Алексей Колышевский - Жажда. Роман о мести, деньгах и любви

– Паскудство какое-то, – честно признался Сергей и признанием своим заставил дядюшку расхохотаться.

– Да ты попал-то в самую точку! Паскудство и есть! Все, разумеется, не так плачевно, как описывает старик Ездра. Вообще, хочу тебе сказать, что Библию составляли люди со специфическим чувством юмора. Я бы назвал его черным, как шутки того боцмана. Вот так почитаешь, и жить после этого неохота, не так ли? Ну, а если серьезно, то мои дела не всем по душе. Я занимаюсь в основном тем, что перемещаю деньги, – как свои, так и не свои, причем свои в минимальной степени. Даю людям возможность легко заработать, так что все совсем как у Ездры, все дешево. И деньги мои дешевые, бери не хочу.

– Вы банкир? – с облегчением догадался Сергей.

– Не совсем, – улыбнулся Мемзер, – я работаю на банкиров.

– Вы? Вы на кого-то работаете? – Сергей был искренне удивлен. – Никогда бы не подумал. Кто же тогда эти люди, раз вы на них работаете?! Откуда они?

– Может быть, я не вполне корректно выразился. Нас всего несколько десятков человек на всей земле, мы все вместе и каждый из нас по отдельности работаем ради блага остальных. Мы как пчелы. Мы производим нечто такое, что нужно всем и всегда. Мы предлагаем это купить и постоянно следим, чтобы к нашему товару не ослабевал интерес, чтобы он всегда стоил столько, сколько мы хотим. Он не может дешеветь или стать очень дорогим. И нам не нужно, чтобы кто-то становился крупным покупателем. Догадываешься, о каком товаре идет речь?

Сергей кивнул:

– Вы фальшивомонетчик?

Мемзер даже оторопел на мгновение, а в следующий момент засмеялся еще громче прежнего:

– Нет, ха-ха! Нет, Сережа, все легально. Мы печатаем настоящие деньги. Вот я и ответил тебе. Это то, почему я вернулся сюда, в Россию, благодаря чему мы с тобой встретились. Видишь ли, у меня нет наследника. Вернее, у меня есть дочь, но она... – Мемзер болезненно скривился. – Получается, что ты мой единственный родственник по мужской линии, и я совсем не против ввести тебя в свое дело. Будешь учиться в процессе. Буду таскать тебя с собой, а ты приглядывайся, помалкивай и запоминай. Главное, не возносись раньше времени, и все будет о'кей. Согласен?

Алчность человеческая, ты стоишь во главе всех решительных людских порывов, дерзаний и самого прогресса. Толкаешь людей на сиюминутное падение и побуждаешь к великим открытиям, и пусть те, кто утверждает обратное, расслабят галстучные петли и не столь нервно теребят мочку левого уха – признать очевидное всегда проблема для тех, кто живет им.

До сих пор остается открытым вопрос, был ли патриарх советской дипломатии, посол, министр иностранных дел и председатель Верховного совета СССР Громыко завербован американской разведкой. Нет документального подтверждения тому, что такие попытки вообще когда-либо имели место. На западе у Громыко была репутация «мистера Нет» за непреклонность в отношении некоторых политических вопросов; он ушел из жизни в облаке славы и захоронен на Новодевичьем кладбище под надлежащим, статусным, каменным надгробьем. Его имя осталось незапятнанным и до сих пор служит для множества историков, писателей, исследователей образчиком порядочности советского дипломата – это для широкой общественности, для всеобщей истории. На деле же в среде все еще здравствующих партийных функционеров и отставных чекистов бытует стойкое мнение о том, что Громыко был завербован. Именно его вербовка, считают они, и обусловила, в конечном итоге, конец СССР.

Опровергать миф, например, о подвигах Геракла – невозможно. Почему? Потому что решительно никто не поверит, да к тому же и опровергать тут нечего и незачем. Ну, жил здоровенный мужичина, победил гидру, льва, вычистил навоз в конюшнях – молодец. Сила есть – ума не надо. И жил Геракл (если жил) в незапамятные времена, и как будто даже в Греции, а это далеко и нас, птенцов двуглавого орла, волновать не должно. Другое дело – миф о ком-нибудь знакомом, чья фамилия примелькалась, почти современнике, ушедшем из жизни не так давно даже относительно частоты смены поколений. Правда в том, что Громыко не был завербован, – никто и никогда не сможет предъявить бывшему зубру советской дипломатии этого тяжкого посмертного обвинения. Правда также в том, что Громыко был лоялен к Америке, более того – хоть это и может показаться очернением его памяти, – Громыко любил Америку. Система его ценностей с течением времени изменилась: когда ты большую часть жизни проводишь вне пределов родины, вдалеке от ее рубежей, принадлежа к международному политическому истеблишменту, то сложно не проникнуться некоторыми на твой взгляд справедливыми ценностями окружающей действительности. Внуки и правнуки Громыко – граждане Соединенных Штатов. Как говорится – к чему еще слова нужны. Именно лояльность и любовь к Западу, разочарование советским строем, его неприятие сблизили Громыко с Горбачевым, определили назначение Горбачева на пост генсека и, как следствие, гибель Советского Союза. Что же касается Горбачева, то факт его вербовки не может и не должен вызывать ни малейших сомнений – возможность эта была подтверждена еще в семьдесят восьмом году сотрудником посольства Соединенных Штатов в Москве, получившим задание провести беседу с молодым секретарем ЦК (Горбачеву тогда едва исполнилось тридцать семь). Во время разговора с глазу на глаз, случившегося на приеме в резиденции американского посла, куда Горбачев был приглашен в качестве крупного специалиста по советскому сельскому хозяйству, будущий могильщик СССР высказал свои мысли касательно будущего советской системы, и сделал это в весьма экспрессивной, более того, диссидентской манере. Именно эта беседа позволила его собеседнику, разведчику Федерального резерва, работавшему под дипломатическим прикрытием, сделать доклад о перспективах «сотрудничества» с крупным партийным функционером, молодость и связи которого в высшем руководстве СССР обещали карьере Горбачева высочайшие перспективы. Вербовку Горбачева Михаила Сергеевича, будущего генерального секретаря ЦК КПСС, отца перестройки и демократии, великого Горби, могильщика берлинской стены и собственной страны, рекламного лица «Пицца Хат», человека, не постеснявшегося получить из рук Буша-младшего американскую медаль, и лауреата Нобелевской премии Мира провел лично мистер Мемзер, и если эта вербовка не считается таковой, если о разведке ФРС нигде не сказано, а Мемзер лишь выдуманный персонаж, не имеющий реального прототипа, то пусть небо свалится на землю, а реки потекут вспять. Дать оценку самому вероломному предательству – задача честных историков. Оценивать они будут последствия, а пока до последствий далеко, пока идет реакция, вызванная предательством, и когда она прекратится, то очень может статься, что Россия в размерах сильно уменьшится.