Мишель Фейбер - Книга странных новых вещей

Отведя взгляд от бликов, он заметил нечто неожиданное: широкий тент, установленный в паре сотен метров от главного здания. Его ярко-желтый навес, то ли полотняный, то ли парусиновый, расслабленно провис, натянутый на стойки. Питеру довелось однажды вести свадебную церемонию под такой же конструкцией, еще он видел нечто подобное на берегу моря и в общественных парках. Навесы защищали от солнца и дождя, их можно было легко разобрать, хотя вот эти сооружения выглядели куда основательнее. Под тентом в тени было заметно движение, и Питер решил прогуляться к ним и разведать.

Четверо — нет, пять человек танцевали под тентом. Только не парами, а в одиночку. Впрочем, нет, может, они и не танцевали, может, это была какая-то китайская гимнастика.

Подойдя поближе, он увидел, что они на самом деле упражняются. Этакий тренажерный зал на открытом воздухе, оборудованный не сложными хайтековскими электрическими тренажерами, а простыми деревянными и металлическими конструкциями, напоминающими скорее оснащение детской площадки. Здесь была Моро — она качала ноги с помощью утяжеленного колеса. Тут был и Би-Джи. Он выжимал мешок с песком, надетый на шкив. Трое других были Питеру незнакомы. Мокрые от пота, все пятеро увлеченно работали со своими ярко раскрашенными снарядами, растягиваясь, шагая, сгибаясь и скручиваясь.

— Питер, вот так класс! — воскликнул Би-Джи, не прерывая своих ритмичных упражнений.

Его руки, когда он поднимал и опускал мешок, были толщиной с Питеровы ноги, узлы мышц бугрились, будто их надували кузнечными мехами. На Би-Джи были мешковатые шорты, доходящие почти до лодыжек, и ветхая хлопковая майка, сквозь которую проступали его соски, похожие на заклепки.

— Эти снаряды для тяжкой работенки, Би-Джи, — сказал Питер.

— Для меня что работа, что игра — все едино, — ответил Би-Джи.

Моро не заметила прихода Питера, но в той позиции, в которой она находилась — лежа на спине с поднятыми ногами, выжимающими вес, — это, наверное, было бы проблематично. На ней были надеты белые шаровары, соскользнувшие на бедра, и безрукавка, оголяющая живот. Ткань промокла от пота и стала полупрозрачной, Моро дышала звучно и ритмично. Да, обзор для Би-Джи открывался беспрепятственный.

— Все торчком, чувак, все торчком! — завопил он.

Поначалу Питер принял это за неприличный каламбур. Что вполне вязалось со стёбом ниже пояса еще тогда, на корабле, да и вообще с образом неунывающего верзилы. Но, вглядевшись в лицо Би-Джи, Питер осознал, что тот рассеянно смотрит в никуда, полностью сосредоточившись на своей тренировке. Может быть, его сознание и фиксировало Моро как некое подвижное пятно, но как женщина она была для него невидима.

Там была еще одна особа женского пола — рослая, жилистая белая дама с редкими рыжими волосами, собранными в конский хвост. Ноги ее болтались в нескольких дюймах над землей, когда она подтягивалась на брусьях. Она улыбнулась Питеру, но эта улыбка как бы говорила: «Представимся друг другу как следует позже, когда я буду посвободнее». Двое неизвестных мужчин тоже были поглощены своими занятиями. Один стоял на низкой платформе на шарнирах и вращал бедрами, уставившись на свои ноги. Другой сидел на паукообразной конструкции и касался лицом коленей. Руки его были сжаты в замок на затылке, крепкие, как металлические скобы, за которые он уцепился ступнями. Он был замкнутой цепью под напряжением. Мужчина резко вытолкнул корпус вперед, и Питеру показалось, что один из его узловатых позвонков выскочил из-под кожи и взлетел в воздух. На самом деле это было насекомое. Шатер приютил под своим навесом множество насекомых, похожих на кузнечиков или на саранчу, они преспокойно сидели то тут, то там прямо на человеческих телах, но в основном кишели на поверхности тента — зеленые на желтом.

Снарядов под навесом хватило бы человек на десять. Питер задумался, правильно ли то, что он не присоединился к тренирующимся. Может, ему следовало бы выбрать себе тренажер и чуточку поработать на нем, всего несколько минут — вполне достаточно, чтобы никто не решил, что он приходил просто поглазеть. Но он никогда всерьез не тренировался, и притворяться было бы глупо. Да и вообще, он же новичок, и люди, конечно, поймут, что ему необходимо освоиться на месте.

— Приятный денек, — заметила Моро.

Она закончила качать ноги и переводила дух.

— Не просто приятный. Прекрасный! — ответил Питер.

— Да уж, — согласилась Моро и отхлебнула воды из бутылки.

Зеленая комаха прицепилась к ее майке, как раз между грудей, притворяясь брошью. Моро не обращала на насекомое никакого внимания.

— Кофе отстирали? — спросил Питер.

Она посмотрела на него с недоумением:

— Кофе?

— Кофе, который вы расплескали из-за меня.

— Ах это…

По лицу ее было видно, что у нее с тех пор были десятки разных загвоздок и дюжина дел, посему вряд ли стоит полагать, что она помнит столь тривиальное событие.

— Это был не кофе.

— Белоцвет?

— Цикорий с ячменным экстрактом. И да, чуточку белоцвета. Чтобы загустить.

— Надо будет как-нибудь попробовать.

— Да, оно того стоит. Не ждите, что это будет самая прекрасная вещь на свете, и вы не будете разочарованы.

— Отличный подход на все случаи жизни, — заметил он.

И снова она посмотрела на него так, будто бы он нес околесицу. Он улыбнулся, махнул рукой на прощание и удалился. Бывают на свете люди, с которыми ты никогда не состыкуешься, и не имеет значения, сколько попыток ты предпримешь и сколько подобных случаев встретится на твоем пути. Может быть, Моро — именно такой случай. Но какая разница? Как неоднократно, при каждой возможности напоминали Питеру дознаватели из СШИК, он здесь не ради нее.

Питеру пока что не хотелось возвращаться в здание, поэтому он все больше удалялся от базы. Он понимал, что будет беда, если ему внезапно станет худо или он вдруг утомится, но он сознательно рисковал. Его здоровье и выносливость в любом случае очень скоро ожидает суровая проверка, когда он отправится в оазианский поселок, не имея с собой ничего, кроме Библии и одежды, которая на нем сейчас.

На горизонте, отчетливо выделяясь, торчали две не то силосные башни, не то трубы, Питер не мог разглядеть. Но совершенно определенно это был не Большой Лифчик, не та форма, однако он терялся в догадках, что это на самом деле. Над ними не вился дым, так что это, наверное, все-таки силосные башни. Наверное, они как раз из тех вещей, о которых Грейнджер рассказывала ему, встретив после прилета? Этот разговор, якобы состоявшийся между ними, который он так постыдно забыл, грозил раздуться до фантастических размеров: экскурсия по всему вокруг с подробными комментариями и ответами на все мыслимые и немыслимые вопросы. Стоит иметь в виду, что количество информации, которую могла сообщить Грейнджер при первой встрече, вовсе не безгранично.