Автор неизвестен - Юность компьютерщика

На третий день вместе с одним из соседов к Гришке явился кот… Большой серый пушистый зверь с белым брюшком, войдя, сразу прыгнул ему на колени. Димка подивился: друг кошек никогда не любил. Но этого обняв, принялся ласкать и гладить. От удовольствия тот терся и мурлыкал. Гришка развел четвероногому в миске настойку валерьянки… Он остался дома, третьим в их компании. Положив голову на плечо спящему Димке, а Гришке на колени хвост, он оглушительно мурчал в ночи. Гришка гладил его, нечто бормоча. Может, просил прощения за загубленные его дружками кошачьи жизни…

Димке всегда хотелось иметь при себе ласковое кошачье существо. Но строгая мать и тут была против: выкрикивая, что "от зверья в доме грязь, вонь, шерсть и аллергия". И этот кот близко напомнил спасённого им в детстве…

Гуляя возле дома, он увидал соседских мальчишек, окруживших маленького котенка. Которого вывела в подвале одна из бесчисленных дворовых кошек. Он впервые выбрался наверх, чтобы увидеть свет. И сразу попал в жестокие руки пацанов, придумавших с ним "игру в гестапо". Они уже загнали отчанно пищавшему котику в лапы длинные колючки акации и намеревались выколоть глаза. Связываться с ними означало одно: побьют. Но жалость превысила страх, и Димка ринувшись, вырвал страдальца у мучителей. Его не тронули, только рассмеялись…

Бабушка помогла обмыть котика, подлечила его раны и позволила оставить дома. Но явившаяся вечером мать сразу подняла крик и потребовала выгнать кота на улицу. Питомца еле-еле удалось снова отстоять… Димка соорудил ему домик, не забывал регулярно кормить, приучил ходить в туалет. Он привык к хозяевам, стал преданым и ласковым. Но как-то возвратясь из школы, Димка расплакался: питомец не выскочил его встретить. Мать все-таки отдала кота подруге из частного дома. "Чтобы он жил вольготнее и помогал ловить мышей"…

Они потом много раз ездили к ней проведывать Барсика. Он вырос, стал большим, симпатичным и пушистым. Он действительно прослыл классным мышеловом… Пока мать не поругалась с этой подругой. Как, впрочем и с остальными.

И вот, снова этот кот вернулся. Видно почуял беду, накрывшую его спасителя. Но ведь минуло столько лет! А может это и другой, похожий на него. Просто удрал от хозяев, измученный бесконечыми застольями. Говорят, коты не любят пьяных. Но в эти долгие праздники у зверей не получалось выбора. Как и у людей.

Может просто пригрелся на лучшем месте…

Друзья крепко спали. Кот, щедро накормленый остатками закуски со стола, неизменно намурлыкивал им песню. Мать не беспокоила. Сидя на кухне, глядя на мерцающий огонек свечи, она сама, бокал за бокалом потягивала красное домашнее вино. И вот уж на себе ощутила весь ужас, безысходность и пустоту одиночества.

За все выходные к ней так никто и не заглянул в гости. Ни одна душа. Ни родственники, ни знакомые, ни соседи. И даже сын сбежал. И бабушка, с которой она вслед переругалась, угрюма и молчит. И торты, выпеченные со всеми стараниями, кроме ее самой, никто не распробовал.

Никто из ближних ее не устраивал в жизни. Ни мужики, которые все пьют, эгоисты, сволочи и гулящие. Которые не удовлетворяют в постели, приносят мало денег, ничего не делают в доме. Да еще не способны с достоинством одеваться и держаться на публике. Ни подруги, потому что страшно завистливы, и всегда предают. Ни соседи, почему-то умеющие жить лучше нее, и при этом не ругаться. Ни сын, который "безвольно плывет вниз по течению и не метит в знатные мудрецы." Ни родная мать, в силу преклонных годов подчас не успевающая сварить борщ и прибрать в квартире.

Во хмелю непрерывного застолья был потерян счет дням и ночам. Наверное, все соседи побывали в гостях, отметили с ними годовщину октября; новые музыкальные кассеты были переслушаны по десять раз. И телки были забыть напрочь, а под столом все росла и росла груда пустых бутылей… Вечером, случайно включив телевизор, друзья вспомнили: сегодня десятое ноября 198? года. А значит, завтра Димке снова на работу…

**********************************************

Наутро он стоял в приемной директора с бумагой.

— Что, опять в отпуск? Вы же вроде недавно были, — интересовалась пожилая секретарша.

— Нет. Насовсем.

Она взяла у Димки заявление "по собственному" и сочувственно вздохнула:

— Что делать… Самые лучшие от нас и уходят. Нет здесь никаких перспектив.

… Леонид, сознавая ситуацию, и догадываясь о провале отношений с Дианой, не заставил отрабатывать положенный месяц, а сразу дал добро на увольнение. Семён помешать не мог: сразу после праздника он улетел в командировку на завод — поторопить гарантийщиков. На отчаянные расспросы о девушке Леонид пытался успокоить:

— Не волнуйся. Названивай мне. Она же молоденькая, глупенькая, наверно загуляла где-то с подругами. Ну ничего, вернется, обязательно встретится с тобой. Ты ей так понравился. Тем более, хотела, чтобы ты ей помог к экзаменам… Да не переживай, этот Гарик сто лет ей не нужен. Не в ее духе водиться с такими. Мы с ней поняли: ты человек способный, у тебя большие перспективы. Ты далеко пройдешь и многого достигнешь…

Она не успела засунуть бумагу в папку "на подпись", как сам

Аркадий Львович распахнул дверь кабинета. Взглянув на нее и

Димку, бегло пробежал заявление. После чего промолвил:

— Этот человек прошел у нас весь путь от лаборанта до инженера. Он очень постарался и приложил много сил для развития нашего центра. Но вот он сделал себе выбор. В котором мы ему помешать не вправе.

Поставил свой автограф на заявлении. И пожал Дмитрию руку со словами:

— Удачи тебе в делах. Но не забывай про нас. Наведывайся, не стесняйся, если возникнет необходимость. Обязательно загляни через неделю. В благодарность за те годы, которые ты проработал у нас, от имени коллектива будешь награжден подарком.

И повернувшись к Людмиле, повторил слова Леонида:

— Это человек сообразительный. Он далеко пойдет.

Димка вышел в коридор. Осталась мелкая формальность: подписать обходной лист у завхоза, в библиотеке и в первом отделе.

И тогда можно смело ступать в управление образования, получить расчет и трудовую книжку. После чего — устраиваться на телецентр.

Но как дохнёт из-за спины перегаром! Словно с-под земли возник "ублюдочный", да еще кинулся в "братские" объятья:

— Димыч! Дорогой! С прошедшими тебя праздниками!

— Замолчи. Мне твоих выходок хватит. Я уволился.

— Как!? Ты шутишь?

— Нет, серьезно.

— Ах ты, драпать решил?! Вечный предатель! — рассержено хлопнул он себя по бокам. — Отступные на бочку! Резво!

— Шиш! Лучше скажи мне, где Диана!?

— Бабульки на кон гони, ты, крохобор вечный! Не жмоть! Не знаю никакой Дианы, папа римский!

— Как не знаешь!? С кем ты втихаря смылся с вечера?! А ты в курсе, что звонила твоя тетя и просила встретить жену с двумя детьми в аэропорту!? Так признавайся, где ты с ней прятался в это время!?