Ксения Спынь - Дальний свет

Не волнуйся, бензина хватит на целый перегон. А дальше — другой пункт, и, надеюсь, в нём будет заправка. Хорошо, что нам теперь не нужны деньги.

Иногда они видели, как сбоку от них маячат те, другие — чужеродные создания с металлическим отсветом по каркасу. Они сжигали леса и осушали реки, затянутые льдом, уничтожив же, двигались дальше. Однажды совсем рядом проплыл недорушенный ещё город. Существа дожирали его — высокие дома-башни складывались в гармошку и проваливались куда-то вниз.

Они тогда поспешили уехать.

Может быть, так и выглядит война?

Не знаю, Феликс. Не знаю.

Иногда попадались приземистые угловатые здания — заводы или железнодорожные депо. Они не работали, но в них можно было укрыться на время, а порою найти даже что-то полезное. Попадались телефоны и радио, но увы, они не работали, и по железнодорожным веткам никогда не проходил ни один состав. Только деревянные столбы начинали порой тянуться вдоль трассы, удерживая в снег и метель провода.

Казалось, в то время, когда мы встаём против одних, другие встают за нас. Казалось, это схватка не на жизнь, а на смерть, и что для нас всегда будет помощь, оттуда, откуда не ждали. Казалось, даже если конец — есть что-то, что подхватят другие, как знамя, подхватит сам мир.

Но мира нет, мы заброшены в пустоте, где только вечный дрейф наугад сквозь зиму. Никто не знает, что мы ещё здесь, и никому никакого дела.

Там должна быть звезда, в небе над трассой. Ты видишь её?

Нет. Но верю, что она там есть.

Мы едем в Ринордийск?

Да.

Мы туда доедем?

Пауза длинною в вечность.

Мы туда доедем?

Этого никто не скажет.

Что-то показалось ему здесь знакомым — что-то проскользнуло в воздухе, по лесным ветвям, так, что ещё чуть-чуть, и он узнал бы… Нет, ускользнуло.

(Да ничего не ускользнуло, он сам забыл. Только что почти помнил — и забыл).

Феликс завертел головой, будто попадись оно на глаза снова — и цепочка вмиг восстановится. Несколько елей вряд… Взгорок… Его пересекает тропка и уходит в лес, а там (сворачивает влево?) — он несколько спустился, чтоб посмотреть — да, сворачивает влево. Да, точно, вот такой плавной загогулиной.

Он уже был здесь.

Феликс знал, впрочем, что подобные эффекты часто объясняются каким-то сбоем в мозгу и совсем не имеют отношения к реальности. Либо же можно предположить, что они запутались где-то в дороге и действительно проезжают дважды по тому же месту — как больше нравится.

Но нет, «воспоминание» никак не связывалось с последними днями, а скорее, относилось к временам более ранним — как будто что-то из студенчества. Тоже была зима, и точно так же был заснежен лес…

Ну, тут можно было уже самому посмеяться над собой: ты, в студенчестве, зимой в настоящем лесу? Парень, да ты из Ринордийска выезжал несколько раз за всю жизнь: один раз в Юмоборск — познакомиться с кузиной Лав и взглянуть, как ей там живётся с опекунами, и два-три раза ещё с родителями, по каким-то дальним родственникам. Всё это летом и уж, конечно, по городам, а не в такие леса.

Феликс ещё раз оглядел местность, с недовольством отвернулся: он и сам не знал теперь, почудилось ему или нет. Деревья, тропа, электровышка, трасса — из всего этого, конечно, никакие ориентиры.

Электровышка?

Он замер, уставился на неё — вполне типовое металлическое сооружение. Такие не встречались им, понял Феликс, огромное количество времени, как что-то из другого, ушедшего уже мира.

Он огляделся: такие же виднелись правее и левее вдоль трассы. Внизу каждая опора была обведена двумя жёлтыми полосами.

«Дóма!» — завопил инстинкт раньше всех рассуждений. Феликс отвесил ему подзатыльник, чтоб не ликовал раньше времени. В конце концов, мало ли, где ещё такие вышки…

Жёлтые полосы — это было изобретение Нонине. Так должны были отмечаться линии электропередач, построенные при ней и с её подачи. В столичном регионе действительно одно время развернулось строительство, но дальше не продвинулось: у великой правительницы вдруг нашлось множество куда более важных дел. И уж конечно, дела поважнее были у госпожи Мондалевой.

«Дома?» — тихо, с опаской поглядывая, повторил инстинкт.

Феликс поднялся обратно к трассе.

— Китти? Можешь взглянуть на одну штуку?

Китти, хотя была бледнее и немногословнее, чем обычно, уже полностью вошла в норму и по снежным завалам спустилась непринуждённо, будто всю жизнь так и ходила.

Он указал на вышку и на полосы:

— Что думаешь?

— Явно из линий Нонине, — чему-то хмурясь, она взглянула на Феликса. — Думаешь, мы под Ринордийском?

— Я, конечно, не знаю точно, — он быстро и нервно пожал плечами. — Но мне кажется, я видел это место. Вспомнил! На практике, на втором курсе, когда нужно было написать репортаж на местности. У меня тогда был ринордийский регион — помнишь, я ещё предлагал тебе поменяться? Я почти уверен, что это у какого-то посёлка под столицей.

Зрачки Китти сузились до точек.

— У какого именно?

— Не помню… — пробормотал он. — Не помню, я мотался от одного к другому по нескольку раз на дню! Как я могу помнить? Но знаешь? Я чувствую, что он где-то близко, Ринордийск. Как будто что-то такое в воздухе.

Китти медленно кивнула:

— Да. Я тоже чувствую.

— Ты тоже?

Феликс замер, затем метнулся к внедорожнику, что стоял у поворота на просеку.

— Надо им сказать…

— Подожди, — Китти не двинулась с места. — Что ты им хочешь сказать? Что здесь электровышки с жёлтыми полосками, а у нас какое-то там чувство?

Феликс удивлённо взглянул на неё.

— Мы даже не знаем, в какой стороне город, — заключила Китти.

— Почему не попробовать в разные? — он мотнул головой. — Мы наугад исколесили полстраны, неужели сейчас не выберемся к Ринордийску, когда он от нас в шаге?

— Просто потому что…

На трассе послышался шум авто.

Оба, не сговариваясь, бросились обратно к машине через глубокий снег. Он осыпался, норовил ухватить и не давал двигаться быстро — как в тягучем сне, когда убегаешь от кого-то. Феликс держал в уме, что надо ещё успеть дать сигнал внедорожнику, но на полпути тот и так промчался слева от них — видимо, устремился в лес.

Наконец, вскарабкались по насыпи. Их машина стояла на обочине, носом к дороге. Шум стал куда явственнее и звучал гораздо ближе. Похоже, авто было несколько.

Китти дала задний ход, и они скатились с трассы. Машина несколько раз подпрыгнула, замедлилась. С боков промелькнуло несколько деревьев, позади они уже смыкались стеной. Здесь Китти заглушила мотор. Прятаться лучше было поздно.

Наверху, на трассе промелькнули одни только чёрные верхушки. Проедут, на секунду зародилась мысль. Проедут и не заметят. Или это вообще не они. Авто затормозили.