Евгений Попов - Веселие Руси [рассказы]
- Название:Веселие Руси [рассказы]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Ардис
- Год:1981
- Город:Ann Arbor
- ISBN:0-88233-6754, 0-88233-676-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Попов - Веселие Руси [рассказы] краткое содержание
Веселие Руси [рассказы] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Это почему?
— А вот сейчас услышишь.
И вот этот Вергазов прошел свой трудовой путь и очутился наверху, на тринадцатом этаже, даром что простой слесарь. Грех не позавидовать этому человеку, но надо отметить, что он в своей жизни довольно много страдал.
Ему было еще совсем немного лет и он шел по улице. И нес на себе относительные знаки своего благополучия: дорогой плащ, хорошие штаны и два рубля денег в кармане.
А она шла навстречу. Юная. Женщина куда-то несла свое прекрасное тело, скрытое под платьями, юбками и оборками.
Вергазов посмотрел на женщину, как на существо, и сказал правду:
— Вы очень вкусная.
— Да?! — засмеялась женщина девятнадцати лет. — А вы чем занимаетесь, молодой человек?
— Я слесарь, — сказал Вергазов.
— Да? — женщина надула губки. — А вы не скульптор?
— Я не скульптор по профессии, но если надо, то я могу. Я ваяю в гипсе. Идемте!
И он повел ее на берег к пивной, где стояла изваянная им в гипсе статуя неизвестного оленя.
Потом они были в пивной. В пивной, вечером, где за столиками, тихо переговариваясь под жужжание вентилятора, сидело, пило, ело размножающееся человечество. В этот же день они поженились.
— Тут и начало страданий. Верно?
— Верно. Там же и начались. Когда началась семейная жизнь. Видишь ли, семейная жизнь изобилует такими взлетами и падениями, в которых не разобраться никому, кроме тех, кто спит в одной постели.
А у ней родитель оказался начальник. И он очень не взлюбил Вергазова. А почему — неизвестно. Это даже неправильно, потому что, как я заметил, начальники часто любят принимать в семью рабочих пареньков за крепость их и умение жить в жизни.
Но этот не взлюбил. И все посматривал на Вергазова. И дождался, когда тот поколотил свою жену по имени Люда, поскольку она обкарябала ему длинными ногтями всю рожу. Семья!
Тогда начальник сказал:
— Убирайся отсюда, а не то я тебя сгною в тюрьме, подлец. Ишь ты — распустил кулаки. Я тебя сгною в тюрьме, если ты еще хоть раз мне попадешься на глаза.
Начальник палатки по приему макулатуры от населения.
И несомненно сгноил, если бы Вергазов ему хоть раз еще попался. Но он не попался, так как вышел из дому, оставив записку следующего содержания:
«В припадке великодушия я решил покончить жизнь самоубийством. Ищите мое тело под мостом. Или не ищите.
Ваш Вергазов.»
Но все вышло немножко не так, как планировал изобретатель. Под мостом Вергазов не оказался, а в тюрьму все-таки попал, но совершенно при других обстоятельствах.
Видишь ли, они жили около тюрьмы, и когда Вергазов вышел из дому топиться, то случайно попал под куда-то вечно спешащий «черный ворон».
Крик, шум. «Ворон» замедлил ход, и окровавленного Вергазова внесли в тюрьму с целью оказать первую помощь.
Он потом говорил, что почти ничего там не запомнил: какие-то стриженые лица, шапки, лошади, овес, серые стены и пахло кисленьким. Он там побыл, а потом его отправили в госпиталь, где и лежал он двадцать четыре дня со сломанной ключицей.
— Ну, а жена?
— Что жена? Она рыдала, прочитав записку. Билась головой об стену и прокляла родителя, который был у ней один, а матери не было. Создалась путаница. Пришел мильтон и что-то плел про тюрьму и госпиталь, чего никак нельзя было понять. Были рыдания. Но зато, когда все разрешилось наилучшим образом, то их любовь засияла ровным и неугасимым светом подобно лампаде. Они как бы заново родились на свет, перестали драться и царапаться. А Вергазов еще стал значительно веселей и меньше изобретал. А поскольку родителя Людочка прокляла, то и начальник присмирел. Он присмирел, и стал задумываться над тем, что он будет делать, когда постареет.
— Это они тогда и попали в тринадцатиэтажку?
— Нет. Не тогда. А вообще-то тогда. Как-то они где-то здесь получили квартиру, а потом — хоп — обменяли, что ли. В общем, я не знаю.
Это — неважно. Это — не главное.
Они поселились в этой квартирке на тринадцатом этаже. Вергазов получал в общей сложенности 280 рублей в месяц. И она тоже получала. И они любили друг друга.
А квартирка. Вот так квартирка. Ты представляешь, Вергазов отделал-то ее, отделал как надо. И полы были паркетные, и ванна в кафеле. А кругом все полочки да шкафчики. Не могу… Горестно мне. Жалко. Горестно мне, жалко, и нету сил. Как вспомню, что такая квартирка пропала у людей. И сами люди пропали.
И дядя Сережа чуть было не залился слезами, но сообразил, что я могу принять его за пьяного, почему и сдержался.
— А почему, «пропала» и «пропали»? — допытывался я. — Ведь именно тут, очевидно, и начинается абсолютная гармония. Ведь так? Или что вы имели в виду?
— Да. Гармония. Вот слушай, какая дальше у них вышла гармония. 280 рублей в месяц. И она тоже зарабатывала. Любовь. Комната 18 метров. Кухня. Ванна. Туалет. Тринадцатый этаж. Очень также слесарь любил есть блины.
А то ведь и как не полюбить их есть? Они — вкусные. Славная вещь — блины. Их выдумали старинные русские люди, которых сейчас часто поминают. Блины делаются так: мука, вода, соль, молоко, куриное яйцо, гусиное перо, сковорода, огонь, масло. Все, вроде бы, просто. Ан — нет. Блин — это символ, символизирующий солнце в душе. Впрочем, тут я что-то запутался. Понимаешь, иногда мне кажется, что он полюбил есть блины до своего последнего изобретения, а иногда, что после. И никак не могу я вспомнить факт точно. Но и это — не важно.
В общем, были блины или же их еще не было, но Вергазов любил глядеть с балкона на окружающий пейзаж. Глядя на окружавший его зеленый массив, Вергазов испытывал те же самые чувства, о которых я толковал тебе в начале своего рассказа: радость и умиление от количества кислорода, испускаемого массивом, и от количества углекислоты массивом поглощаемой. Он любовным взглядом мерял бескрайные просторы массива вдоль и поперек, но постепенно его радость померкла и сменилась тихим озлоблением.
А дело в том, что весь зеленый массив был ровен до горизонта, но ровен не идеально. Было там всего лишь одно дерево, которое нарушило абсолют идеальности. Это дерево немного высовывалось из зеленого массива, и об него царапался взгляд т. Вергазова. Это дерево высовывалось, и Вергазов ничего не мог с собой поделать.
Поэтому как-то в воскресенье, нарушая закон об охране природы, он взял под пальто топор и отправился искать дерево. Он искал его весь день, но так и не нашел, ибо с земли все деревья в лесу одинаковые.
А вернувшись домой, опять вышел на балкон и даже заскрипел зубами: проклятое дерево торчало, нарушая абсолют идеальности, и царапало взор хотящего счастья.
И вот тогда, старательно не смотря в окно, т. Вергазов стал изобретать свое последнее изобретение — невиданную ранее никем машину, орудие из консервных банок, рубленных гвоздей и электрического тока.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: