Владимир Козлов - Сестра Морфея

— А какой — то миллиардер из Англии клич кинул мировым медицинским светилам. Кто изобретёт радикальное средство от бессонницы, тому он памятник отольёт из чистого золота, равный, весу изобретателя.

Глаза у неё мгновенно расширились, учащённо захлопали ресницы, дыхание участилось, и она вновь уселась в кресло.

— Погоди, погоди, не спеши? — скрестила она руки на груди. — Я — же завтра всё забуду, что ты мне говоришь. Давай вначале посчитаем, сколько будет стоить мой памятник, если во мне чистого веса шестьдесят пять килограмм.

— Это запросто мы подобьём, — с большим трудом он сдерживал в себе смех. — В килограмме тысяча грамм, — один грамм золота стоит тысяча рублей, значит, кило будет стоить миллион. Итого твой памятник, потянет на шестьдесят пять лимонов, или по курсу два миллиона долларов. Но ты не забывай, у тебя имеется большой потенциал увеличить свой вес. Отныне аппетит, должен быть твоим соратником. Он тебе преувеличит не только вес, но и валютный счёт в банке.

Она раздвинула ноги, откинулась на спинку кресла и началась обмахивать лицо ладонью, на котором выступили росинки пота.

— А не обманет меня этот миллиардер из Англии?

— Зачем ему такой позор. Вместе с тобой он и свой кусочек славы будет иметь. Попадёт в книгу рекордов Гиннеса, как учредитель самого большого в мире памятника из золота. Не забывай людям с большими деньгами кроме наград и славы ничего не надо. Есть, конечно, такие богатеи, которые думают о вечности, но это миф, утопия. А вот своим изобретением ты жизнь, им продлишь реально.

Она встала с кресла и заходила по кабинету, что — то нашёптывая себе под нос. Платон не отрывал от неё глаз и удивлялся, как она могла поверить в его околесицу.

«Что она конченая шизофреничка, сказать про неё язык не поворачивается, — думал он. — Разговаривает и мыслит она порой очень даже красиво, если конечно ступор её не посещает. Скорее всего, она сказочный романтик и не хочет расставаться с детством вот и верить в разную чушь».

Она заметила, что Платон с неё глаз не сводит, остановилась и, прислонив ладони к вискам, сказала:

— Надо же вчера у меня пустота была в голове, а сегодня, какой — то водопад отрады с самого утра окатил меня с ног до головы. Ты мне всё так сладко объяснил, теперь я точно покой потеряю. Я вот сейчас по кабинету погуляла и подумала. Если даже меня миллиардер обманет и не подарит золотой памятник, я разработала запасной план.

— И каков он у тебя? — приготовился он слушать её бредни.

— Продам своё изобретение магнатам от пилюлек. Им же не выгодно, если я своему изобретению жизнь дам. Они тогда на снотворных препаратах будут нести колоссальные убытки.

— Естественно, — утвердительно кивнул он головой.

— Они меня точно миллионершей сделают! Ох, и заживу тогда я! Домработницу сразу себе найму и возможно не одну.

Он ещё раз про себя отметил, что она далеко не глупышка, если за несколько минут у неё зародился авантюрный план, пускай и не выполнимый, но при других обстоятельствах и масштабах он мог бы сработать. Направление её было, пускай и с криминальным душком, но оно могло дать свои всходы.

— С такими мозгами, тебе только паханшей у бандитов быть, — торжественно произнёс он, — а ты в детский дом пришла работать. Второй вариант хоть и несёт смысловое значение, но не даёт гарантию к продолжению жизни. По сути дела это тоже предварительная броня на тот свет. Грохнут тебя с твоим шантажом, и ты не миллионерша. Поэтому у тебя путь к достижению цели один, — официальный. Второго тебе не дано!

Она как ужаленная бросилась к нему, взмахнула руками словно крыльями, пытаясь повиснуть у него на шее. Но он сделал шаг в сторону, и вместо объятия она правильно среагировав на отступление, чмокнула его в щёку. После чего моментально испарилась из кабинета.

— Лучше наукой занимайся, — крикнул он ей вслед, — Может она отвлечёт тебя от грешных мыслей.

Но она не слышала его слов. Так — как в это время сломя голову вприпрыжку сбегала по лестнице на первый этаж.

Платон спал в лоджии под сопровождение проливного дождя, который начался под утро. Он открыл глаза и посмотрел на небо. Оно было затянуто серовато — чёрным полотном и навевало дурное настроение. Небо не плакало, оно ревело, извергая ослепляющие вместе с громыханиями зигзагообразные молнии. Такое утреннее приветствие природы хорошей погоды не сулило. Судя по его хмурости, дождь зарядил на весь день. Но как бы, то не было рождался новый день, и он знал, что любимая работа у теннисного стола стряхнёт с него плохое настроение. Вставать не хотелось, он посмотрел на часы, стрелки часов показывали девять утра. Было уже не до сна, но подниматься с постели он не спешил. На работу он ходил к одиннадцати часам. И он бы ещё понежился в постели, но настойчивый сигнал телефона заставил Винта подняться.

— Слушаю, — ответил он.

— Платон привет, — раздался ненавистный ему голос Хаджи.

— Что ты хочешь? — не ответил он на приветствие.

— Мира хочу и прошу тебя вернуться в клуб. Обговорим с тобой зарплату и составим контракт. Амбиции надо в землю зарыть и спасать настольный теннис.

— Саня ты прямо говори, что спасать нужно твои интересы. А чтобы спасти настольный теннис, для этого тебе нужно увести из клуба своих родственников, нанять серьёзных тренеров и снизить помесячную оплату для детей. Если ты этого не сделаешь, то в скором будущем справляй похороны по клубу. Я же к тебе назад возвратиться не могу. Хоть ты мне козу и сделал в Метеоре, я всё же нашёл для себя работу.

В трубке раздалось непонятное ворчание, и следом ясно, почти истерически понеслась бранная тирада.

— Эта идиотка Людка Мутовка перепутала мне все карты. Мало того что она наказала меня на пол лимона. Она сука такая перебрала все мои бумаги и нашла там компромат на меня. Потом передала его в нужные руки. Теперь мне срок дали для исправления положения. Я думал она полная дура, а она оказалась ещё изощрённой тварью. Приходи, начнём всё с нуля. Тебе обиды на меня держать не за что, — почти умоляя, упрашивал Хаджа Платона.

— Саня, с некоторых пор Людмила Ивановна уже не Мутовка, а экзотическая Пиранья и запомни, настоящие мужчины не обижаются, а злятся. А коль ты заговорил об обидах, то сделай экскурс по гадостям, которые ты со дня нашего знакомства устраивал мне.

И Людку не трогай, она не виновата ни в чём. Она только исполнительница моих планов. Я навигатор твоего беспокойства! Так что Саня скоро ты будешь кушать тюрю, а я мармелад. Больше мне не звони, а встречаться с тобой будем отныне только на официальных соревнованиях и без рукопожатия.

Он отключил телефон. Не смотря, на проливной дождь, который раньше приводил его к унынию, на этот раз он был предвестником хорошего настроения. После разговора с бывшим «чекистом» в голове стало светло, а по телу пробежала приятная истома.