Владимир Козлов - Родиться Царём

У Василия задёргались губы, не то обиды, что он дал маху, нарушив правильный метод изготовления своего «яства», не то от злости. Но зубы его заскрежетали, и он забубнил:

— Я сейчас дрын возьму и покажу тебе и Ленина и мавзолей и народного целителя.

— Тебе сказали, помолчи, — не выдержал бригадир. — У тебя на роду написано век в говне купаться и питаться им. Или забыл, как тебя пацаном обмывали всей деревней в речке, когда ты по горло в навозную жижу угодил.

Косарев сразу прикусил язык. В бригаде об этом происшествии знали все. И при случае, каждый считал своим долгом напомнить ему об этом.

— Сегодня котёл разжигать не будем, — заявил всей бригаде Возничий. — Я заказал тридцать кубов асфальта, начнём укладывать его на утеплитель. А на той неделе утеплитель будет из минеральной плиты, что это такое мне пока не известно, — честно признался бригадир. — Поработаем, увидим. Я же сейчас уйду на весь день в прорабский участок заниматься нарядами. Вы тут, без меня управляйтесь. Самогону много не пить, — наказал Возничий.

Но кровельщики ослушались своего бригадира. Не успел он за собой закрыть дверь, как они начали самогон разливать в стаканы. До обеда они приняли пять машин асфальта, после обеда уже изрядно пьяный Черныш спросил ехидно у Олега:

— Грачёв говорят, у тебя жена еврейка?

— Почему еврейка, у неё имя просто необычное, а фамилия у неё самое русское Синичкина.

— О, птичья порода образовалась грач, и синица. Будете теперь стряпать птенцов — стервятников, — в грубой форме выразился он, изобразив при этом безобразную улыбку.

Больше он ничего не успел сказать, только взмахнул руками и рухнул голым телом на кучу горячего асфальта. Олег, прямым ударом в челюсть отправил его в нокдаун.

Черныш, не соображая, вскочил быстро и попытался оказать сопротивление, но второй удар вновь послал его на асфальт.

Косарев и Митька, вытащили его за ноги с кучи. Он, распластав руки, лежал без движения и угрозы уже никакой не представлял. Но его спасатели набросились с матом на Олега. Другие члены бригады стояли и смотрели на драку. Вмешиваться никто не стал.

Олег технично управился с Косаревым и Митькой. Ударом ноги в пах он вывел из строя вначале Василия. Затем одним движением руки сорвал майку с Ломоносова, и по пути порвал ему ухо и разбил нос. Митька весь в крови с раздвинутыми руками, стоял с голым торсом и смотрел на бригаду, будто прося у неё помощи. Но увидав, что никто и шагу не сделал, подобрал с крыши изорванную майку и стал прикладывать её то к носу. К нему подошёл один Модест. Он посмотрел укоризненно на своего звеньевого и не удержавшись отпустил в его адрес остроумную реплику:

— Ну, вот Митя опять паспорт придётся менять, был Ломоносов, теперь Ухорвановым стал.

Ломоносов зло посмотрел на Модеста, но в ответ ничего не сказал… Кровь из носа хлестала, как из родника и лилась ему в рот и на грудь. Модест скривил лицо и сказал ему:

— Ляг на спину, кровь утихнет.

А Дорогой после драки спустился с крыши, переоделся и уехал рейсовым автобусом домой.

****

Утром у него возникло желание сходить в отдел кадров и подать заявление на расчёт. Но, придя на площадку к автобусу, понял, что этим он только покажет свою слабость. К тому — же о происшедшем на стройке все молчали, но когда автобус привёз всех строителей на промышленную площадку, рабочих и ИТР пригласили в красный уголок строительного участка.

— Ему надо без суда и следствия дать три года, — орал Митька, — он мне сопатку разбил и ухо оторвал. Черныш всю спину на асфальте сжёг, а Косарев хромает. Такого терпеть нельзя. Он нам не нужен в бригаде. Мало того Косарева и всю его семью говном кроличьим накормил.

В зале поднялся смех.

— Бесстыжие морды, — поднялись в защиту Олега женщины. — Вы на объектах в каждую пьянку драки устраиваете, — кричала Галина. — Это вас надо в шею гнать со строительства, чтобы вы не портили молодёжь. Думаете, нам не известно, как вы пропили рубероид в школе, а он вас заставил вернуть его. Мы всё видим и слышим. Расскажи лучше всем, почему ты недавно ходил как раненый комиссар? Как тебя дубасил заступом Черныш? Молчишь Митька, — не унималась Галина, — тогда и на мальчишку нечего наговаривать. Вашу охальную бригаду надо расформировывать и комплектовать именно такими кадрами, как Грачёв, — заключила она.

Тут с места встал Возничий:

— Я думаю всё дело в том, что мои подшефные нарвались на того, кто может дать сдачи. Факт драки имел место, но спровоцировал драку ныне потерпевший Черныш. Поэтому считаю, что на повестке дня должен стоять вопрос не о Грачёве, а об этой троице, — показал он рукой на побитых членов бригады. И я вам обещаю, что с ними я разберусь прямо сегодня. Не посмотрю, что Лопатин приходится моим кумом.

После чего Возничему все зааплодировали.

Зотов, дослушав его речь, внимательно посмотрел на Олега и, не вставая со стула, призвал всех к тишине. Затем поднялся во весь рост, поправил галстук на шее и громкоголосо начал отчитывать всех строителей:

— Поздно товарищи строители хлопаете. Почему только сейчас руководство управления узнаёт о вопиющих фактах, творившихся в бригаде кровельщиков. Так дело не пойдёт. Запомните хозрасчёт и бригадный подряд, заставит вас взглянуть на работу с иной стороны. Вы посмотрите, молодой парень Грачёв, работающий без году неделя, осознал это и мало того, не дал возможность нарушить СНИП нечестному звену строителей. Отрадно слышать, что у нас на важном для страны объекте появляется такая сознательная молодёжь. На них мы и будем опираться. Будем их посылать учиться на повышение квалификации, назначать их бригадирами и мастерами, выделять им вне очереди квартиры и тому подобное.

Те же, кто вчера был задействован в драке кроме Грачёва, будут лишены премии ко дню строителя и отпуска им профсоюз перенесёт на зимнее время. Это я ответственно заявляю. Партийную же судьбу Черныша будет решать в ближайшее время партбюро треста. Я лично буду ходатайствовать о выводе его из членов партии. А на Грачёва я сегодня же издам приказ о премировании в размере тридцати рублей. За бескомпромиссность, и принципиальность, думаю он это заслужил!

— Слава КПСС! — торжественно выкрикнула Галина, — а Ломоносова вместе с Чернышом, срочно пастеризовать в битуме и отправить на Байконур. Пускай их с первым же рейсом, космонавты выкинут на планету Плутон. Пускай они по ней плутают, но не по Земле.

Всем было понятно, что она ёрничала, но, однако её лозунг поддержали все рабочие, чётко и громко отбивая ладонями хвалебный ритм и Галине и Зотову.

Черныш, Ломоносов и Василий первыми вылетели из красного уголка и прытко устремились к своему объекту.