Чума в Бедрограде

Клоуны, вот же клоуны.

— Всё очень предсказуемо, — выпустил струю дыма в сторону Гошки 66563. — Интерес к актуальному уровню доступа Константина Константьевича Ройша со стороны подозрительного младшего служащего не остался незамеченным. Девочка-раздолбайка, тайно копающаяся в официальных документах, — это же локальная бюрократическая катастрофа. Не хватило у неё навыков бумажки в том же порядке разложить, спалилась. С ней пообщались. Задумались. Эротическая фантазия «спросить у Бедроградской гэбни об её намерениях напрямую» появилась, скажем так, спонтанно. И была воплощена силами интеллектуально неполноценных энтузиастов, которых гораздо сильнее, чем собственно допрос, интересовала часть «раздеть-привязать», — 66563 всё с тем же нахальным видом подмигнул Гошке. — Поэтому и результат допроса вышел малость бестолковый: непосредственные исполнители временно — и пространственно! — устранились, а интеллектуально полноценные господа из Университетской гэбни, будучи лишены возможности воспринимать сию эстетическую акцию в полной мере — у них-то аппаратура для записи изображений на деревьях не растёт, они звуком обходятся обычно, — недопоняли кое-чего. Ну, касательно запланированных масштабов разрушений.

Вот оно что. Недопоняли.

А Бедроградская гэбня всё пыталась постичь, почему в запросах к фалангам, копии которых обнаружил Гошка в четверг на столе у завкафа, значилось обвинение в попытке преднамеренного заражения жителей всего одного дома.

66563 что-то подобное коротко говорил вчера Социю, но кто ж станет верить во вчерашние россказни, да ещё и с учётом применения 66563 наркотических веществ?

Андрей поёжился.

Опять.

Опять 66563 озвучивал многие вещи, но опять не те, не о том.

— Нас интересует сама процедура — как вы выразились — допроса, — надавил Андрей.

Давить не хотелось. Не хотелось выспрашивать, как именно удалось заставить Гошку слить планы собственной гэбни. Но — нужно.

— Процедура носила мистериально-исповедальный характер, но вы таких слов не знаете, — расслабленно потянулся всем разрисованным телом 66563. — Давайте знакомыми словами: потребовалось сложносочинённое материальное обеспечение, в основном включавшее в себя кишки и твирь, и некоторое количество медицинских препаратов. Никаких наркотиков, к слову. Убойное снотворное, сложная комбинация мышечных релаксантов для создания эффекта бестелесности и один шприц какой-то непонятной лично мне дряни, которая временно, но мгновенно отрубает зрительный нерв. Имеет, кстати, побочный эффект в виде возможной атрофии этого самого нерва. На глаза не жалуетесь? — с картинным беспокойством наклонился он к Гошке.

— Буду жаловаться — сам выколю, — огрызнулся тот.

— Как знаете. Так вот, процедура: сообразно выдуманной наспех мифологической картине, Загробная гэбня, — повёл 66563 сплетённым из травы наплечником, скрывающим татуировку, — хоть и ведает пути живых, всё равно принуждает попавших к ней на допрос лиц самих проговаривать свои грехи. На четырёх уровнях. Работают по отдельности, и, хоть этого мы и не воплощали в полном объёме, теоретически перед каждым головой надо каяться о разном: от последних предсмертных ошибок у первого головы до полузабытых, вытесненных на периферию сознания проблем у четвёртого. А иначе, мол, душа не упокоится. Крайне банально, в смысле архетипично, и потому работает. В смысле, один раз сработало, больше модель пока не использовали. Дарим безвозмездно.

— Хуйня всё, — громыхнул Соций. — Нормального человека загробными глюками не поломаешь.

— Во-первых, это смотря как подавать, — выдал 66563 сорок восьмую уже нахальную ухмылку. — Во-вторых, почему же сразу «ломать»? Мы работаем тоньше, нежнее и на другом топливе! Что опять возвращает нас к пункту первому: как подавать.

66563 щёлкнул пальцами, и Охрович и Краснокаменный протянули ему следующие две сигареты.

Это выглядело глупо. Это злило. Это было плохо — как минимум тем, что университетские таким вот примитивным способом демонстрировали, что они-то запросто могут выбить из Бедроградской гэбни те эмоции, которые захотят.

— Мы уже достаточно заинтригованы, так что ваш балаган не является необходимым, — высказался Андрей.

— Не давите, мы и так изо всех сил стараемся сдерживать свои порочные привычки, — 66563 и две сигареты в его руках уставились в потолок. — Один информационный пласт, безусловно, не годится для результативной коммуникации с головой агрессивно настроенной гэбни. Пришлось создавать два: с одной стороны — загробные видения, с другой — их предварительная рационализация через простые и понятные вещи. Всё те же наркотики — которые, повторим для лучшего усвоения, на деле задействованы не были. Чтобы подготовить объект к столкновению с потусторонним миром, сначала пришлось склонить его к приёму некоего якобы наркотического препарата и подробно расписать действие оного: зрительные галлюцинации высокой степени связности, которые постепенно теряют сначала зрительность, а потом связность. Кстати насчёт зрительности — вы б записали, Андрей Эдмундович. Как раньше, в тетрадочку. Чрезвычайно продуктивная ведь методика: если таки вовлечь объект в происходящее, а потом перекрыть ему мощный канал восприятия, диалог выходит на диво содержательный. Этакий разговор допрашиваемого с самим собой, только и остаётся малость направлять.

Продуктивные методики и отсылка к тетрадочке, которая и правда была у него во времена Колошмы, сейчас волновали Андрея меньше всего.

Склонить к приёму чего-то, что выдали за наркотический препарат?

Склонить к приёму наркотического препарата?

Леший, Гошка не может быть таким дураком, просто не может!

— Ты б лучше рассказал, как Врату склонял, — выплюнул Гошка, — ш-шаман.

Врату?

Женщину «для психической разгрузки» из Порта?

Андрей предупреждал, давно же предупреждал, что подобные связи ничем хорошим не —

— Шшш, ты не дёргайся, не дёргайся, мертвяк, — совсем другим, каркающим и резким, голосом прохрипел 66563. — Ты мне тут не выговаривай, мертвяк, я получше твоего знаю, чего да каким порядком рассказывать.

Андрей скосил глаза на Гошку: тот старался держаться расслабленно, но забившаяся на виске жила портила впечатление.

— Баба-то у тебя портовая, — 66563 застрял где-то между художественным хрипом и своими обычными интонациями. — А в Порту представителей государственной власти не любят, ой не любят. Власти — к несчастью и растратам, тебе не понять. Портовые, они ж суеве-е-ерные. И идеологические как жопа, а со стороны и не разглядишь. Анархисты они, никакой власти спуску не дадут — сам будто не знаешь? Знаешшшь-знаешшшь, рисковый ты мой, раз молчал и не отсвечивал. Правильно делал: как услышала баба, что ты из этих, так и всё, разлюбила. Твоя мордашка против наплечника не аргумент.