Автор неизвестен - Юность компьютерщика

— Эгей, куда прешь!? Стоять! — огрел из темноты голос дворника дяди Васи.

— Вернись, оденься, простудишься же! — послышалось вслед от сантехника Дани.

— Бедый Димон. Опять домашние довели, — сочувственно молвил сосед-друг.

Они втроем возвращались из магазина. Тоже решили: пора гульнуть. С собой уже имелась бутылка "Столичной" и буханка хлеба.

Ближайшая бакалейная лавка более разнообразного выбора под вечер обычно не предлагала.

— Хуже! Хуже!.. — задыхаясь, стонал Димка. — Еще хуже! Девушку у меня отняли… Отбили!

— Какую девушку? Кто!? — вопрошал Гришка.

— Гавнюк тот… На работе… Ублюдочный.

— Какой же пидар! Чего ему неймется? Все до тебя цепляется.

— Да покажи наконец мне этого ублюдочного! — выступил дед-дворник, — все ребра, клянусь, ему переломаю! За тебя, твою девушку и за того парня!

Гришка, по-полной ощутив беду, постигшую приятеля, на ходу откупоривал бутылку. И наполнил почти до края граненый стакан.

— Держи. Глотай все разом, до дна. Успокоит сразу.

Димка, никогда прежде не глушивший водку стаканами, залпом втянул все двести грамм. Ему было все равно. Самое наихудшее уже случилось. И оно непоправимо. И неважно, что произойдет далее. Порой даже не хотелось жить…

Сантехник, отломив от буханки ломоть, протянул закусить. Без разницы, что свой Данила-мастер, спеша в магазин, не удосужился помыть свои натруженные руки. Которыми, может быть, полчаса назад прочищал чей-нибудь забившийся унитаз.

… В Гришкиной хате друзья-соседи разделили остаток водки на четверых. Для них, конечно этого было слишком мало — хозяин извлек еще одну из припаса к празднику. Димку уже повело, но он не смолкал, пока Гришка подавал закусон.

… - Он завтра встречает свою жену! Утром в восемь самолет!

Тварь! Гаденыш! А на эту ночь увел мою Диану!

— Слышишь, — пытались успокоить его они. — Давай соберем ребят и завтра утром на аэродроме его словим. Такого дрозда всыпем — подругу твою в момент вернет! Понял? А не то до его жинке все донесем! Усвоил?

… Димка, от непривычного количества выпитого, плюхнувшись, заснул. Прямо у стола, на диване, где приятель обычно и имел всех своих подруг… Мать не прискакала его кликать: дворник, "утолив жажду", поднялся этажом выше и добросовестно доложил:

— Димка на месте и при полном порядке. Посторонних не замечено…

Бабушка, не торопясь, выметала стеклобой. Мать сидела молча, злая и сердитая, сжав пальцы. Нетронутый пирог величаво занимал стол. Вдруг нынешний скандал вразумил ее почувствовать собственную неправоту? Она стремилась возвести сына в гении, грезила сотворить в нём ученого с мировым именем, академика всех академий. И ради того с невиданным упорством возводила неприступный барьер вокруг него. Который уже дал трещину и грозит обвалом. И кому дано знать, сколько еще кирпичей и когда упадут на них с заоблачных высот? Ибо она оплевала простую истину жизни: человека надлежит принимать таким, какой он есть.

И уважать его стремления, взгляды и привычки. Все остальное приложится. Само собой. И всегда получится так, как надо…

Во сне Димка снова видел Диану. Будто в радужном ореоле, они были рядом, обхватив друг друга, крепко целовались. Им никто не мешал и оба были безмерно счастливы…

Но открыв глаза, он с досадой понимал всю иллюзорность сладостных видений. Лишь приятель томно сопел подле него мертвым сном. Лишь едва зажившие раны на ладони, пропахшей ее одеколоном, с тоской напоминали о ней.

Глаза смыкались, сон накатывал снова, обращаясь кошмаром.

Диана вновь возникала перед ним. Путь к ней в подвальном коридоре преграждали Аля с Никой, косматые, с мётлами, как у бабы

Яги. Выкрикивая несуразные оскорбления. Он бежалостно хлестал обеих толстым пучком пестрого провода МГШВ. Но те отступать не собирались, упираясь на месте.

Затем все тонуло в тумане. Долгий коридор центровского подвала изо всех щелей заполнялся едким дымом. Задыхаясь, он метался взад-вперед. Двери, увешаные пудовыми замками, не пускали выбраться. Надменный хохот "ублюдочного" гремел с потолка грозовыми раскатами:

— Диана не твоя и не быть ей твоею! А быть тебе вечным крохобором!

А вслед пронзал визглявый голос матери:

— Тебе так и надо! Чего хотел то и заслужил! Всегда только и спал с одними потаскухами! Выловил свое жизненное счастье легкой удочкой!

Заорав, Димка проснулся. Голова с похмелья дико болела.

Гришка продолжал дремать бок-о-бок, также не раздевшись. Будильник равнодушно тикал, показывая половину десятого. Самолет уже давно приземлился и проклятый Гарик сладостно благовеет дома со своими детишками и женой, никак не нарадующейся на милого. Но вдруг самолет опоздал? Бывает ведь! И остался небольшой шансик все-таки его "накрыть"?

Разбудить Гришку упорно не получалось. Последняя надежда таяла. Старики также мило дрыхнут, Радищев в отъезде, Гришкины знакомые разбежались невесть куда. До аэропорта — ехать не менее часа. Даже более, в переполненом предпраздничном транспорте, по уличным заторам. Да вообще, дано ли узнать, откуда она летит и каким рейсом? Перед праздником столько дополнительных вылетов, самолеты снуют один за другим…

— М-м… это ты, Димон? — потягивался Гришка. — Потерпи, я все понял. Щас за "Жигулёвским" сгоняю. Мне тоже скверно…

— Поедем ублюдочного ловить. Вдруг успеем?

— Хрена тебе сдался этот ублюдочный!? Без него жить спокойнее.

— Он же у меня увел Диану!

— Ну и что? Диана — тебе одна на весь свет?

— Одна! Лучшей мне больше никогда не найти!

— Найдешь! Пусть не сегодня, так завтра.

— Тогда и телок приведи.

— На фига? Давай лучше от них отдохнем. Они мне так надоели…

Все праздничные дни Гришка с Димкой сидели у него дома. И все время пили. Каждый раз просыпаясь с болящей головой, Димка предлагал пройтись, прогуляться, может познакомиться с кем. Но едва друг отгонял похмельную дрему, являлись все те же сантехник с дворником. И все верталось на прежний круг.

На второй день к ним стали забредать и соседские мужики, изгнанные из дома своими женами, которых вконец достало их беспрерывное стремление "налить и добавить". Ставя на стол "магарыч", прежде всего предлагали тост "за верную мужскую дружбу". И захмелев, заводили болтовню и споры, часами обсуждая: велика ли народу польза от этих ЭВМ; чем американский президент лучше французского и действительно ли имеются в природе рыжие брюнеты? Но в одном неизменно изводились клятвами: "стереть ублюдочного в порошок".

Под их расклады незаметно проплывал день, темнело, друзья помаленьку засыпали. Чтобы опохмелившись, с утра продолжить.

И Диана еженощно являлась во сне. И каждый раз, едва кинувшись в обьятья подруги, он просыпался. Надеясь обратить это в явь, Димка, отведав утром пива, нацепив тесную куртку друга, выскакивал на улицу. За углом, у закрытого на все ноябрьские хозяйственого магазина, на стене висел бесплатный таксофон, позволяющий разговаривать без двух копеек. Местные жители этот секрет знали, зачастую собираясь к нему в очередь… Набрав домашний номер Леонида, он судорожно надеялся прояснить судьбу Дианы. Но долгие гудки тянулись безответно. Шеф праздновал тоже, и видать где-то неблизко: непременно посвятил свободные дни любимой рыбалке…