Женя Крейн - Не исчезай

– Мне кажется, что я бы сейчас задала ему еще столько вопросов…

– Тебе кажется? Ты никогда не знаешь, чего хочешь, Люба.

– Разве женщина может знать, чего она хочет?

– Почему?.. На свете достаточно женщин, которые знают, чего именно они хотят.

– Им так только кажется. Кажется, что хочется любви. Кажется, что хочется денег, детей, одежек, украшений. И все кажется и кажется. И поэтому все хочется и хочется.

– Я не понимаю тебя…

– А разве ты меня когда-нибудь понимала, Нина? Разве ты себя когда-нибудь понимала?

– Ты всего добилась! Твое имя стало известным. Ты получила такую работу… Что тебе еще надо?

– Ты мне завидуешь, дорогая. Просто завидуешь. Кто это сказал? Оскар Уайльд? Что есть две самые страшные вещи в жизни: не добиться того, что хочешь, или же добиться того, что хочешь…

– Так что, ты несчастлива, Люба?

– Счастлива… несчастлива… Женщина – это такая загадка, Ниночка… Женщина, Нина, это плохое, слабое стихотворение, незавершенное, с неточной рифмой… Ну, что я тебе буду говорить?.. Мужчина, он плотский. Он себя знает с младенчества, свое анатомическое, свое второе «я», альтер-эго… А женщина – это такая мистерия. Feminine mystique … Наше альтер-эго нам не известно.

– Ты про секс говоришь?

– Я про смерть говорю. Мужчина очень рано познает страх смерти. Смерти своего мужского «я». Неизбежную смерть плоти. И примиряется… скорее всего, примиряется.

– Ты хочешь сказать, что невозможен побег из нашей биологии? Тогда ты в хорошей компании. Об этом писал Эрих Фромм.

– Не знаю, не читала.

– Если бы я была на твоем месте…

– Ты на своем месте. Я на моем месте.

– Ты изменилась, Люба.

– Это хорошо или плохо?

– Тебе видней… Тебе-то хорошо или плохо?

– Нина, мне никак. Я все равно не знаю, кто я.

– Что значит «не знаешь»?

– Не знаю. Я много думала об этом. И пришла к выводу, что женщина – это всего лишь идея. Поэтому мы так боимся смерти, так цепляемся за жизнь. Так долго живем.

– Что значит «идея»?

– Ну, идея, понимаешь – в нас есть глубина, провал, пустота… Оплодотворяемая пустота.

– Тогда твое определение женщины напоминает нечто божественное…

– А может, женщина и на самом деле божественна? Потому что она всего лишь идея. То самое главное, что я успела уже сделать, – это я сама. Не мой сын, не то, что я написала, не книги мои, не переводы, не стихи… А я, я сама. И вот эта я – не плоть моя, а я, идея меня, – она должна умереть…

– Ну и что? Все умирают, и ты умрешь.

– Ты знаешь, я хочу верить, что вся я не умру. – И Люба смеется.

В переводе В. Топорова. – Здесь и далее примечания автора.

Давай станцуем твист опять.

Знаменитый американский издатель, редактор и книготорговец.

«North of Boston» – второй по счету опубликованный сборник Роберта Фроста.

Американский издатель Фроста, опубликовавший «К северу от Бостона».

Iraq and Afghanistan Veterans for America.

Учащийся или выпускник дорогой частной школы.

Перевод автора. В действительности стихотворение Фроста «War Thoughts at Home» было найдено в 2006 году Робертом Стиллингом.

Russian Hill – Русский холм, район Сан-Франциско, Калифорния, США. Находится на высоком холме, поэтому некоторые улицы поднимаются на него ярусами (например, участки улиц Вальехо-стрит и Грин-стрит). Рашен-Хилл известен своими пешеходными аллеями.

All poetry is a reproduction of the tones of actual speech. – Robert Frost: The Man and His Work (New York: Henry Holt, 1923).

Sometimes I have my doubts of words altogether, and I ask myself what is the place of them. They are worse than nothing unless they do something; unless they amount to deeds, as in ultimatums or battle-cries. They must be flat and final like the show-down in poker, from which there is no appeal. My definition of poetry (if I were forced to give one) would be this: words that become deeds. – Robert Frost: The Man and His Work (New York: Henry Holt, 1923).

There are two types of realists: the one who offers a good deal of dirt with his potato to show that it is a real one, and the one who is satisfied with the potato brushed clean. I’m inclined to be the second kind. To me, the thing that art does for life is to clean it, to strip it to form. – Robert Frost: The Man and His Work (New York: Henry Holt, 1923).

A poem begins with a lump in the throat; a home-sickness or a love-sickness. It is a reaching-out toward expression; an effort to find fulfillment. A complete poem is one where an emotion has found its thought and the thought has found the words. – Robert Frost: The Man and His Work (New York: Henry Holt, 1923).

Фрост (Frost) – в переводе «мороз».

В данном случае это утверждение Любы. Есть предположение, что в романе «Бледный огонь» Набоков провел параллели между главным героем и американским поэтом Робертом Фростом.

Shade – в переводе «тень».

«Бледный огонь», Владимир Набоков.

12 ноября 1956 г. в послесловии к американскому изданию «Лолиты», которое вышло в 1958 г., Владимир Набоков пишет о своей старой вражде к фрейдовскому шаманизму («My old feud with Freudian voodooism»)… Говоря о «венском шарлатане», «Набоков в этом интервью назвал фрейдизм «отвратительным рэкетом» («a disgusting racket») и сказал, что в психоанализе есть что-то большевистское: внутренняя полиция. Фрейдисты опасны для искусства, продолжал Набоков, поскольку «символы убивают чувственное наслаждение, индивидуальные грезы»… Между тем современные набоковеды склонны полагать, что идеи Фрейда и Набокова очень схожи, что раздвоение личности, или «расщепление Эго», у Набокова и Фрейда аналогичны, даже что Набоков присваивает себе психоанализ, заимствуя его у Фрейда. Анатолий Иванов в отзыве о ранней статье Набокова «Что всякий должен знать?» высказывает предположение, будто Набоков как бы чувствовал себя конкурентом Зигмунда Фрейда, ибо сам делал настоятельные попытки заглянуть «по ту сторону сознания» в своем творчестве (И. Л. Галинская. «Владимир Набоков и Зигмунд Фрейд»).