вступят с ними в брак, может оказаться несладко.

— Да, жаль, что моя мать еще ненадолго не зажала ноги. Ну, хотя бы до вечера.

— Старайся не быть такой бездушной, — сказал Спайсер.

— Прости, — извинилась Анетта. — Ну а что еще, кроме того, что Солнце на неправильном месте?

— Тебе же объясняют, что в астрологии не бывает ничего неправильного. В астрологии нет виноватых. Но важно определить проблемные зоны. Теперь мы знаем, что твоя Луна формирует четвертной аспект с моим Нептуном, а это действительно знаменует супружеские нелады.

— Но в таком случае ты так же виноват, как и я, — сказала Анетта. — Нептун ведь твой, а не мой.

— Анетта, ты меня нарочно доводишь Строишь из себя тупицу.

— Прости. Мне никак не дается астрология.

— Это трудный предмет. У Реи годы ушли на то, чтобы получить ученую степень.

— Ученую степень? — удивилась Анетта. — Кто же это присуждает степени по астрологии?

— Существуют очень уважаемые организации, которые следят за подготовкой специалистов и присуждают степени, — пояснил Спайсер. — Это растущая область.

— Видать, что так, — сказала Анетта. — Словом, меня сурово поставили на место. Но скажи мне, если я такая глупая и бездушная, как же я работаю на телевидении да еще издаю роман?

— Твоя работа на телевидении приносит тебе гроши на карманные расходы. Ты занимаешься ею в свободное время. И вообще это Гильдина работа, а ты у нее на подхвате. Что же до того, что ты в нашей семье художественная и творческая натура, — сказал Спайсер, — то это опять же фантазия. Твои представления об искусстве воплотились в романе под названием «Люцифетта поверженная», который тебе удалось напечатать у знакомого карлика, а он в уплату за это рассчитывает, что я буду продавать ему вино по дешевке.

— Я вовсе не считаю себя художественной и творческой натурой, Спайсер, — возразила Анетта. — Даже и слов таких никогда не употребляю. Я аналитик по натуре. А название предложил ты. И Эрни Громбек, я уверена, не жаждет покупать вино по дешевке. Он человек обеспеченный.

— Всякий рад купить вино по дешевке. Предложение назвать этот дурацкий роман «Люцифетта поверженная» я сделал в шутку. А ты приняла всерьез и так и окрестила свое создание. Я когда услышал, ушам своим не поверил.

— Так это была ирония? И ты меня не остановил? Посмеялся надо мной? — заплакала Анетта.

— Одному Рея Маркс по крайней мере меня научила, — сказал Спайсер. — Что самое верное дело — предоставлять людям самим расхлебывать последствия своих поступков. Когда один из супругов вступается за другого, это в конечном итоге контрпродуктивно. Обучение жизни не заканчивается с браком. Хотя Солнце-Девы и норовят по возможности поставить на этом точку.

А нетта поднялась по лестнице, и в ванной ее стошнило. Спайсер вошел следом.

— Ты как, ничего, Анетта? — спросил он. — Для нас очень важно, чтобы эмоции вышли на поверхность. Мы должны говорить друг другу правду. Эту необходимость доктор Рея постоянно подчеркивает.

— Пожалуйста, уйди, и пусть меня спокойно тошнит, — попросила Анетта.