Сергей Герасимов - Шаги за спиной

Так приятно болели мышцы, что хотелось плакать от радости.

Пройдет еще немного времени – и все будет в порядке. Она уже забыла Валерия и свой побег из дому. То и другое было просто необходимыми зигзагами, после которых нужно просто включаться в работу. Иногда она вспоминала Юру. И, несмотря на все его извращения, Юра казался ей не совсем пропащим. В нем было нечто, очень привлекающее сильную женщину (а себя Женя считала сильной, очень сильной) – на самом деле Юра был слаб.

И все его выходки были просто выходками непородистого щенка, который хочет казаться большим и взрослым. Юра мог быть зол, груб и жесток до изуверства – с одной стороны; но с другой – из него можно было веревки вязать, если знать с какой стороны подступиться. Еще он был разбалован и распущен: Женя знала таких и раньше; таких нужно всего лишь один раз сломать и заставить срастись так, как тебе нужно. Впрочем, она мало думала о Юре.

Она довольно быстро переругалась с соседками по палате, малыми соплячками, лет тринадцати, которые только и умели говорить о мальчиках, а мальчиков видели лишь на расстоянии, и то не часто. После завтрака приходил школьный учитель-универсал и учил девочек всему, что должно проходиться в школе. Женя строила ему глазки и делала такие намеки, что соплячки ее сразу зауважали. Однажды с ней говорил сам главный врач, но Женя вела себя как принцесса крови – главный врач отстал. Еще раза два приходили из милиции и грозили отправить ее в некий детприемник (что-то вроде инкубатора), если она не назовет своего настоящего имени. Женя называла себя любыми именами, кроме настоящего. Каждый день имя было новым. Она возрождалась к жизни. А после двух недель спокойного возрождения появился Юра.

Он был с букетом роз.

– Я не люблю белые, – сказала Женя, – выбрось!

Юра вернулся с красными через пару минут. Соплячки прямо зашипели от восхищения, как сало на сковороде.

– Я не люблю красные, – сказала Женя, – убери эту дрянь!

Я хочу букет из голубых, зеленых и коричневых.

Юра отсутствовал около часа и вернулся с букетом. Розы были голубыми, зелеными и коричневыми.

– Таких роз не бывает! – сказала одна из соплячек, – можно я посмотрю?

Она посмотрела и убедилась, что розы были настоящими.

– Я себя плохо чувствую, – сказала Женя, – оставь розы и приходи завтра.

– Как ты оказалась здесь? – спросил Юра.

– Сбежала от тебя и босилась под поезд.

– Тогда почему ты целая?

– Поезд перевернулся, не выдержал.

Когда Юра ушел, она проверила розы. Подделка была налицо. Каждый знает, что голубых, зеленых и коричневых роз не бывает. Бывают только снежно-белые, которые ставят в раствор зеленки или цветных чернил. Как только лепестки впитают цветную жидкость, они сами приобретают цвет.

– Поедем со мной, – сказал Юра на следующий день.

– Обещай, что больше себе не позволишь.

– Обещаю, – сказал Юра.

– Ты вспоминал обо мне?

– Да.

– А зачем ты мне нужен? – решила пококетничать Женя. – Денег у тебя немного, перспективы никакой и в теннис играешь как веник.

– Так ты поедешь?

– Конечно поеду, – согласилась она.

Смыться было проще простого. Они сели в фургончик и поехали по дороге. Дорога спускалась с гор; Женя потребовала подъехать к озеру. Требование было исполнено. Озеро называлось «Лесная нежность». Вода была прозрачна, как в бассейне. Несколько березок роняли в траву круглые листочки разного оттенка желтизны – похоже на золотые монетки в траве и, действительно, так нежно и печально напоминает о близкой осени. Полюбовавшись и не проявив особого восторга, она снова забралась в фургончик.

Кроме Юры здесь был Петя Бецкой, поджигатель, которого Женя уже хорошо знала и любила за то, что он показывал фокусы с огнем, и два новых человека, приятных на первый взгляд.

– Кто эти? – спросила Женя.

– Это Шакал и Гныря. Они теперь со мной. Гныря по мокрым делам, а у Шакала железная хватка – от такого не уйдешь.

– Правда?

Шакал сдержано кивнул. На вид ему было лет двадцать семь и он был очень красив – таких рисуют на рекламных картинках, но на настоящих рекламных картинках. Он смотрел вникуда чуть затуманенным серым взглядом. Длинная крепкая шея, короткая стрижка, русые волосы, деревянная извивистая змейка в руках – крутится между пальцев.

Наверное, он очень умный человек, раз не держит у себя уродов; красота – это тоже сила, подумала Женя.

– Твой отец очень мудрый человек, – сказала она.

– Да, – коротко ответил Юра с неожиданной злобой.

Гныря был чуть поплоше: лицо сужается к подбородку, не такой статный, редкие усики над губой, глаза неспокойны.

Фургончик тронулся вниз от озера.

– И что дальше? – спросила Женя, – Ты помедленнее веди машину, меня же трясет!

– Дальше все что хочешь, – ответил Юра.

– Ты серьезно?

– Да.

– А этим можно доверять?

– Доверять нельзя никому.

– Тогда возвращаемся к озеру.

Фургончик развернулся и приехал на прежнее место. Юра с Женей отошли за пределы слышимости и обсудили дела. Все обстояло именно так, как предполагала Женя: Юра собирался убрать старика (и то правда – зажился дедуля на свете), а ее взять к себе. Это могло быть и правдой и обыкновенной лапшой – но Женя была умна. Она проговорила с Юрой до темноты, лежа в траве (долго сидеть ей было больно), и убедилась, что план продуман до мелочей. Некоторые из мелочей были слишком скользкими – и Женя дала несколько разумных советов. Единственное, что ее беспокоило – неопределенность собственной участи. На обещания заговорщиков полагаться опасно. Уже потому, что заговорщик только свергает, а править будет кто-нибудь другой, темная пока фигура. Темная фигура уже притаилась и ждет.

После нескольких дней, проведенных на даче, ее навестил сам Павел Карпович. Старик был невыносимо здоров для своих лет, весел, умен и интересен. Иногда его ум перехлестывал через все то, что когда-либо встречала Женя. Нет, старик еще не созрел для гроба.

– Вы удивительно хорошо держитесь, – сказала Женя, – это природа или физические упражнения?

– И то, и другое, – ответил Павел Карпович.

– Но все же, поделитесь секретом. Я вижу, что вам еще нравятся женщины.

Павел Карпович убрал руку.

– Я просто поправил тебе одеяло. Не пытайся меня соблазнить.

– А было бы так весело! – сказала Женя, – я никогда не целовалась с мужчиной старше сорока восьми.

Павел Карпович поцеловал ее в губы.

– Ого! – изумилась Женя.

– Это не «ого», а просто многолетняя практика. Со мной у тебя не выйдет. Что ты думаешь о Юре?

– О, я его люблю!

– А если серьезно?

– Если серьезно, то ему нужны ежовые рукавицы. Тогда он будет хорошим исполнителем, но таким как вы, он не станет никогда. Если очень серьезно, то он может провалить любое дело – у него нет тормозов. Автомобиль без тормозов хуже чем тормоз без автомобиля.