Юрий Трещев - история одного безумия

Их много… и все жуткие…

В темноте я видел движение каких-то реальностей, определяющих судьбу человека, мира… они проносились и исчезали где-то вдали…

Мальчик с нимбом и венком из цветов не из нашего сада, исполненный радости, которую нельзя передать словами, рассмеялся…

Все пошатнулось… послышался подземный гул…

Это конец… времени больше не будет… будет только вечность…»

Марк лег и скрестил руки на груди…

«С вечностью не поспоришь… и бороться бесполезно… чрево ее еще не наполнилось…

А наполнится, и что будет?..

Очередное светопреставление, отвечающее таинственному плану древних обетований, доступных нам через пророков и апостолов…»

Марк говорил отрывисто, для себя. на языке понятном ему… и вдруг…

Никакой человек ни представить, ни вообразить себе этого не мог…

Из света стал возводиться город… не руины города, а живой город, вмещающий прошлое и бога…

И это был не призрак города…

Марку было позволено убедиться в этом…

Со страхом и изумлением, затаив дыхание, Марк следил за происходящим…

Город рос прямо над бездной… дома вздымались один за другим прямо посреди пустого неба… небытие наполнялось реальностью, не ложной иллюзией…

«Этот город ни человек, ни нашествие грязи, ни война с собаками уже не разрушат… никогда…»

Марк увидел сверкание молний, услышал раскаты громов, женские голоса…

Явились пять ведьм… и Жанна, но не как невеста, а как жена с раздавшимися бедрами и огромным животом…

Жанна рожала, тужилась, наполняла появление младенца криками боли…

Умолкла…

«Нет слов… только слезы…

Но куда делись слезы?.. и человек ли я?..

Трудно поверить…

И город уже не город, а некая туманная отвлеченность…

Вижу смутные очертания руин театра…

Небо над руинами ведет себя как мрачный созерцатель, правда, без ропота и возмущений… ни громов, ни молний Страшного суда, хотя все завершается…

Ведь завершается?.. или нет?..

Пейзаж незнакомый и непонятный…

И шествие беженцев остановилось… не идут…

Ни вони ада, ни молитвенного благоухания рая…

Видения отступили…

И что я чувствую?.. странное безразличие, равнодушие к желаниям тела… меня как будто оскопили…

О чем я думаю?.. о смерти всегда неожиданной…»

Марк погрузился в тихую задумчивость и склонил лицо к своей книге…

Кто-то вырвал несколько страниц и появилась страница, написанная как бы мазками крови…

Все погрузилось во мрак и хаос…

Город на земле пал под натиском грязи… пропал и тот город, что был на небе как мистический фантом, мираж…

В земле появились зияющие трещины, в которые готова была хлынуть вся бесовская свора… и она хлынула…

Вокруг воцарился жуткий, трагический мир…

Марк начал молится… раскачиваясь, он запел… он пел плач с какой-то невинной торжественностью…

Певца окружила толпа…

Марк пел, все повышая голос…

Он производил впечатление на толпу…

Уже хор голосов с покаянным волнением сопровождал плач Марка…

И все это среди общей паники исхода…

Люди замерли в ожидании серного дождя с неба и Страшного Суда…

Пение оборвалось воплем из толпы:

— Конец света близок!..

Между тем названная дата конца света благополучно миновала… назначили другую…

Кроме тоски и обманутых надежд люди ничего не испытывали…

Бог пугал… власть отталкивала…

Под влиянием страха и соблазна люди погрузились в мечты и желания тела…

Людей, одержимых плотью ждал весьма печальный конец…

Их лица не просияли, а омрачились…

Появились люди, взявший на себя вину за происходящее неистовое и страшное… они заявили о своей божественной миссии, присвоили себе идеи бога, а между тем их жизнь была ужасна, полна пороков и падений и далека от чистоты, смирения и святости…

Люди волновались… они были в тревоге за свою вечную жизнь… они искали слов спасения и находили их в пророческих прозрениях и утешительных учениях пророков, ожидавших не потрясений и конца света, а просияния и блаженства…

Люди смотрели на небо, искали бога и его тайн о человеке и мире, и не находили…

Они утратили доверие к истории и жизни…

И потрясения не заставили себя ждать…

Историки нашли в жизни присутствие и деятельность сил, направляемых какой-то потусторонней пагубной волей, стремящейся захватить в свою власть всю жизнь и снова все погрузить в хаос и мрак, из которого нас вывел спаситель…

Появились пророки, эти преждевременные созерцатели драмы жизни со своими чудесами, учениями и обетованиями…

Люди ждали не кромешной ночи, а утра… какого?.. они и сами еще не знали…

Марк нашел себя на террасе в инвалидном кресле тети на резиновых шинах…

«Где все то, что я видел и описал как зритель и соучастник?..

Кто-то перенес меня по ту сторону вещей… он же подсказывал, о чем нужно умолчать…

Я слышал его голос, но не видел… голос спокойный, без надрыва и истеричности…

Не знаю, сколько времени длилось это видение… может быть, всю безумную ночь субботы, а может быть и весь следующий день…

Лучше не думать об этом, чтобы не утонуть в темноте безумия…

Помню, я перешел с одной окраины города на другую… я описал все видение, бледнея от слабости, с длинными паузами…

Голос подсказывал мне, что писать… он звучал точно издалека… был какой-то странный, безжалостный как метроном, отсчитывающий время до конца света… помню, я чувствовал не радость вечной жизни, а холод могилы, леденящие объятия смерти…»

— Смерть моя любовница… — прошептал Марк с улыбкой на запавших губах…

Его дыхание смешалось с дыханием смерти…

Он умер и тут же очнулся с жутким всхлипом…

Он испугался темноты… сердце колотилось… ум, чувства, плоть воспротивилась такому исходу…

Он встал на ноги и пошел…

Цель казалась совсем рядом, близко… нужно было повернуть налево, потом направо и по переулку выйти к дому на Поварской улице…

Марк возвращался в детство к богу, который понимал его…

Дверь была приоткрыта, как будто умышленно… он вошел в дом… недоумевающий он шел по длинному петляющему коридору…

Двери сами собой раскрывались, как страницы книги, которую еще никто не читал… Марк начал писать эту книгу еще в детстве, когда его душа скорбела и погружалась в темноту…

Это был тупик?..

Нет, он видел свет впереди…

Свет вел его…

Чего он ждал?.. нет, не конца, а младенческого начала, первого испуга и первой радости, чувственных ощущений…

Гремели громы… сотрясали горы, волновалось море…

Марку довелось увидеть и развязку этого действа… опять же не по своей воле…

Став в позу как на сцене он воскликнул: «Аллилуйя…»