Кевин Милн - Сладкая неудача

Тут вмешался Кип Вейверли:

– Извини, Лори. Ты сказала про какое-то объявление?

– Совершенно верно, Кип. В последние недели в газете «Сиэтл таймс» постоянно печатается анонимное объявление. Позвольте мне прочесть эту краткую – но пронзительную – мольбу. – Лори снова сделала паузу, повернула газетный лист так, чтобы смотреть в текст, не загораживая своего лица, затем медленно прочла каждое слово из объявления, добавляя драматических ноток, где это возможно: «Розыск: требуется счастье. Пожалуйста, помогите мне найти то, что я потеряла. (Только прочное счастье, пожалуйста. Ничего мимолетного.)» Тут же указан адрес.

– Ого, – откомментировал Кип из студии. – Я бы никогда не догадался дать такое объявление о поиске счастья! Но думаю, если ты действительно нуждаешься в помощи, ты должен искать ее везде, где только можешь.

– Да, в самом деле, Кип. Я стою возле почты, где находится почтовый ящик анонимного подателя сего объявления и где, будем надеяться, он будет получать ответы – от всех нас, – которые помогут ему преодолеть трудные времена. Мы надеемся выяснить, кто этот человек, и как-то ему помочь, но тем временем, если вы хотите отозваться на это объявление, адрес вы найдете на нашем веб-сайте, который указан в нижней части экрана. Давайте поможем человеку понять, что мечта о счастье жива и здесь, в центре Пьюджет-Саунда. Это был репортаж из Такомы. Я Лори Эйкер. Кип?

– Спасибо, Лори. – Кип многозначительно кивнул и повернулся к ближайшей камере. – Теперь я хочу обратиться к той анонимной персоне, которая дала это весьма необычное объявление. Если вы нас смотрите, поверьте, что наши мысли – с вами. Мы надеемся, что вы найдете то, что ищете… – После еще одной паузы весь облик Кипа снова изменился. Теперь он сиял. – Переходим к другим новостям. Баскетболисты из «Сиэтл Суперсоникс»…

Эви выключила телевизор.

Софи сидела, оторопело уставившись в черный экран.

– «Просит у людей подарить ему искру надежды?» – сказала она наконец, повторяя слова Лори. – «Мечта о счастье жива и здесь, в центре Пьюджет-Саунда?» И это проходит за новости? Они стряпают новостные сюжеты на пустом месте!

– Они деньги получают за это, – возразил Джастин.

Софи проигнорировала его замечание.

– Прямо не знаю, смеяться мне или рыдать.

– Мы тоже не знали, – призналась Эвалинн. – Джастин смеялся. А я до сих пор не знаю, как на это смотреть.

Софи, сжав губы, встала и прошлась по комнате.

– Знаешь что? Я не злюсь на это. Я просто в ярости! «Благодаря одному из наших телезрителей», сказала она. Уж мы-то знаем, кто этот телез-ритель!

– Думаешь, это дело рук Гаррета? – спросила Эви.

– Конечно! Что за коварный тип – ох, зла не хватает! Я сказала ему, чтобы он дал объявление в «Таймс», но он нашел способ обойти это условие.

– Вообще-то, это круто, – захихикал Джастин.

Эвалинн метнула в него грозный взгляд.

– Шучу, шучу, – ретировался он.

Пока Эви делала Джастину еще одно невербальное внушение, Софи снова включила свой телефон и увидела, что пропустила десять звонков и шесть новых текстовых сообщений. Слушать голосовую почту она не стала. А набрала номер Гаррета.

Он ответил немедленно.

– Ты получила мои письма? – быстро спросил он, и было слышно, что он волнуется.

– Как ты мог мне устроить такое? – простонала она, и слова сами полетели из ее рта, выстраиваясь в маленькую тираду: – Даже если никто не узнает, что это я, все равно это жутко неприятно! Эта корреспондентка говорила про объявление так, словно это дело рук какого-то впавшего в депрессию психа, который висит на последней ниточке. Невероятно. Из всех пакостей, которые ты мне сделал, эта превосходит все остальные!

– Софи! – Он возвысил голос. – Ты лучше выслушай мои сообщения. Я удивлен не меньше тебя. Я пытался тебе позвонить, как только увидел этот сюжет, но не мог дозвониться.

– Я скрываюсь от тебя… и по веской причине. От тебя одни только проблемы.

– Я беспокоился, что ты подумаешь на меня, вот и стал тебе звонить.

Она не слушала его – или, если и слышала, то не верила тому, что он говорил.

– Вдруг они выяснят, что это я? Что, если у этого сюжета с продолжением будет мое лицо, приклеенное на весь экран? Что тогда? Ты подумал об этом, когда проталкивал сюжет в вечерние новости? Ну а что, если я сообщу им, что на самом деле это ты дал объявление? Твоим пациентам будет интересно узнать, что Лори Эйкер считает их доктора самым несчастным человеком на свете?

– Она этого не говорила! – отчаянно возразил он.

– Могла бы… Серьезно, Гаррет, что, если они докопаются до меня?

Он ответил не сразу.

– Это может быть полезным для бизнеса, – осторожно предположил он.

– Нет, это невыносимо!

– Я шучу, Соф. Честное слово, никто не собирается ничего выяснять. Я уже позвонил в газету и снял объявление. Еще я четко сказал им, что если информация о личности человека, поместившего объявление, станет хоть кому-то известна, они получат весьма ощутимый судебный иск.

Софи все еще расхаживала по гостиной. Пытаясь успокоиться, она выравнивала дыхание.

– Я просто… Я не могу поверить, что ты это сделал. Сделка отменяется, Гаррет. Никакого свидания. Вообще ничего.

Когда он снова заговорил, его голос звучал гораздо спокойнее, словно он надеялся, что, сменив тон, он скорее добьется ее внимания.

– Софи, – вкрадчиво проговорил он. – Я буду повторять это бесконечное число раз, чтобы ты поняла. Я не имею к этому никакого отношения. Честно признаться, с моей стороны это был бы умный ход. Подлый и нехороший, но умный. Но, клянусь, этого я не делал. Знаешь, все-таки некоторые люди читают объявления в газете. Многие читают. И любой мог заметить такое и поделиться им с телевизионщиками. Но я этого не делал.

Софи колебалась. Она хотела считать его виновным, гадким – такого она могла обвинить в чем угодно. Ей требовалась еще одна причина для ненависти после всего, что он ей сделал. Но тут она поняла, что он говорит правду. И все же она молчала, когда он закончил свой монолог.

– Софи?

– Что?..

– Ты мне веришь?

– Почему я должна тебе верить?

– Потому что это правда.

– Видишь ли… я… не хочу тебе верить, – честно отвечала она.

– И что?

– Пока ничего. Мне надо решить.

– Так… а наша сделка… Она еще в силе?

– Ладно, – неохотно согласилась она. – Но лишь потому, что я держу свое слово. В отличие от некоторых.

– О, я слегка задет.

– Проклятье, – вырвалось у нее, – я рассчитывала, что тебе будет очень больно.

– Что ж, спасибо, что позвонила. Даже когда ты кричишь на меня, я с удовольствием слушаю твой голос.

Она пожалела, что он не видит ее лица – на нем кипела злая досада.

– Спокойной ночи, Гаррет.