Сергей Носов - Хозяйка истории [В новой редакции М. Подпругина с приложением его доподлинных писем]

Установка была, но не была фантастической. И большее время простаивала.

Что же до родственников партруководителей, то таковых у нас не было вовсе и быть не могло — если не считать, конечно, двоюродную племянницу одного скромного механизатора из-под Полтавы, выбранного освобожденным секретарем по месту работы. (На каждую испытуемую имелось досье.)

По знакомству никого не устраивали, не тот случай. Отбор был жесток. О первом, негласном туре у меня нет сведений. Число испытанных на бытовом уровне, включая по рекомендациям из женских консультаций, думаю, превосходит четыре тысячи.

Сама же она (я говорю о племяннице механизатора) была пчеловодом. Привозила в Москву мед на рынок, где и была замечена. Очень хорошо ее помню. Надеюсь, и я не забыт.

Так что менее всего наши подопечные походили на суперагенток. От них даже скрывалась конечная цель экспериментов. На определенном этапе отбора с каждой доброволкой проводилось тщательное собеседование, где ей подробнейшим образом разъяснялось, что цель у нас одна, исключительно медицинская — всего лишь описание физиологии сексуальных реакций.

Когда я подключился к работе, «отряд» уже окончательно сформировался. Он состоял из двух групп доброволок, по девять в каждой. Возраст сотрудничающих в исследованиях лежал от 19 до 37 лет. 80 % были москвичками. Усредненный по группам образовательный индекс превосходил средний по стране. Все на данный момент не были замужем, причем восемь участниц исследований ранее состояли в браке, три из них дважды, а одна в свои 29 лет трижды выходила замуж, причем все ее мужья по странному стечению обстоятельств умерли от воспаления легких.

Сексуальный стаж исследуемых варьировался в широких пределах — от полутора до двадцати лет. Рожали одиннадцать, четверо дважды. Данными по абортам не располагаю.

Все, кроме одной, показали, что знакомы с приемами мастурбации.

По роду занятий исследуемых наблюдалось следующее распределение:

студентки……………………………………………………… 5

инженеры…………………………………………………….. 4

работницы производственной сферы………….. 3

нигде не работающие…………………………………… 2

тренер по художественной гимнастике………… 1

продавщица обувного магазина……………………. 1

пчеловод……………………………………………………….. 1

искусствовед…………………………………………………. 1

Последняя (искусствовед) определяла верхний возрастной предел всего «отряда», но, несмотря на малоперспективный возраст, именно ее кандидатура вызывала наибольший интерес у Руководства Программы. Считалось, что некоторые специфические реакции нашего искусствоведа свидетельствуют о зачатках дара, подобного тому, каким обладает Е. В. Ковалева. В декабре 1971 года мне удалось опровергнуть это ошибочное утверждение. Проведя серию эксклюзивных сеансов, я написал докладную, в результате чего после дополнительного обследования данная доброволка была отчислена из группы с диагнозом шизофрения параноидо-галлюцинаторной формы.

В остальном вплоть до марта 1972 года состав обеих групп не менялся.

Все эксперименты проводились в специально оборудованных лабораториях. Первая по значимости, не столько обусловленной техническим оснащением, сколько близостью к начальству, находилась в Главном корпусе, в глубоком подвале, отчего называлась нижней. Другая — пригородная или верхняя — на подмосковной даче, действительно вверх по реке Клязьме, недалеко от усадьбы знаменитого театрального режиссера К. С. Станиславского, настоящая фамилия которого, к слову сказать, Алексеев (что знают немногие). Его отец был промышленником, фабрикантом, обладателем огромного капитала. Третья лаборатория — южная — была в Евпатории.

К моему появлению в первой из них все наши объекты уже достаточно адаптировались к оборудованию, и на сексуальную реакцию оно никак не влияло.

Что же мне сказать еще о наших объектах?

Как персона противоположного пола, могу смело утверждать, что у них были все основания представлять для нас не только научный интерес, но и вполне человеческий, гуманитарный, иными словами, просто личный в отношении той или иной персоналии.

Сотрудничать с ними доставляло одно удовольствие.

Работали весело, споро, с огоньком.

Кажется, чувством юмора никто обделен тоже не был. Помню, как все вместе подтрунивали над радиофизиками, доводившими до ума искусственный фаллос, агентурным путем добытый из Сент-Луисского института биологии размножения. Снабженный оптикой, он еще содержал источник холодного света, позволяющий использовать цветную кинематографию. Позже практиковали видеозапись.

Пожалуй, именно с моим приходом в лабораторию как раз и пошло на убыль увлечение всякого рода искусственностью. Это можно проследить по протоколам.

Меня часто спрашивают о заработке. Наши сотрудницы получали неплохо. Правда, тут был дисбаланс. Разве не курьезно? — оплата у них сдельно-почасовая, тогда как мы, исполнители, все на окладе, в лучшем случае с квартальной премией?! И это при нашем ненормированном рабочем дне!

Но все равно никто не жаловался. Повторяю, работали увлеченно.

Никогда я так много не ел черной икры. Вместе с партнершей примерно за час до эксперимента мы обязательно съедали по бутерброду. За полчаса — еще по одному, причем мне полагалась добавка. Я уже не говорю о стерляди, о севрюге, об осетре… А семга восьмипроцентной жирности?! А каспийский лосось зимнего улова?! А миноги, миноги!.. Интересно, что миноги, оказывается, строго говоря, не есть рыба. Они рыбообразные и, не имея скелета, составляют класс круглоротых. Конечно, для восстановления сил, или, научно сказать, для сокращения рефракторного периода, лучше всего невские миноги. Волжские и тихоокеанские им немного проигрывают. Нельзя также забывать, что миноги занесены в Красную книгу, это обстоятельство следует подчеркнуть особо [145].

Я ничего не сказал о фруктах.

Вернемся к теме нашего разговора.

Чаще всего коитус отрабатывался по модели Волков — Ковалева, хорошо себя зарекомендовавшей в условно естественных условиях. Прорабатывались и другие направления. Экспериментировали под наблюдением врачей-специалистов: психологов, сексопатологов, эротоведов, эндокринологов, урологов, гинекологов, кардиологов, проктологов и даже постоянного логопеда. На каждое соитие составлялась особая карта. Все оргазмические составляющие каталогизировались. Любой вдох, всхлип, выкрик, записанный на пленку, подвергался тщательной экспертизе на информативность.

В четко заданные моменты копулятивного цикла исполнитель-инициатор (в бригаде которых я уже к ноябрю стал неформальным лидером) прибегал к различным ухищрениям, чтобы задать нашим чувственным и чувствительным объектам определенные психологические установки. Трудность заключалась в том, что исследуемые не совсем понимали, чего же от них добиваются, — истинные цели экспериментов, как уже об этом говорилось выше, скрывались от них из соображений строгой секретности.