Леонид Бахнов - Жужукины дети, или Притча о недостойном соседе [Антология короткого рассказа. Россия, 2-я половина XX в.]

Шутка ли это? Не знаю. Для иной семьи и стакан молока — серьезный прибыток.

Представьте себе.

Одна красивая девушка, неважно, как ее звали, Аня Персиц ее звали, захотела жить не дома, а в Америке. Она этого добивалась, но не добилась.

Распрощавшись с родителями, приехав в Америку навсегда, Аня едва ли не на следующий день попала под машину и погибла.

Может показаться, что Бог равнодушен к красивым девушкам. Может показаться, что Бог равнодушен к их упованиям. Может показаться, что Бог равнодушен к Свободе.

Может показаться, что Бог равнодушен.

Да, Бог равнодушен, малозаметен, плохо нарисован. Он сигналит в последнюю секунду.

Раньше, когда людей и волков было примерно поровну, жизнь протекала в их остром социальном соперничестве. И случалось, волки на целые десятилетия брали верх. Кое-где до сих пор старожилы вспоминают по имени-отчеству выдающихся вожаков. Как памятники истории охраняются их логова, тропы, памятные объедки.

Все еще раздаются голоса о необходимости возврата к старым, испытанным ценностям каннибализма. Оно, может, и хорошо бы туда вернуться, но с кем? Вот вопрос. Часть нашего поголовья безымянна, часть невидима. Кое-кто сознательно приостановил свое членство среди нас.

Кот Барсик рассказывал мне историю своей жизни, вспоминал отца, мать, сестер. Одна из них, Лариса, жива, работает экономистом в Горьком. О судьбе брата знает в общих чертах, поддерживать отношения боится, у нее слабое сердце. Старшая сестра безымянна, то есть растворена. Перед войной она училась в Арзамасе, в техникуме. Там это и произошло.

Популяция волков также подверглась существенным видоизменениям. Волки — юристы, художники, педагоги — теперь не редкость. Много их в среде служащих. Есть оригинальные особи, испытавшие судьбу домашних животных. Например, коров, свиней, даже кур. Известны: волк-справочник, волк-штаны. Существует планета Волк. Волком является также и слово «волк».

Плиний пишет о некоей знакомой даме, которая родила слона, потому что во время беременности с большим вниманием смотрела на это животное. Другая дама по той же причине родила львенка.

Но и завороженная созерцанием людей звериная самка способна породить человека.

Так, известно, что в городе Казани одна корова родила странное теля с человечьей головою. Оно необыкновенно быстро росло и все больше делалось похожим на юношу. Татары, конечно, пристально следили за развитием этого существа, справедливо полагая, что оно появилось на свет ради какой-то особенной цели.

Действительно, возмужав, обретя внушительный вид и завидное красноречие, существо начало пророчествовать о близком и неизбежном падении города, о гибели всего татарского государства. Возмущенные татары постановили избавиться от коровьего сына и забили его, как забивают быков.

Однако вскоре под стены Казани в самом деле пришло большое русское войско во главе с ихним царем и после долгой осады захватило город. Тогда татары обнаружили, что зарезанный ими человек-бык и русский царь Иван Васильевич Грозный — одно лицо. И от этого у татар на душе стало еще гаже. Но человек-бык не прибег к мести. Ибо бык не мстит траве. Даже если эта трава стелется совершенно по-человечески.

Пришел новый, 1953 год, и деда наконец-то арестовали. Он много лет работал врачом в системе НКВД, чем-то там заведовал и вот дождался.

Внук, дошкольник, был просто в восторге: посреди ночи огромные ледяные военные пришли и устроили в квартире тарарам. Представляете, весь рис и гречневую крупу в кухне они высыпали прямо на пол!

Деда увели, а домработница Варя сошла с ума. «Ноги моей не будет, — кричит, — всех я вас повыведу на чистую воду, вредители, морды жидовские!» Она хлопнула дверью так, что с этажерки упал бюстик Сталина. Бюстик разбил мальчику голову до крови и сам не выдержал, разбился.

Утром бабушкина сестра отвела кое-как перевязанного мальчика в поликлинику им. Семашко. Врачу она сказала, что на ребенка случайно свалился с полки бюст Пушкина. Бабушкина сестра, пожилой человек, оказывается, не могла отличить Сталина от Пушкина! Мальчик с удовольствием поправил ее. Взрослые промолчали. Затем врач, насвистывая какой-то маршик, поставил на рану скобки, и все обошлось.

Один из наших, не надеясь, что его здесь оценят, подался в Штаты и там раскрутился вовсю.

Он открыл салон для редковолосых, в котором специальным ножом разрезает желающим каждый волосок вдоль надвое. Посредством такой хирургии на 100 процентов увеличивается пышность шевелюры клиента.

А одному миллионеру за какие-то сумасшедшие деньги он умудрился расщепить все волоски на четыре части.

Малый, кстати говоря, не какой-нибудь провинциал-самородок. Его папа был профессором семи академий, а мама знала два французских языка.

Этот бред я слышал собственными ушами в очереди за развесной губной помадой в магазине «Продукты» на Пятницкой, в Москве — в разбитом, безутешном сердце нашей Родины.

Умерла его старенькая глухонемая мама. Гроб был велик ей, маленькой, худенькой, как новорожденному младенцу — кроватка, купленная на вырост. На маме было ее самое нарядное платье, и выглядела она, как ему казалось, празднично.

Из гроба тянулись к окну, к солнцу тюльпаны. Они жадно распахнули алые створки, обнажая бархатистую черно-желтую сердцевину. Они хотели жить. Они еще жили...

Мама вдруг открыла глаза и сказала: «Сынок, подойди поближе».

Родные и близкие, столпившиеся у гроба в томительном ожидании, ошеломленно смолкли. Затем раздался возмущенный ропот: «Зачем же он ее живую хоронит?» Кто-то испуганно всхлипнул: «Живую в гроб положил, Господи!» Он оглянулся сурово, и все стихло.