Роушин Мини - Два дня в апреле

Но может, и окажется! Вдруг он действительно что-то отыскал? «Я располагаю информацией, которая вам нужна». Ещё как нужна! Можно сказать, нужна позарез. И так велико искушение узнать всё, что ей хочется знать, уже сегодня, буквально через несколько часов после получения эсэмэски. Да и потом… встреча в вестибюле гостиницы — в этом же нет ничего опасного. По его словам, там тихо, но какие-то люди, хоть пару человек, всё равно ведь толкутся возле ресепшена. Одни уходят, другие приходят. Наверняка хотя бы один администратор дежурит за стойкой.

Но она ведь должна быть дома к половине девятого. Кровь из носу! Дома её поджидает еще одно праздничное застолье, второе за день, на сей раз — уже в обществе Дафнии и Мо. Она не может проигнорировать этот ужин в узком семейном кругу, не может позволить себе взять и наплевать на все старания Дафнии приготовить специально для неё что-то вкусненькое. Пусть она лично и не просила мачеху о таком одолжении, пусть меньше всего на свете ей хочется, чтобы в этот день ей напоминали о том, что сегодня у неё день рождения.

Уна прислоняется к дверце кабинки и погружается в размышления. Проще всего, конечно, взять и прямо сейчас позвонить Дафнии, всё объяснить, поставить, так сказать, все точки над «i». Но можно только вообразить всё изумление Дафнии… нет, скорее, её шок, когда она узнает правду. Разобидится… начнёт приставать с расспросами…

Нет, она не станет звонить!

Пока она Дафнии ничего не скажет. Пока! Сейчас она отправит эсэмэску, сообщит, что остаётся на ужин у Кьяры. Конечно, не самый удачный предлог, Мо точно не одобрит этого ! Но ничего! Переживут как-нибудь. В конце концов, это же не конец света…

Конечно, было бы лучше, чтобы на эту встречу она отправилась в сопровождении ещё кого-нибудь, размышляет она и понимает, что решение уже приняла. То есть она уже всё решила для себя в тот самый момент, когда впервые прочитала текст эсэмэски. Но беда в том, что она не может взять с собой никого. Никого! Дафния и Мо исключаются сразу… И конечно, Тео и все остальные члены его семьи — тоже. Тем более сегодня…

К Кьяре она тоже не может обратиться за помощью, тем более после утреннего обмана. Да Кьяра ведь ничего и не знает о её затее. Никто, впрочем, не знает… ни одна живая душа на свете. Только она, Уна, и тот человек, который назвался Дейвом. Следовательно, звонок Кьяре тоже отпадает.

«А что, если Джордж?» — вдруг осеняет её. Джордж обязательно придёт к ней на помощь, в этом она уверена. Она может взять с него слово держать пока всё в тайне, пообещав, что сама расскажет Дафнии, но только попозже. Она начинает спешно отыскивать номер его мобильника в базе данных и тут вспоминает, что у Джорджа сегодня в школе вечер. Его ученики будут давать какое-то театрализованное представление. Он сам ей рассказывал об этом на прошлой неделе. Потому-то он и поздравил её заранее с днём рождения. Потому что знал, что весь сегодняшний вечер у него будет занят. Итак, Джордж тоже отпадает.

И остаётся… остаётся она одна. Поймает такси на выходе из отеля… О том, чтобы тащиться на другой конец города на этих шпильках, не может быть и речи… Несмотря на все снадобья Габби. А в остальном ей придётся положиться на порядочность этого самого Дейва.

«Я не могу заплатить вам», — предупредила она его в самом начале. Но он, в свою очередь, заверил её, что не нуждается в деньгах. «Для меня это нечто вроде хобби, — написал он. — Мне нравится отыскивать людей, отслеживать их биографии. В такие моменты я чувствую себя настоящим частным детективом. Правда, моя жена немного злится… Я ведь ношусь со своими поисками, словно пёс с любимой косточкой. Дома бываю редко. Но на все претензии жены я отвечаю, что могло ведь быть и хуже… Мало ли какие увлечения могут возникнуть у мужчин?»

Сказать по правде, она вовсе не искала помощи, в том числе и его помощи. Ей просто была нужна конкретная информация. Где-то с месяц тому назад она разместила на доске объявлений на одном из порталов в Сети следующую запись: «Хотела бы отыскать своего родного отца. Всё, что я знаю о нём, — имя и национальность. Если у кого есть идеи, как мне начать эти поиски, просьба поделиться».

Мысль о том, чтобы попытаться отыскать родного отца, пришла ей в голову несколько месяцев тому назад, когда она сидела в подсобке папиного магазина и готовила уроки. До этого она никогда всерьёз не задумывалась о своём настоящем отце. Никогда! Хотя всегда знала, что папа — это не её родной отец. Ведь когда папа познакомился с мамой, Уна уже была, то есть родилась ещё до него. Да и мама много раз рассказывала ей историю своей счастливой любви с Финном.

«Папа появился в моей жизни, словно прекрасный принц из сказки, — говорила она дочурке. Обычно такие разговоры велись в тот момент, когда мама укладывала Уну в кровать, а тема сказочных принцев на ночь глядя всегда, во все времена, была и остаётся самой актуальной и востребованной. — Мы познакомились с твоим папой, когда ты была ещё совсем крошкой. И мы сразу же влюбились друг в друга, как та Золушка и её принц. А потом папа предложил мне руку и сердце, и я тут же согласилась и сказала „да“. Мы поженились, и он стал тебе папой. И пусть он тебе не родной отец, но всё равно, он самый лучший папа на свете. И мы счастливо зажили втроем и продолжаем счастливо жить и по сию пору».

«А куда подевался мой настоящий папа?» — порой спрашивала Уна у матери, но скорее из праздного любопытства, чем из желания что-то узнать о нём. И всякий раз мама качала в ответ головой и роняла коротко: «Он уехал». И ничего больше! А Уна воспринимала ответ мамы как должное и тоже не задавала лишних вопросов. К тому же её новый папа действительно был очень хорош в роли папы. И ей с лихвой хватало одного Финна. Так зачем ей нужна была какая-то дополнительная информация о том, другом отце? Ну а уж после смерти мамы они с Финном и вовсе стали не разлей вода. Вот она и думать забыла про родного отца. До поры до времени…

Но вот однажды, Уне в ту пору было лет девять или десять, её одноклассница Урсула Конрой рассказала подружкам, что она обзавелась новым папой. На что Уна неожиданно для себя самой выпалила:

— А мой папа тоже не родной! — и все девчонки уставились на неё в немом изумлении. Ведь все они привыкли к тому, что Финн всегда был рядом с Уной, сколько они помнили и знали её.

— А где же тогда твой настоящий папа? — поинтересовалась у неё Урсула, почти как сама Уна в детстве, когда задавала аналогичные вопросы своей маме. На что она была вынуждена честно признаться, что не знает.

— А как его зовут? — спросил кто-то из девчонок, и снова у неё не нашлось ответа. По лицам подружек Уна поняла, что девочки не верят ей. Даже учительница, ставшая свидетелем их разговора, с сомнением покачала головой.