Александр Косарев - Сокровища Кенигсберга

– Так значит, по транспортным, – насмешливо сверкнула глазами Элиза, – а как же тогда понимать ту слежку, которая явно велась за Вами во время нашего случайного знакомства?

– Но почему же обязательно за мной? – решительно запротестовал Юрий. – Может быть, как раз за Вами!

– Зачем же? – пожала плечиками Элиза. – Я и так посещала следователя полиции едва ли не каждый день. Вполне добровольно и сознательно. Но вот за Вами вполне могли наблюдать. Особенно если учитывать то, что произошло ночью. А, как Вы считаете?

Но Юрий не отвечал. Сморенный внезапно навалившимся на него сном, он бессильно свесил голову на плечо и уже ни на что не реагировал. Элиза около получаса смотрела на спящего, и из глаз ее неудержимо стекали слезы. Она только время от времени вытирала их ладонью, не решаясь даже всхлипнуть, дабы не потревожить сон того, кто был так похож на ее трагически погибшего мужа.

Сорокин очнулся от своего забытья примерно через два часа. Сквозь полуприкрытые ресницы он увидел, как она, неслышно двигаясь по комнате, собирает и укладывает вещи.

– Ой, Элиза, извините, пожалуйста, – пробормотал он, скованно потягиваясь, – я, кажется, отрубился.

– Отрубился? – удивленно повторила она поворачиваясь. Как это выражение переводится?

– Да никак не переводится, – отрицательно качнул головой Юрий, – просто я отключился не вовремя. Пожалуй, мне уже пора идти, – неуверенно произнес он, нехотя выбираясь из кресла, – спасибо за чай.

– Ваша куртка висит там, – вытянула Элиза руку в сторону вешалки, – я ее починила, насколько смогла, конечно.

– Премного благодарен, – поклонился Юрий. – Право не знаю, как Вас благодарить.

– Это ничего, – смутилась Элиза, – не стоит благодарности. Но если хотите, – она поднялась из-за стола и медленно подошла к выходящему во внутренний дворик окну кухни, – то можете очень меня выручить. А я Вас, – добавила она после минутного раздумья. – Скажите, в какую страну должны были доставить Ваш таинственный груз? – спросила она, резко поворачиваясь к нему лицом.

– Вообще-то в Эстонию, – быстро сообразил Юрий, тут же припомнивший, что именно Таллинн расположен на максимальном удалении от столь уже доставшего его Калининграда.

– Тогда есть возможность сделать так, что будет польза и мне и Вам, – облегченно вздохнула Элиза, – я помогу доставить Ваш груз по назначению, а Вы поможете мне управлять яхтой. Одной женщине трудно управиться с этим довольно большим судном, и поэтому я даже договорилась с портовыми властями о том, что меня отбуксируют отсюда. Но вдвоем мы вполне с этим справимся и без буксира. Как, – с надеждой взглянула она на затаившего дыхание Юрия, – согласны на такое предложение?

– Еще бы! – чуть ли не подпрыгнул он, – это было бы просто великолепно, но я, но мне...

Он тут же вспомнил о том, что у него нет никаких документов, и опустил голову.

– Вы же понимаете, – с досадой стукнул он кулаком по столу, – во время вчерашних событий я остался совершенно без документов, и для меня теперь любые путешествия, а особенно морские, по всей видимости, абсолютно исключены. Погранконтроль меня моментально задержит.

– А вот и нет, – сверкнула глазами его собеседница, – как раз выбраться морским-то путем и есть определенный шанс. Ведь в судовой роли моей яхты были вписаны первоначально четыре человека. Двое матросов уехали, и их вычеркнули еще тогда, вскоре после моего задержания, но двое-то остались. Я и соответственно мой муж, поскольку было неясно, где он в тот момент находился. Кроме того, я позаботилась о том, чтобы предварительный таможенный досмотр на яхте был уже проведен, а пограничники всех портов обычно только сличают фактическое количество людей с тем, которое указано в судовой роли. А если в дополнение к этому мы еще и назначим отплытие на раннее утро...

Юрий, уже совсем было собравшись уходить, остановился и задумался:

– А что, чем черт не шутит, – неуверенно прикинул он вслух, – может быть, нам повезет, и мне действительно удастся выскочить отсюда.

Элиза с явно написанной на лице тревогой ждала его более определенного ответа.

– Ну, хорошо, – кивнул он наконец, – но в том случае, если эта затея не пройдет, мне придется заявить, и Вы меня обязательно поддержите, что я забрался на Вашу яхту, угрожая Вам оружием. В противном случае Вас тут же объявят моей соучастницей, и так легко, как в прошлый раз, Вам отделаться уже не удастся. Это я вам заявляю со всей ответственностью.

– Хорошо, – тряхнула копной своих светлых волос Элиза, – пусть будет по-Вашему. Однако я надеюсь, что до таких крайностей не дойдет. А теперь, если мы в принципе обо всем договорились, предлагаю действовать таким образом...

Вечером того же дня они спустили на воду небольшую спасательную двухвесельную шлюпку и под покровом темноты, слегка подсвечивая себе большой керосиновой лампой, отправились на поиски того самого дощатого причала, где Юрий накануне припрятал свой драгоценный груз. Поскольку он примерно представлял себе, где этот самый причал расположен, то и поиски их были недолгими. Обнаружив, что почти полностью скрывшийся под водой бак цел и невредим, они привязали его все тем же тросом за кормовую доску шлюпки и навалились на весла. Дотянув до яхты, они попытались вытащить его из воды, но сил на это у них не хватило. Укрывшись после нескольких бесплодных попыток в небольшой каютке, они стали гадать, как же им теперь поступить. Предложение Юрия привязать его тросом за корму было Элизой решительно отвергнуто.

– От частых рывков во время плавания тросик этот быстро оборвется, – решительно заявила она, – и контейнер наверняка будет утерян.

Они погрузились в длительное раздумье.

– О, Юри, я, кажется, придумала, – воскликнула вдруг Элиза. – Но только в состоянии ли ты глубоко нырять?

– Ха, – гордо выпятил грудь Юрий, – я три месяца только и делал, что нырял. Говори скорее, что придумала, а я уж постараюсь сделать все, что нужно.

Идея Элизы была весьма проста и в то же время, на первый взгляд, вполне осуществима. Она предложила только еще немного притопить веретенообразный бак и прикрутить его тросами и веревками к широкому килю яхты. Однако на практике это оказалось весьма и весьма непросто. Хорошо, что на борту яхты было два комплекта ныряльщика и специально изолированная от воды мощная лампа, первоначально предназначенная для ночного лова рыбы. Еще не оправившемуся от полученных травм Юрию пришлось, выполняя эту задачу, раз пятнадцать нырять в холодные воды Калининградского залива. Наконец удостоверившись в том, что его драгоценный бак надежно прикреплен к килю, он попробовал вскарабкаться обратно по штормтрапу, но, если бы не помощь Элизы, которая буквально за шиворот втащила совершенно обессилевшего Юрия на борт яхты, он бы, наверное, так и не смог этого сделать. Передохнув и переодевшись в сухое матросское белье после чересчур затяжного купания, Юрий для поднятия тонуса сглотнул сразу две таблетки кофеина, найденного им в корабельной аптечке, и они наконец отчалили. На корабельных часах было половина четвертого ночи.