Славомир Мрожек - Дневник возвращения. Рассказы [Сборник]

Сначала, для пробы, я показал жене. Жена похвалила, но потом пришлось нам спать порознь, так ее смешил этот Председатель. Понятно, что татуировщик — не Матейко, а Председатель — не битва при Грюнвальде [33] Имеется в виду известная картина польского художника Яна Матейко (1838–1893), на которой изображено сражение польско-литовско-русской армии против Тевтонского ордена (1410 г.). . Но некоторое сходство все же было, а это самое важное.

Теперь оставалось дождаться лета, когда подвернется случай обнаружить перед Председателем доказательство моей преданности. Лучше всего на пляже.

Весна выдалась исключительно холодная. Прошли май, июнь, но чтобы даже майку снять, и речи быть не могло, а уж о купании на пляже не приходилось и мечтать. И вот сижу я в пальто, потому что в конторе холодно, и тем только утешаюсь, что он у меня постоянно наготове. Пусть только солнышко засветит. Однако прошли июль и август, сентябрь уже наступил, а температура по-прежнему низкая. И вот как-то в октябре кончилось у меня терпение. Снял я пальто и вхожу к Председателю.

— Что-то жарко мне, — говорю. — Вы разрешите, пан Председатель, снять пиджак?

Он удивился, но возражать не стал. Я повесил пиджак на стул и развязываю галстук.

— Что с вами, — спрашивает Председатель. — Вы не захворали?

— Ничего подобного, только душно что-то, — отвечаю и стаскиваю с себя жилет и свитер.

— Может, у вас температура? — спрашивает Председатель, и вижу, как-то странно от меня отодвигается.

— У меня? Ха-ха! Да вы, пан Председатель, даже не представляете как я сложен, настоящий Геркулес! Хотите посмотреть как у меня играют мускулы?

— Может, в другой раз…

— К чему откладывать, я — сейчас!

— Нет! — крикнул он, но было уже поздно.

Я здорово тогда простудился, до сих пор прослушиваются хрипы в легких, под Председателем.

Такое уж у нас геофизическое положение.

Стоя перед баром, мы занимались потреблением имеющейся продукции.

— Весна идет, — сказал Бухгалтер.

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросили мы. — Ведь еще только середина мая.

— Как это — откуда, из наблюдений за природой: водку подают все более теплую.

— В самом деле, — мечтательно произнес Референт, — и пиво уже потеплело. Эх, скоро лето, надо бы подумать об отпуске. Вы, коллеги, куда в этом году собираетесь?

— Пока не знаю… — сказал Бухгалтер. — Наверное, перейду в «Золотой рог». Там все двери на одной линии расположены, и когда клиента вышвыривают через главный вход, от сквознячка возникает приятная прохлада. А вы?

— Я, если вы про июнь и июль, предпочитаю «Бар под Шестеркой». У них закуски такие, что если на них муха сядет, то уж не взлетит. Гибнет на месте и больше не докучает.

— Мухи глупые, — сказал Кладовщик. — Вот слоны — совсем другое дело. Слоны водку выпьют, а к закуске даже не притронутся.

— А вы, коллега, — спросили мы Кассира, который меланхолично смотрел в глаза селедке в масле, — куда вы собираетесь?

— Я за границу, — сказал Кассир, — в «Бристоль».

Мы с удивлением посмотрели на него.

— Так у вас, должно быть, приглашение ес О родственников?

— Нет.

— Как же так, неужели у вас нет родни в «Бристоле»? В гардеробе, например, или в буфете?

— Нет.

— Выходит, у вас там нет никого?

— Никого.

— Так вы, может, туда по службе, в командировку?

— Я знал одного, — вспомнил Референт, — он себе подделал командировку. Вместо Загайи вписал Гавайи. Но все открылось, и он не поехал, потому что написал Гавайи без Й.

— Нет, я и не по службе, я частным образом, — ответил Кассир.

Тут мы поняли друг друга без слов, и потом, хоть и тяжко было на душе, написали на него донос. И были правы, потому что ревизия кассы обнаружила недостачу.

Для его же добра это сделали. На кой черт ему «Бристоль», мало ему «Бара под Шестеркой» или «Золотого рога»? К тому же лето может быть жаркое, и ему же лучше провести его в тенечке.

В понедельник почтальон принес мне письмо следующего содержания: «Либо вы до четверга положите под камень на сквере напротив пивной сто тысяч злотых, либо — сами увидите». Подпись: Освальд.

Я подсчитал, что на это не хватит моей годовой зарплаты. Что делать? Не хотелось погибать в расцвете лет. Я сел и написал следующее письмо:

«Уважаемый сударь, или я не позднее среды найду в сквере напротив пивной под камнем сто тысяч злотых, или я вам покажу. Ваш Череп. — Post scriptum:Не для себя прошу, но для того, кто нуждается».

Пораздумав, я зачеркнул «сто тысяч» и написал «сто пятьдесят тысяч». Отчего не заработать при случае? Теперь оставалось только решить, кому послать это письмо, если все равно ни у кого нет денег. В конце концов я отправил письмо одному приятелю, с которым дружу с детства. У него тоже деньги не водятся, но хотя бы адрес его мне известен, да и человек он не чужой.

В среду я пошел в сквер и заглянул под камень. Денег не было, только записка:

«Уважаемый господин Череп, я могу только пятьдесят тысяч, и то не раньше чем утром в пятницу».

Хорошо хоть столько, подумал я. Но интересное дело, откуда у приятеля такая куча денег?

Между тем близился роковой четверг, а у меня все еще не было нужной суммы для Освальда. И я написал ему коротенькое письмецо такого содержания:

«Господин Освальд, весьма сожалею, но смогу лишь в субботу утром и только пятьдесят тысяч. К сему — Жертва».

Подумав, я переправил «пятьдесят тысяч» на «двадцать пять тысяч» — к чему не воспользоваться возможностью подзаработать — и положил письмо под камень.

В пятницу утром денег под камнем не оказалось, а лишь письмо от приятеля:

«Дорогой господин Череп, очень извиняюсь за опоздание. Деньги будут, но только в воскресенье. К сожалению, всего половина от пятидесяти».

А вот следующие письма, — мои Освальду и моей жертвы мне:

«Господин Освальд, давайте-ка на этом закончим. В понедельник даю сто злотых».

«Господин Череп, к сожалению, смогу получить только в понедельник, но всего пятьдесят, от одного моего должника. Итак, самое раннее во вторник, идет? Целую вас в челюсть».

А потом, уже в следующую пятницу, я нашел под камнем пачку сигарет «Гевонт». И на том спасибо.

Только вот сигареты все равно были мои.

К празднику нужно купить карпа. Чтобы сохранить карпа живым до самого праздника, его надо пустить в ванну. Но чтобы пустить карпа в ванну, надо вынести из ванны уголь. Уголь можно сложить в передней, но тогда куда девать картошку? Судили мы да рядили, наконец теща предлагает решение: картошку — в кухню, уголь — в переднюю, а карпа — в ванну. Ладно, но что делать с кроликами? Забрать их из кухни, разумеется. Легко сказать. А куда? Думали мы, гадали, и наконец решили: кроликов — в подвал. Но в подвале дедушка. Что делать с дедушкой? Можно бы поставить дедушку туда, где телевизор, но куда деть телевизор? А телевизор переставить на то место, где стоит раскладушка квартиранта. Но куда положить квартиранта? Квартирант мог бы спать в ванне, но там уже есть карп.