Марина Ли - Детский мир

Бабуля всхлипнула и зажала рот рукой.

– Да, – Арсений кивнул. – Наша Ёлочка тепличная девочка. Оранжерейная. Особенная. И я понимаю, почему её так охраняли, берегли, как зеницу ока. Почему Цезарь трясся над ней, как дракон над кучей награбленного добра. Её нельзя не беречь, потому что она – сокровище. Моё сокровище, – ревниво уточнил Север, заметив проскользнувшую по лицу Сергея улыбку. – И в связи с этим, у меня назрел вопрос. Потому что я, хоть и не дракон, делиться своим не намерен ни с кем. Как вообще так получилось, что Ольгу у вас выкрали? На необразованных фермеров вы не похожи, вокруг пальца вас не обведёшь, на невнимательных менеджеров среднего звена, которых ежесекундно волнуют проблемы на работе, тоже не тянете. Так объясните мне, как получилось так, что моя Ёлка оказалась в руках у психопата Цезаря?

– Мы уже говорили об этом, – подал голос мой папа, а я, глядя на него, подумала, что не знаю, как его зовут. Представляясь, он произнёс: «Твой папа», – а вот, какое имя скрывается за этим сомнительным титулом, для меня всё ещё было загадкой. Впрочем, уже в следующую секунду я забыла об этом, сообразив, что они с Северовым – видимо, пока я была в беспамятстве – обсуждали уже снова всплывший вопрос. А я снова ни сном, ни духом…

– Я помню, помню, – отмахнулся Арсений и посмотрел на главу семейства: – Меня другое волнует. Понятно же, что действовали изнутри. Что предатель здесь, среди вас. И если не здесь, то из числа других ваших приближённых. Мне популярно объяснили, насколько засекреченным был полёт, разъяснили, что никто – даже мама Ольги – не знал, что девочка на борту. Мне даже, без особого удовольствия, правда, сообщили, что недалеко от Кирса сохранилась последняя в Империи лаборатория, в которой можно вырастить полноценно функционирующего клона… Я только одного не понял. Вы радуетесь встрече, празднуете, тортик вот приготовили тоже… Нет, торт вкусный, не спорю, и вообще общая атмосфера счастья умиляет… Но где гарантии, что тот, кто участвовал в похищении тогда, не предпримет ещё одну попытку? Кто-то вообще ответил за то, что произошло?

Эта тема моему семейству была явно неприятна и, если судить по тому, как изволил скривиться папа, в чём-то даже болезненна. Да и Руслан Стержнев, до этого не сгибавший своих широких плеч, вдруг как-то ссутулился, и я заметила сеточку едва-едва заметных морщин возле глаз, и глубокие складки у рта, и то, что взгляд у молодо выглядевшего дедушки совсем не молодой. Впрочем, и не старый тоже, взгляд у него был усталый и грустный чуть-чуть, как у грузного вислоухого бассета, которого хозяин давно уже не берёт с собой на охоту. И вроде бы надо огорчаться тому, что не берёт, а огорчения нет, вместо него, под быстро бьющимся собачьим сердцем, медленно разливается безразличие.

– Виновный, конечно, был найден, – произнёс он без особой охоты, – а вот насчёт того, чтобы держать ответ по закону… Хм, с этим, мой дорогой дракон, возникли некоторые проблемы.

Не знаю, о чём подумал Северов, а я немедленно решила, что возникшие проблемы как-то связаны с тем, что преступник является одним из членов семьи. Дядя Денис, например – не нравится мне его высокомерная рожа и взгляды, холодные, как февральский ветер с гор.

Но я ошиблась. Дедушка в своем пояснении ситуации неожиданно вильнул куда-то в сторону:

– Человека разумного от варвара, в первую очередь, отделяет то, что он, человек разумный, живет в социуме, являясь его частью, завися от него и соблюдая его законы. Каждому отведена определённая роль и статус…

– Социология – это очень интересно, – перебила я главу семейства. – Я не один реферат написала на тему «Человек и общество», но как это связано с обсуждаемой темой?

– Элементарно, – вдруг заговорила моя мать и гневно глянула в сторону Руслана, – перед человеком стоит выбор: соблюдать законы общества либо жить вне его.

– Человек, виновный в том, что тебя похитили, – пояснил Руслан, – стоявший за каждым из исполнителей, согласно законам нашего общества, за свои поступки отвечает только перед своей совестью… Но, может, тебя утешит тот факт, что Антон уже не вхож в нашу семью и я никогда уже не назову его другом.

Офигеть.

Я попыталась переварить услышанное, но оно перевариваться отказывалось, оно скреблось в горле и просилось наружу.

– То есть вы просто разругались, набили друг другу морды – и всё? – уточнил Северов, недоверчиво глядя на того, кого Зверь называл инопланетянским императором.

– Типа того, – проворчал дядя Серёжа, – только без битья морд. У них это не принято.

– Нас слишком мало, – виновато глядя на меня, пояснил дедушка, – и каждый из нас является носителем исключительной крови, которая меняется, развивается, совершенствуется, словно отдельный живой организм, понимаешь? Мы дружили с Зимовским столько лет, что я со счета успел сбиться, он был мне как брат. Равный по силе, умный, единственный из всех, кого на самом деле интересовала наука. Только с женщинами ему не везло. В том плане, что ни одна из них так и не ответила на его призыв.

– Просто он не влюблялся ни разу, – проворчала бабушка Ади. И в её глазах тоже не было осуждения. Мол, как это так, человек, похитивший её единственную внучку, живёт себе припеваючи и горя не знает? В её глазах была только грусть и тоска.

– Это Антон предложил мне помощь. Клон – это его идея, не моя, – пробормотал мой папа, – сказал, что знает, где именно находится лаборатория… Конечно же, он знает. Он сам её создал в своё время… Он был так взволнован, так искренен в своём стремлении помочь, так уверен в том, что мы всё делаем правильно. Он просто повторял мои мысли, которые я не осмеливался произнести вслух. «А если они ошибаются?» – настаивал он. «Кровь древней богини. Ха! Кто вообще верит в такую чушь?» – спрашивал он, а я не мог не согласиться. Действительно чушь, не имеющая под собой никаких оснований. «Они не шевелятся, ничего не предпринимают, а время уходит… Что, думаешь, станет с твоей обожаемой Анюткой, если и этот ребенок умрёт?»

Мужчина скрипнул зубами и упрямо наклонил голову:

– И на моём месте так поступил бы каждый. Я защищал своё. Своё сокровище, – воинственно посмотрел на Северова. – Как мог.

Кровь богини. Социум. Антон Зимовский.

Права была бабушка, надо было всё-таки оставить этот разговор на потом.

– Он не признается, – продолжил отец, – но изначально, уверен, он планировал подменить Олю клоном. А я ещё удивлялся, зачем клону саркофаг… Это потом уже стало известно, что он вмонтировал во второй своего хранителя. Видимо, планировал сразу начать атаку на слияние… а потом вмешался Сашка… Мы виноваты, что мальчик вырос таким. Слишком сильно баловали его в детстве, позволяли всё, исполняли любой каприз… Вот он и привык.