Нина Шнирман - Счастливая девочка (повесть-воспоминание)

— Спасибо большое, — говорит Мама и улыбается. А я думаю: какой гастрит? Кто разыгрался? Про что она говорит? — Но сухари мне нравятся! Очень!

Сразу после неё приходит Лариса Анатольевна — она мне тоже нравится — и приносит три луковицы.

— Я всё знаю, — говорит она, — но дома сегодня кроме лука ничего нет, я решила: лук тоже пригодится.

— Конечно, пригодится! — смеётся Бабушка. — Завтра суп из него сварю и немножко риса положу.

Вот уже ночь прошла и следующий день прошёл. Мама пришла с работы и говорит:

— Садитесь все за стол, сейчас буду рассказывать! — Мы все сразу сели за стол и ждём, Эллочка хмурится и голову опустила.

— Прихожу я на работу, — рассказывает Мама, — а начальник наш спрашивает: «Варвара Николаевна, что это вы с лица совсем спали? Что случилось?» Я рассказала ему про карточки. Он говорит: «Не волнуйтесь, Варвара Николаевна, сейчас что-нибудь придумаем». И он придумал. — Мама смеётся, радуется. — Он устроил нам пропуск на одно лицо в коммерческую столовую! На целый месяц! — Бабушка делает руки на груди и качается — это значит, что она очень рада. — А там, Мамочка, — говорит моя Мама, — ты сможешь купить и вынести в судках первое, второе, третье и, по-моему, три куска хлеба — за деньги, за которые сейчас нигде ничего купить без карточек нельзя! Причём! — Тут Мама останавливается и вскидывает голову, как она всегда делает, когда начинает танцевать. — Обед стоит очень дёшево. И столовая эта находится здесь, на Уралмаше, пять минут ходьбы!

— Слава Богу! Слава Богу! — говорит Бабушка. — Воистину свет не без добрых людей!

— Скоро будет Первое мая, — говорит Эллочка, — сделаем Маме и Бабушке праздник! Праздник-сюрприз!

— А как сделаем? — спрашиваю я, потому что, кроме рисунков, я никаких сюрпризов делать не умею, и рисунки у меня, по-моему, очень плохие. Я рисую дом, забор с дырками, колодец — из него воду вынимают, берёзу и солнце с лучами. Раньше я думала, что рисую хорошо, а сейчас вижу, что плохо. А у Эллочки рисунки очень хорошие!

— Мы украсим комнату бумажными цветами, — Эллочка показывает рукой на потолок, — и ещё кое-чем. Две кисточки у меня есть, краски есть, немного бумаги есть, бумаги я ещё куплю, а «кое-что» мы накопим!

— А «кое-что» — это что такое? — спрашиваю.

— А это, — говорит Элка тихо и секретно, — маленькие кусочки сахара и маленькие кусочки хлеба — мы их накопим, завернем в серебряную бумагу и повесим между цветов, как ёлочные игрушки, на длинных ниточках!

— Как замечательно ты всё придумала! — говорю я Эллочке.

— Очень красиво будет! — говорит Анночка. — И вкусно! Я вдруг подумала и спрашиваю:

— А где мы будем прятать то, что мы копим, — кусочки хлеба, кусочки сахара, — у нас в комнате спрятать негде?

Эллочка голову наклонила, думает.

— У меня под подушкой, — говорит Анночка.

— Почему? — удивляюсь я.

— Мою подушку Бабушка не бьёт, — объясняет Анночка, — потому что я сплю «низко», она её не трогает, а тебе надо спать «высоко» — так Бабушка говорит, она бьёт твою подушку каждый день очень долго и ещё что-то под неё кладёт. И Эллочкину подушку она тоже долго бьёт.

— Анка! — кричу я. — Ты молодец! А ещё думаю: как Анночка всё здорово видит, а я очень много чего не вижу.

— Хорошо придумала! — хвалит её Эллочка и качает головой, она так головой качает, когда ей что-то нравится.

Мы начали копить. Эллочка достала где-то две белые тряпочки, по секрету их постирала, высушила — в одну кладём кусочки сахара, а в другую — кусочки хлеба, и всё это лежит у Анночки под подушкой. Когда мы дома одни, Анночка гладит свою подушку. «Скоро будем сюрприз делать?» — спрашиваю Элку. «Скоро!» — говорит Элка.

— Сегодня начинаем сюрприз, — говорит Эллочка.

— Что будем делать? — спрашиваю.

— Сначала обернём сахар и хлеб в серебряную бумагу, обмотаем каждый кусочек ниткой и хвостик сделаем — за него будем подвешивать, — объясняет она.

— А цветы? — спрашивает Анночка.

— Потом покрасим и высушим бумагу — это много работы, я думаю, до Бабушкиного прихода успеем, — объясняет Эллочка.

— А цветы когда? — опять спрашивает Анночка.

— Ну что ты пристаешь, цветы-цветы! — сердится Элка. — Сначала надо всю бумагу покрасить в разные цвета, высушить её на батарее — за один день мы не успеем, будем завтра докрашивать, и завтра на готовых листах я буду рисовать цветы. Потом их надо вырезать, а потом делать. Да ещё листья к цветам и листья просто так!

— А я? — спрашивает Анночка. — Что я буду делать?

— А ты, — сердится Эллочка, — будешь сидеть на сундуке и не будешь нам мешать! Анночка расстроилась и заплакала. Мне её жалко, и я говорю:

— Эллочка, а почему Анночка не может с нами что-нибудь делать?

— Потому что она ничего не умеет! — Элка делает кривую голову, тонкие глаза и объясняет: — Она ещё маленькая, будет нам только мешать.

Я думаю-думаю и придумала, потому что я уже красила красками и знаю, как это делать.

— Эллочка, — говорю, — у нас две кисточки?

— Две, — кивает она.

— А красок у нас осталось восемь! — радуюсь я. — Значит, кисточки нам нужно мыть, и два стакана надо с чистой водой — их тоже менять! — вот пусть Анночка это делает.

— Ладно, — машет рукой Эллочка. — Пусть моет!

И мы стали готовить сюрприз. Ой, как это интересно и здорово! Все кусочки хлеба и сахара мы обернули в серебряную бумагу, Элка замотала их нитками и приделала хвостики. Потом стали красить бумагу — это очень интересно и совсем не просто! Эллочка говорит:

— Мне нужно, чтобы цвет был и не красный, и не розовый. — Она мешает краски, Анка бегает — кисточки моет, воду меняет, радуется. Эллочка говорит: — Мне нужен целый лист зелёного цвета — это будут листья, крась аккуратно, — говорит мне, — ровно!

Я стараюсь. Как только лист покрасили, кладём на батарею — бумага тонкая и быстро сохнет. То, что высохло, кладём на пол.

— А вдруг к нам кто-нибудь зайдёт? — спрашиваю я Эллочку, я не хочу, чтобы наш сюрприз сейчас кто-нибудь увидел.

— Да кто к нам зайдёт? — смеётся Эллочка. — Тётка Нинка на работе, эти две всегда в своей комнате сидят.

— А «библейская красавица»? — спрашиваю.

— У неё вырос очень большой живот, — говорит Анночка. — Она всё время в комнате сидит, Бабушка говорит, что у неё такое положение!

— А почему у неё живот вырос? — удивляюсь я и опять думаю: Анночка всё видит, а я не вижу.

— Да какая разница! — рассердилась Эллочка. — Взял и вырос! Хватит глупости говорить — у нас и так времени мало!

Мы продолжаем красить, сушить, Эллочка жалуется, что плохой голубой цвет получился и не хватит бумаги для больших листьев.

— Подумаешь, — говорю я, — вырежем маленькие!

Элка только кривую голову сделала и вдруг как закричит: