Шейла Нортон - Оливер. Кот, который спас праздник

– А ну вернись! – крикнул мужчина ей вслед. Я слышал, как он с воплями выбежал из сарая, но вскоре вернулся, бормоча себе под нос, что поймает ее в следующий раз. – Пока избавимся от твоих крысят, – сказал он и, не успели мы опомниться, как мешок взметнулся вверх и начал раскачиваться. Мы повалились друг на друга и испуганно запищали.

Я вижу, что ты уже расстроился, мой маленький котенок, а ведь я тебе еще половину не рассказал. Уверен, что хочешь узнать остальное? Я предупреждал, история не для слабонервных. Тебя же потом не будут мучить кошмары? Но конец у нее счастливый, это я гарантирую. Иначе я не лежал бы сейчас здесь, с тобой рядом, свернувшись калачиком на мягкой подушке и греясь на солнышке. Однако, дружок, ты угадал правильно: то был последний раз в жизни, когда я видел свою маму. Всем нам приходится рано или поздно расстаться с мамами, но я был слишком мал, да и разлучились мы, скажем так, не при лучших обстоятельствах. Но теперь, став взрослым, я всегда радуюсь, что ей тогда удалось спастись от этого ужасного человека. И знаю, что будь у нее выбор, она бы нас никогда не оставила.

Итак, мы лежали в темном мешке. Точно не знаю, сколько мы там пробыли и куда нас несли, но когда человек бросил мешок на землю, мы начали как можно громче кричать, чтобы нас выпустили (хотя на самом деле получалось не очень громко). Сначала мы слышали вокруг лишь пение птиц. Мы сильно проголодались, хотели пить и начали слабеть. Я инстинктивно понимал, что нужно сидеть тихо и беречь силы, но двое моих братьев, видимо, не чувствовали этого. Они метались и пытались выбраться. Разумеется, это было невозможно: злодей завязал мешок. И все их попытки привели лишь к тому, что они вымотались и еще сильнее захотели пить. Внутри было тяжело дышать, и моим сестренкам стало нехорошо. В конце концов нам всем пришлось лечь и успокоиться: мы слишком ослабели, чтобы делать что-то еще. Сил не осталось даже плакать.

Мы долго лежали и слушали наше угасающее дыхание. Вероятно, прошло несколько часов, а может, и дней. А потом снаружи послышался звук: кто-то громко обнюхивал мешок и толкал его. К тому времени я настолько обессилел, что мне было почти все равно, что случится. Но вдруг до меня донесся человеческий голос:

– Руперт, что там у тебя? Брось это, дружок! Ко мне! Сидеть! Место!

И мы увидели свет – такой внезапный и яркий, что мне пришлось зажмуриться. Но уже через секунду я в ужасе распахнул глаза, напуганный жутким шумом. Скажи, котенок, тебе еще не приходилось встречаться с собаками? Знай: собака собаке рознь. Есть те, кто весьма дружелюбно настроен по отношению к нам, кошкам, но есть и законченные психопаты, готовые тебя прикончить. Однако главная проблема с собаками в том, что они слишком возбудимы и очень громко лают. Хозяевам приходится привязывать к ним длинные поводки, чтобы можно было хоть как-то их контролировать. Без поводка собака мгновенно слетает с катушек, принимается бегать кругами и лаять во все горло, а также гоняться за всем, что движется (хотя им редко удается кого-то поймать). До того случая с собаками мне сталкиваться не приходилось, и я пришел в ужас. Когда человек открыл мешок, собака сунула в него нос и разразилась ужасающей какофонией звуков. Человек тоже закричал, приказывая собаке заткнуться и сесть на место. Наконец в отверстии мешка вместо собачьей морды появилась человеческая. Учитывая мой прошлый опыт общения с человеком, можешь себе представить, какие чувства я испытал, увидев еще одного представителя этой породы. Говорил он так же громко, как и наш предыдущий мучитель.

– Котята! – воскликнул он, глядя на нас. Я хотел было мяукнуть в испуге, но даже пискнуть не смог. Братики и сестрички, кажется, тоже онемели. – На вид еле дышат. Бедолаги. Что за негодяй бросил мешок с котятами посреди поля? Это же преступление, вот что я вам скажу. Что ж, придется мне, наверное, взять вас с собой, хоть и не знаю, удастся ли вас спасти. Пошли, Руперт – вперед, мой мальчик! Возвращайся в машину. С тобой я потом погуляю.

С этими словами мешок снова подняли в воздух, и я повалился на своих бедных собратьев. Впрочем, мы так ослабели, что нам было уже все равно. Когда мешок снова опустили, я был уже почти без сознания. Но через несколько минут раздался еще более громкий шум – громче, чем звонкое лаянье собаки, которая никак не унималась. Я лежал в мешке, трясясь и дрожа, и не сомневался в том, что настал конец света. Потом я понял, что мы очутились в машине, а шум, который я впоследствии слышал множество раз, был не чем иным, как ревом пробуждающегося двигателя. Поначалу машины ревут что есть мочи, но потом утихают и начинают громко мурлыкать, пока едут вперед. Находиться в машине ужасно: ты чувствуешь урчание в ее животе, она издает кучу страшных звуков, то останавливается, то снова трогается с места, а иногда визжит. Когда Джордж везет меня куда-то, он включает музыку, и это немного помогает. Но тогда, лежа в темном мешке и не имея ни малейшего понятия, что происходит, я, наверное, сходил с ума от страха. Даже хорошо, что воспоминания со временем померкли.

По правде говоря, я не помню ничего вплоть до того момента, как меня достали из мешка. Я слышал голос хозяина пса и еще один, более тонкий и нежный, но смысл того, о чем они говорили, ускользал от меня. Ты, верно, знаешь, что коты с рождения понимают два языка – человеческий и кошачий? Но люди не догадываются об этом, так как мы не умеем говорить по-человечьи вслух. Как, ты не знал? А тебе никогда не было любопытно, почему люди не сердятся, если мы не обращаем на них внимания? Они просто не ждут, что мы их поймем, и, между прочим, это нам даже на руку. Ведь нам, кошкам, в отличие от собак, не приходится выполнять человеческие приказы.

Как бы то ни было, к тому времени мой мозг почти уже ничего не воспринимал. Мне не понравилась женщина с тонким голосом, взявшая меня на руки, но она обращалась со мной намного бережнее, чем жуткий мучитель из сарая. По сравнению с громким голосом мужчины и лаем собаки – та все не могла угомониться – женский голосок успокаивал. Она аккуратно ощупала меня, а потом вдруг начала поить молоком из какой-то маленькой трубочки! Это был рай. Я стал жадно глотать и чуть не подавился – пить хотелось очень сильно. А потом я, видимо, заснул.

Следующее, что я помню – как проснулся в клетке совсем один. Хотелось плакать, и я тихо и жалобно замяукал. Тут же подошла женщина. К моему облегчению, мозг у меня заработал, и на этот раз я смог ее понять.

– Ага, один очнулся, – проговорила она. – Привет, маленький. Тебе получше? – Она открыла клетку и взяла меня на руки. Я немного повырывался, но когда увидел в ее руке трубочку и понял, что сейчас она даст мне еще молока, то успокоился.