Лев Сокольников - Распишитесь и получите

И ещё одна причина непротивления «проискам лукавого»: почему бы не поддаться бесовскому влиянию, не испытать «прелестей», если имеется старое, много раз проверенное оправдание? Надёжнее и прочнее несокрушимого щита:

— «Бес попутал!» — иных объяснений моего паскудства до сего времени не придумано, если не считать «вали на серого, вывезет». Кому и когда удалось устоять против беса?

— Сколько «путаных» нами по миру ползает? Тьма!

— Насколько знаю старославянский язык «тьма» равна тысяче. Будь в моей большой стране всего одна тысяча совращённых вами, и все не выше дворников — где бы на сегодня была Русь!?

Двенадцать лет общения с бесом подвели под статью из Евангелия: «да воздастся каждому по делОм его»! Что ужасно: вроде бес не виноват, как бы в стороне от созданного труда, не сидит перед «клавой» часами и не долбит пальцем десницы по нужным литерам, но бесовское присутствие чувствую в каждой главе! Вот признание беса:

— Извечная и основная наша задача — путать вас, а ваша — «стоять насмерть» и всячески избегать наших пут!

— Понял: классическая картина борьбы «добра со злом», в коей за каждым раз и навсегда закреплена своя позиция. У бесов, понятный хрен, она «отрицательная», у прочих, кто чуть лучше бесов — положительная. А как у нас обстоит, кто и где находится? — чего спрашивал, если знал? Менялись местами, случалось, что мои высказывания выглядели не лучше бесовских, но и тогда были причины заявлять:

— Всё от лукавого!

Хорош бес, но есть и минус: иногда выкладывает вещи, кои и без него знаю, но почему потусторонняя сущность мучается людским заболеванием — опросить не решаюсь.

В создании труда принимал участие великий и строгий дух преподавателя русского языка и литературы Петра Андреевича, бившегося со мной в обучении родному языку с пятого по седьмой класс советской школы. Школьное время насыщения знаниями равно семи классам, далее семилетнего рубежа в образовании не продвинулся. Факт слабого образования и был наибольшим смущением при написании сочинения на вольную тему, о чём предупредил беса после первой написанной страницы сочинения:

— Смотри, нечистый и решай: устраивает манера изложения твоих наущений — оставайся, нет — изыди, или «отвали»!

— Устраивает. Только реже поминай себя, забудь «я», нет тебя, гусиное перо, или печатающая машинка, никогда не заявляли: «я написала».

— С коих пор машинки самостоятельными стали? Обижен вниманием?

Бесовская вера в мои семь школьных зим приятны и бодрят, но достаточны ли познания в литературе, чтобы выдать свою и терпимую — не уверен.

— Трус несчастный!

— Трус, так и есть, а ты наполни храбростью, чего ждёшь? — Пишем вместе, а потому не забывай о моём образовании! Твой мизер плюс моё высшее — на двоих — «среднее». Ошибок в подсчёте нет: один колхоз в «передовиках» ходил, а в трёх соседних «труженики полей» с «хлеба на квас» перебивались.

— Понятно: в итоге четвёрка пребывала в «средних» и не вываливалась из определения «успехи совецкого сельского хозяйства».

— Совсем, как разведение спирта водой.

— Каждому своё. «Спирт», разумеется, я! — гордо заявил нечистый.

— Что в твоём учёном в активе?

— Сорбонна, Гренобль, Оксфорд, Кембридж и Карлов университет в Праге. Назови любое, известное учебное заведение мира и отвечу, что имел удовольствие слушать лекции тамошних профессоров. Получил массу уроков по химии у прославленных алхимиков Европы. Достаточно?

Не могу проверить показания беса и по этой причине нахожусь в подвешенном состоянии «верить, не верить». Обманывает — грех обмана ложится на бесовскую совесть. Хотя, какая у беса совесть?

— Всё помнишь из услышанного в учебных заведениях?

— Разумеется, я бес! — столь короткого и гордого заявления ни от кого и никогда не слышал — как-то группа хорошо набравшихся студиозов пражского университета зимой тысяча пятьсот восемьдесят девятого года, явилась к преподавателю сопромата» и один студент, пьянее прочих, потому и бесстрашный, вопросил учёного мужа:

— Профессор, сомнения о крепости двух предметов терзают: что крепче: член, или дуб? — на что профессор, не медлив, ответил:

— Когда член дубовый, а дуб херовый — древовидное растение, разумеется, не устоит.

— На каком языке беседа велась: латыни, чешском?

— Ты поддатый на каком вещаешь?

— На родном…

— И они атаковали профессора чешским языком.

Что думать? Вдруг лукавый скормил «бородатый» анекдот, но чтобы в него поверил — приписал его студиозам весёлой Чехии средних веков? А в реальности подгулявшие студиозы искушали профессора в отечестве моём? Хотя, сомнительно: где такое могло иметь место, в какой «альма-матер» отечества? И когда? Обидно: в славной Праге молодь средневековья пыталась выяснить «что крепче», а на Руси — нет…

Остаётся верить бесу на слово, сам не могу проверить: изучали в средневековой Европе «сопромат»? И когда Карлов университет создан?

— Бесяра, временами не распирают полученные знания?

— Распирают. Давно. Избыточные знания не только вас распирают, от избытка знаний страдаем и мы, бесы. Радует: пришёл к пониманию причин вторжения в ваше сознание: разгрузиться от излишних знаний, избежать «разрыва»…

— …ничуть не думая, что такое может произойти с кем-то из нас, людей!? Вот они преимущества «малых знаний»: у малограмотного никто не станет «ума покупать» и советов спрашивать. Как человеку с семилетним образованием вести диспуты с сущностью с пятью «вышками»? — оно, конечно, компаньон дипломов не предъявлял, а потому давал повод усомниться заявленному. Ситуация с названием «Земля и Небо», и ничего путного от такого «тандема» ждать не приходится, ничего интересно не изыдет, если изначально отводишь место «обучаемого», а себе — «учителя». Пусть, у меня всего семь классов образования, но малой образованностью удовольствия не доставлю, не надейся! Не позволю «блистать и сверкать познаниями» на моём фоне!

— Не думаешь о душевном состоянии интеллектуала.

— О чём думать?

— Интеллектуал кормит серость отборными знаниями и наперёд знает: «напрасно бьюсь: «не в коня корм»!

— Непонятно: имея столь фантастическое образование — почему-то связался с глубоким недоучкой? Почему бы с таким грузом знаний общаться с не менее образованной личностью, как и сам? Другой интерес получил бы.

— Скука, не то! Чем можно удивить человека, окончившего Кембридж? Верно заметил: случается, что и нам знания в тягость бываю, душат нас. А с тобой, малограмотным, могу тешить тщеславие на каждой странице сочинения, а то и чаще. Ведь всё, что шепну — примешь за «истину из первых уст»… или за «чистую монету», что без разницы. «Впарил» анекдот с участием профессора-«сопроматчика» — а ты думай: «изучали древние «студиозусы» в славном городе Праге предмет с названием «сопротивление материалов», или нет?