Сергей Захаров - И восстанет мгла. Восьмидесятые

— Ну что, отрываться они начали… Какие приказы, шеф? — снова вопросил, стрельнув в зеркало заднего вида цепким белесым взором, водитель. — Я их здесь в шесть секунд достану. Как на просторы родины выскочим — по целине далеко на этом не уедем, «уазик» брать надо было… Избавятся от товара и будут чисты, аки ангелы.

— Брать их будем!.. С поличным. Давай, начинай сближение, — жестко приказал борец. — Сразу на выезде из этих чертовых елок обходи сбоку… Приготовиться, ребята. Сейчас ментов огорчим.

«Жигули» поддали газу и без труда нагнали громыхавший и тяжело подпрыгивавший на кочках фургон, забирая чуть левее.

— Капитан, они нас вроде перехватывать взялись, уроды, — давя на педаль, беззлобно заметил сержант. — Я весь товар перебью, и зеки там бошки порасшибают.

— Да шайтан с ним, с товаром и с зеками!.. Гони давай! Как скажу — резко в сторону, в поле… Не перевернись смотри только.

Лес перешел в заросли кустарника; машина выезжала в поля, по сторонам потянулись еще малорослые, но уже зацветавшие упрямые и жесткие столбики подсолнечника.

— Здесь мы не проедем. Давай дальше, где картошка пойдет, — распорядился капитан, вытирая пот со лба под фуражкой.

«Жигули» сидели на хвосте метрах в трех, мигали фарами и пытались обойти фургон слева. Мешала лишь ширина грунтовки.

— Я их здесь не подрежу… В подсолнухи улетим, — возвестил со злостью в голосе водитель.

— Может, по спецсвязи на их канал выйти и матюгнуться?.. А, шеф? — с надеждой спросил тот, что с камерой.

— Нельзя по спецсвязи: вспугнем, кипеж раньше времени у ментов начнется, — запретил руководитель группы. — Работаем тихо… Я их сейчас по старинке.

Достав из-под сиденья рупор, он опустил окно задней двери «Жигулей» и с усилием протиснулся наружу плечом и головой навстречу сухому знойному ветру, чуть не закашлявшись от густого шлейфа пыли, клубившегося из-под покрышек фургона заодно с летящим острым мелким гравием.

Фургон вилял из стороны в сторону, не давая «Жигулям» высунуться.

— Так, придурки! — неожиданно громоподобно раздалось над колхозными полями, насторожив стаи местного воронья в округе. — Два выстрела по колесам, третий — очередью по кабине!.. Вы че, блядь, в танке?.. Комитет госбезопасности! Встать и выйти из машины! Даю три секунды на запуск мозгов в башке!

— Твою мать! Гэбисты! — заорал капитан, со всей силы ударив пятерней по приборной доске. — Тормози плавно, че гонишь?.. Хочешь, чтоб нас здесь за стекляшки ухерачили?

Фургон начал медленно сбрасывать скорость и льнуть вправо. «Жигули» стремительно, прыжком рванулись в образовавшийся проем, обогнали и жестко подрезали, брызгая из-под колес камнями и подняв густую дымовую завесу.

Из трех дверей легковушки выскочили с короткими автоматами наперевес аккуратно одетые мужчины и бросились к кабине автозака. Четвертый держал кабину на прицеле, прикрываясь машиной и упершись локтями в крышу «Жигулей».

— Быстро из машины, руки за головы! — заорал тот, что постарше и поздоровее, подбегая к кабине водителя.

— Ты обозначься сперва, не ори… А то у меня тоже гаубица есть, — внушительно предложил ему сержант.

Руководитель группы рванул на себя дверь, резким движением ударил дулом автомата в зубы сержанту так, что слетела фуражка, и, обливавшегося кровью из раз-битого рта, выволок и жестким самбистским приемом повалил здоровяка в пыль, как мешок, заламывая за спину запястья и застегивая наручники.

Капитан, не мешкая и без лишних слов, сам с готовностью выпрыгнул из кабины и упал на дорогу, почувствовав с обидой, что и его руки силком выкручивают за спину.

— Где ключи от будки? — спросил его старший.

— Ребята, а это не беспредел?.. — осторожно уточнил капитан, поднимая из пыли потное, грязное, искривленное лицо.

— Вот ордер на ваше задержание. Вон камера, оперативная съемка. Все вежливо и церемонно, капитан, — успокоил его красавец из Голливуда с ослепительной улыбкой.

В сопровождении оператора и двух автоматчиков шеф раскрыл дверь и заглянул в будку, встретив испуганные взгляды потиравших ушибы зеков. Все свободное место внутри было заставлено ящиками с заводскими серийными артиклями.

— Ага, оптику, значит, везем, да, капитан?

Легко запрыгнув внутрь, он стволом повелел зекам отвернуться лицами к стенкам и поднять руки за головы. Слегка поддев верх одной из картонок, он незаметно что-то в нее просунул и вернулся к кабине.

Следом за ним в фургон забрался оператор с камерой, методично снимая на пленку этикетки на отдельных коробках.

— Полежали, подумали?.. — заботливо поинтересовался у валявшихся в пыли милиционеров руководитель группы. — Сейчас настает главный момент вашей жизни. Время подвига… Вы нас не интересуете. Мы ведем дело союзного масштаба. Угроза госбезопасности, оргпреступность на режимных предприятиях, выпускающих товары двойного назначения. Содействие следствию и глубокое раскаяние — получите условник. Иль вешаем все на вас. Тогда вышка. Ну что?.. Герои контрразведки или шпионы-диверсанты? — с ироничным пафосом он легонько пнул в мягкий бок капитана носком запылившегося ботинка.

— Что делать нужно?.. Мы простые служаки, нам приказали — мы исполняем, — сипло прохрипел тот.

— А ничего не нужно… Встать, отряхнуться, довезти товар до точки, передать, как обычно. И с чистым сердцем, не выходя на канал спецсвязи — проверю! — ехать прямиком к нам. Там попросить Виктор Палыча и написать явку с повинной. По дальнейшим элементам вашей преступной цепи уже работают другие группы. Мы будем неподалеку. Любая импровизация — и до зоны вы не доживете, даю слово… Вопросы есть?

Капитан с трудом поднялся, хмуро посмотрел на комитетчика и подтвердил:

— Все сделаем без импровизаций… У меня двое детей — старый я уже на шпионские игры.

— Младший по званию, надеюсь, все верно понимает? Иль еще раз дулом мозги прочистить?.. Капитан, небось, баранку тоже умеет крутить — нам и одного хватит. А ты храбро погиб при попытке сопротивления… Идет такой сценарий, богатырь? Пошли-ка, отойдем в поле, чтоб не на камеру…

Главный снял с предохранителя автомат и загнал в ствол патрон.

— Я все понял, не надо! — неожиданно высоким, дрожащим сопрано вскрикнул сержант. — Я вообще только баранку кручу, не в курсе всех дел старших…

— Вот и молодец!.. Все пройдет ажурно — медаль получишь, имя в летопись впишешь. Ну, мы немножко отъедем, будем подальше от вас держаться. Вы себя в порядок приведите — и вперед… Творить историю.

Сняв с обоих милиционеров наручники, комитетчики удалились в машину и отъехали метров на сто.

Сержант дергающейся рукой суетливо стряхивал въедливую мелкую пыль с брюк и рубахи капитана.