Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

Джесси подул на шалфейную трубку, чтобы направить струйку дыма в нужную сторону, а потом разогнал ее рукой, окутывая Билли дымом с головы до ног. Билли даже не чихнул.

– Собираюсь окурить вас всех по очереди вместе с квартирой, – сказал Джесси. – На случай, если в людях тоже осталась какая-то энергетика от мистера Лафферти. Так часто бывает. Что ж, Билли? Вам есть, что сказать покойному соседу?

Билли расправил плечи и глубоко-глубоко вдохнул. Так глубоко, что грудь стала чуть ли не вдвое шире – даже Грейс заметила.

– Да. Я вас прощаю, – сказал Билли и, кажется, сам себе удивился. Обвел глазами комнату, помолчал, затем продолжил: – Прощаю за то, что вы накричали на меня, когда я выглядывал в окно. Прощаю за все оскорбления, сказанные под дверью. Не потому, что так надо, а от души. Я только сейчас это понял. Знаете, в чем причина? – Билли долго разглядывал потолок, словно никак не мог решить, в какую сторону ему обращаться. – Я столкнулся с вами всего лишь дважды, а вам приходилось терпеть себя постоянно, круглые сутки, изо дня в день. Возможно, поэтому ваша жизнь была такой короткой. Можно сказать, по сравнению с вами я счастливчик. И мне вас жаль. Что было, то прошло, – и черт с ним. Я готов забыть о старых обидах.

Билли перевел взгляд с потолка на Джесси, увидел его улыбку и вновь смутился.

Рядом с Джесси люди менялись и начинали поступать так, как никогда не поступали раньше. Грейс решила, что он волшебник. Не волшебный волшебник, а самый обыкновенный. У Джесси все получалось легче, чем у остальных. Во всяком случае, по сравнению с теми, кого она знала.

– Ой! – вырвалось у Грейс, и все повернулись в ее сторону. – Извините. Не обращайте внимания. Я тут внезапно кое-что поняла.

Джесси не боялся других людей, в этом-то все и дело. Грейс наконец встретила человека, который умел не бояться!.. Она не стала говорить о своем открытии вслух.

Тем временем Джесси поставил на ладонь маленькую медную чашу и протянул Билли резную палочку, показывая, что ему надо ударить палочкой по чаше, как в гонг. Билли повторил движение, и комнату наполнил мелодичный звук, похожий на звон колокола – высокий, чистый, протяжный. В груди у Грейс что-то дрогнуло и отозвалось ласковым эхом.

Джесси перешел к Фелипе и окурил его тонкими струйками белого дыма. Фелипе смотрел серьезно и сосредоточенно.

– Знаете, я думал, что не смогу простить его. Трудно простить человека, который ненавидел тебя за цвет кожи. Но Джесси сказал, что во всем виноват страх. Может, он и меня боялся? В общем, раз уж Билли его простил, я тоже попробую.

Фелипе взял у Билли резную палочку и ударил по чаше: на этот раз звук получился короткий и резкий, но Грейс все равно понравилось.

Потом Фелипе передал палочку ей.

Джесси снова подул на шалфейные листья, окутывая лицо Грейс облаком дыма. Она не выдержала и чихнула: совсем как Питер Лафферти, когда у него началась аллергия на кошку. Неужели Кошка мистер Лафферти раньше принадлежала кому-то другому? В голове не укладывается.

– Будь здорова, – сказал Джесси.

– Спасибо! Знаете, а мне он даже нравился. Вредный, конечно. Не спорю. Но для меня сделал пару добрых дел. Так что про вас тоже можно сказать что-то хорошее, мистер Лафферти… который человек. Чтобы не получилось, что вы умерли и всем все равно. Кстати, мы присматриваем за кошкой!

Грейс замолчала, ожидая, что теперь эстафета перейдет Рейлин. Однако Джесси почему-то не двигался с места. Через некоторое время он поднял ладонь с чашей повыше.

– Ой, да! Точно.

Она хорошенько замахнулась и стукнула, но чаша издала только тихий мелодичный звон. «Полная противоположность мне», – подумала Грейс. Тише, чем ожидаешь.

Джесси подошел к Рейлин и заглянул ей в лицо. Девушка смотрела исключительно на огонек, тлеющий в перевязанных листьях шалфея. Джесси разогнал клубы дыма вокруг Рейлин, и Грейс показалось, что на этот раз он задержался чуть дольше, чем с остальными.

– Что ж, хорошо, – сказала Рейлин, хотя по голосу чувствовалось, что ничего хорошего в происходящем она не видит. Больше было похоже на «Все, хватит». – Честно говоря, прощать я не умею. Сама идея неплоха, но мне ни разу не подворачивалась возможность потренироваться. Обычно я стараюсь обо всем забыть и как-то жить дальше. И сюда пришла только ради Грейс. Билли сказал, что прощает его от всей души, а я так не могу. Только повторю за Фелипе: раз уж Билли смог, я тоже попробую. Попытка не пытка. Лафферти был несчастным человеком, с этим я согласна.

Она забрала резную палочку у Грейс и стукнула по чаше с такой силой, что звон эхом раскатился по всей комнате, и отзвуки не затихали еще долго-долго. Все замерли, задохнувшись от восхищения. Точнее, Грейс задохнулась от восхищения, а остальные просто сидели тихо и неподвижно, так что она решила, что им тоже понравилось.

Грейс подумала про миссис Хинман: слышала ли она последний удар? Наверное, даже пожалела, что не пришла к ним. Такой красивый звон, и никаких тебе предрассудков.

– Надо подождать, – сказала Грейс, подтягивая лямки рюкзака.

– Чего? – невнятно пробормотала Рейлин.

Иногда по утрам она выпивала по две или даже три чашки кофе, но все равно разговаривала так, будто еще не успела толком проснуться. Вот и теперь тоже.

– Билли пойдет с нами.

– А. Хорошо.

Секунду спустя раздались шаги, и на лестничной площадке, натягивая на ходу куртку, появился Джесси. Его лысая макушка сияла так, словно он только что долго орудовал бритвой, а борода была аккуратно подстрижена.

– Я готов.

– К чему? – настороженно спросила Рейлин.

Грейс заметила, как она торопливо взбила волосы, поправляя прическу. Странно, совсем на нее не похоже. Сегодня с утра Рейлин выглядела слегка помятой, но перед Грейс прихорашиваться не стала, а Джесси ей все равно не нравился. Зачем суетиться?

– Пойду с вами.

– С чего вдруг?

– Билли нужна помощь, – вклинилась Грейс. – Поддержка морали!

– А мы тогда зачем? Разве не для этого? – поинтересовалась Рейлин.

Джесси подошел поближе, и Рейлин отступила назад: видимо, слишком близко, на ее вкус.

– На обратном пути Билли остается один. Вы с Грейс идете в школу, а ему надо возвращаться. И результат может оказаться плачевным, как в прошлый раз.

В холле повисла тишина. Интересно, а Рейлин знала об этом плачевном результате? Потому что Грейс не имела ни малейшего представления.

– Что произошло? – спросила Рейлин.

– А вы не в курсе?

Голос Билли:

– Я им не рассказывал.

Билли вышел в холл. Симпатичная черная толстовка, плетеные сандалии и джинсы – просто человек, решивший немного отдохнуть. «Да уж, расслабиться ему бы точно не помешало», – решила Грейс.

– Билли, – строго сказала Рейлин, как мама напроказившему ребенку, – что случилось? Почему ты молчал?