Алексей Колышевский - Секта. Роман на запретную тему

Отец насмешливо взглянул на Игоря:

– Эк ты каламбуришь! Чекистов при Екатерине Второй как-то не водилось еще – это сравнительно молодой вид двуногого хищника. А пра-пра-пра наш, тот скорее по сыскной части. Политический сыск – самая востребованная в мире профессия. Никогда не умрет… Значит, тебе стало интересно?

– Да еще бы! Столько событий, монах этот со своими предсказаниями… А что, действительно был такой? Я что-то о нем никогда не слышал.

– И не услышишь. Во всяком случае, ничего серьезного ты точно не узнаешь. Для истории эта личность потеряна навсегда. Кое-кто постарался, чтобы два процента правды развели в цистерне с кислотой, так чтобы синтезировать их обратно не смог даже Менделеев.

– А ты? Ты смог?

Отец ничего не ответил. Вместо этого жестом попросил у Игоря сигарету, молча выкурил ее, встал со скамьи и аккуратно бросил окурок в урну. Вернулся, закинул ногу на ногу и только тогда сказал:

– А мне и пробовать не надо. Остальные-то девяносто восемь процентов правды у меня. – Он весело хлопнул Игоря по коленке. – Сынище, да не морщи ты лоб! Все узнаешь в свое время! Это сейчас не главное.

– А что тогда?

– Рассказал я тебе все это для того, чтобы ты знал, с чего все началось. А чтобы дальше не морочить тебе голову, я предлагаю, если ты, конечно, еще не устал, обсудить твое завтрашнее появление на приеме в американском посольстве здесь, в Риме.

– А… – Игорь изумленно вытаращился на отца. – Я что? Я должен завтра появиться на приеме в посольстве?

– А почему нет? Ты что, рожей не вышел? Или у тебя нет белого смокинга?

– Насчет рожи не мне судить, а вот смокинга, тем более такого, у меня точно нет. Да и зачем он мне? Я что, должен сыграть партнера Марики Рокк?

– Ха-ха-ха, нет, воистину с чувством юмора у тебя все в порядке, тут дело должно пойти. Ну, во-первых, я не понимаю твоего скепсиса по поводу белого смокинга. Смею напомнить, что мы в Италии, а с этим здесь все в порядке. Смокинги всех цветов, хоть с неоновым отливом, болтаются на вешалках везде, где только можно. Так что с ними проблем не возникнет, поедем в Рим и заскочим в магазинчик один, у меня там хозяин в больших друзьях числится. А что касается гитлеровской примадонны Марики Рокк, то здесь ты в «молоко» не попал, скорее в «восьмерку». Придется тебе вырядиться для того, чтобы привлечь к себе внимание одной барышни. Ее, правда, зовут по-другому, и она бы Гитлеру точно не понравилась: цвет кожи не тот.

– Вот это да! Господин отец, вы на что это меня подбиваете? Она… Кто там в Америке-то? Хотя там кого только нет. Она черная?

– Нет, сынок… – Лемешев-старший прикрыл глаза и с шумом втянул в себя свежий морской воздух. – …она просто красивая. Очень. Африканской крови там прилично, но отец, видимо, был чистым беляком с крепкими генами. Не удивлюсь, если он австралиец или новозеландец. Только на другом конце света остались еще те, чья кровь может столь очевидно победить негритянскую. А вообще – это лишь наши догадки, не более того. Мы очень мало о ней знаем, вот в чем дело, а вот она знает о нас, я имею в виду Россию, в целом гораздо больше. И заметь, пользуется этим. В некотором роде, как говорил Гоголь, это ее капитал.

– А что о ней хотя бы известно?

– Ну… Разведчица, офицер ЦРУ, сирота. Бывает в России очень часто, но при этом въезжает только по туристическим визам. Мотивировка такая, что она художница и приезжает делать зарисовки старой Москвы. Однажды, когда ее «вели» люди Петра, они наблюдали такую картину: эта наша красотка-художница расположилась со своим мольбертом на площади трех вокзалов аккурат возле Ленинградского. Местечко то еще, как ты понимаешь: криминальное – нет слов. Ну, к ней и подвалили двое каких-то спортсменов, мол, плати за место, вернисажница. Она им по-английски – не понимаю. Те ее сразу за шиворот и потащили было в машину, только вдруг отпустили и друг дружке в морды вцепились, да так, что со смертельным исходом. Сперва один другого ножом прямо в шею, а тот пистолет достал и, как говорится, «из последних сил».

– А она чего?

– А ничего. Отряхнулась, художества свои сложила и тихой сапой в метро. Только ее и видели. Но тут дело в другом. Она каждый свой приезд встречается с таким, как бы тебе сказать… странноватым народцем. Причем народец-то весь по большей части – это политики, чинуши большие, телеведущие… Словом, все влиятельные люди. Но при том помимо их официальной, так сказать, деятельности есть у них второе дно. Такие, понимаешь, люди-чемоданы. Снаружи вроде все благопристойно, а откроешь да глянешь повнимательней, там такое… Словом, занимаются они все чертовщиной.

– Ерунда какая-то. Что за детский сад? – произнес Игорь скептически и поморщился. – Сейчас самое время припомнить какой-нибудь заговор сионских мудрецов и признаться, что ты член общества «Память». Пап? Ну, ты чего, в самом деле? Какая может быть чертовщина в конце двадцатого века?

– Странно…

– Что? Что странно?!

– Странно, что ты совсем недавно так внимательно слушал о Павле Первом, который позировал в облачении масонского гроссмейстера, а теперь с таким жаром отвергаешь следствие этого.

– Следствие чего? Пап, я начинаю путаться. Говори толком!

– Как ты думаешь, с чего это вдруг в конце восемнадцатого века, на заре американской государственности, правящие в США иллюминаты, потомки которых бежали от преследования из Европы, обратили свое внимание на Россию? Нет, ты только представь себе! Новорожденное государство, как будто своих проблем не хватает, а поди ж ты! С прицелом на будущее – заметь, на отдаленное будущее! – они присылают будущему монарху российскому, известному своими нетрадиционными взглядами на устройство тогдашней страны, высшие масонские регалии. Причем это не фетиш. Это тебе не тот случай, когда наш всем известный проходимец Якубовский ни с того ни с сего напяливает на себя генеральский мундир, мол, вот он я какой! Генерал! Тогда все было серьезно. Павел и впрямь стал гроссмейстером российской масонской ложи. И если бы не вмешательство нашего с тобой прародителя, то история России уже тогда пошла бы кувырком и мы сейчас жили бы на каком-нибудь кусочке суши размером не более вот, – отец Игоря ткнул пальцем в землю, – итальянского сапога!

– Я смогу когда-нибудь узнать продолжение истории?

– Сможешь. Всему свое время и место. Эта самая Пэм, – Лемешев-старший резко сменил тему разговора и перешел к делу, – она ищет таких, как… Пусть это очень грубо и примитивно звучит, но она ищет таких, как Павел, то есть лидеров, а лидерам нужны те, кто вознес бы их на вершину. Им нужны такие, как ты. Я не знаю, как называется твой дар, но, видимо, это способность к внушению. На большее моей фантазии не хватает, понимаешь?! Я не знаю, что это, но я знаю, что у этой девки, которая заставила двух здоровых отморозков расправиться друг с другом, есть что-то похожее на то, чем владеешь ты. Поэтому таких, как сама, она ищет в первую очередь.