Алексей Комаров - Рассказы старого лешего

Приятели прошли за занавеску в другую комнату, и Вася познакомил своего друга с любимой девушкой. Вася с галантным видом преподнес ей коробку конфет. Они недолго посидели и ушли.

На другой день в натурном классе пустовал мольберт Васи. Васи не было и на утренних, и на вечерних занятиях. И день, и два, и три Вася не появлялся в школе. Товарищи стали беспокоиться. Что с ним? Уж не заболел ли?

Голов во время обеденного перерыва помчался на квартиру Васи. Там его не было. Он бросился на Рождественский бульвар под страшную вывеску с удавом и несчастной девушкой в его объятиях. Дверь оказалась незапертой, и Николаша беспрепятственно прошел в дальнюю комнату. Там перед ним предстала умилительная картина: за столом, покрытым грязной скатертью и уставленным тарелками и кастрюлями, сидел Вася рядом с Эльзой, а напротив с куском мяса на вилке сидела старуха негритянка, черная, как сажа, и толстая, как бочка. Рядом с ней приютился маленький горбатый человечек со сморщенным злым лицом.

Вася испуганно уставился на вошедшего Николашу и молчал с набитым ртом. На плече у него сидел попугай, а из-за пазухи поглядывала маленькая рожица обезьянки. Белая крыса бегала по столу между тарелками.

Николаша сделал общий поклон и пальцем поманил Васю. Они вышли в первую комнату. «Ты что тут делаешь? Коровин подходил к твоему мольберту, а тебя нет. Мы все думали, что ты заболел, в голову не приходило, что ты тут с удавами да с обезьянами нянчишься. Ты что, влюбился, что ли, в эту красотку?»

Вася мрачно молчал. «А хоть бы и так… — пробурчал наконец он. — Тебе какое дело?» — «Идем, Вася! На вечерние занятия вполне успеем. Идем!..»

Черная туча нависла над Васей. Темнокожая девушка не выходила из его головы. Ночью ему снился страшный удав, толстая, черная негритянка, Эльза, то смотрящая на него большими ласковыми глазами, то вдруг ставшая маленькой обезьянкой, и опять эта черная, толстая старуха и опять удав, сжимающий его своими страшными кольцами. Ни днем ни ночью Васе не было покоя. На уроке в школе он вместо натурщика Степана видел Эльзу и чуть было не написал Степану черные рассыпавшиеся по плечам кудри. Этюд не давался. Все мысли, все желания уносились туда, где была Эльза, обожаемая Эльза.

Несколько дней Вася заставлял себя ходить на уроки, работать и не думать о ней. Он даже перестал ходить по бульвару, чтобы не видеть этой вывески со страшным змеем, а шел в обход, переулками, хотя это было значительно дальше. Но все это не помогало — Эльза не выходила из головы.

Николашка всеми силами старался отвлечь друга и всячески занимал его. Воскресное утро они провели в Третьяковке, а вечером Николашка уговорил пойти в цирк.

Оба приятеля сидели в переднем ряду и, когда лошади скакали галопом, на них сыпались опилки. Хорошенькие наездницы посылали им воздушные поцелуи. Клоуны с размалеванными лицами с шутками обращались к ним. Приятели по дороге в цирк купили на Цветном бульваре осенних цветов и теперь кидали их наездницам и акробаткам. Во всю арену стали ставить громадную круглую клетку. Бегом выносили составные части решеток, быстро их свинчивали, и под шутки клоунов клетка-арена была готова.

Грянул оркестр, и из глубины цирка на арену стали выходить мягкой кошачьей походкой гривастые львы, расписанные полосами тигры, пятнистые красавцы леопарды и, наконец, в окружении догов вышел высокий красивый мужчина, ведя за ошейник большого бурого медведя. Под щелканье шамбарьера и окрики дрессировщика звери прыгали в горящие обручи, катались на громадном шаре, возили коляску, в которой сидел царственный лев, стреляли из пистолета, ну, словом, проделывали все, что полагается проделывать благовоспитанным зверям. Дрессировщик ложился на зверей, клал свою голову в пасть льва, заставил мишку кататься на велосипеде. Под шумные аплодисменты публики зверей убрали с арены и стали разбирать клетку.

«Пойдем в конюшню?» — предложил Николашка, и друзья отправились в пахнущие конским навозом и хищными зверями коридоры. Лошади стояли на развязках мордой к публике, нервно перебирали ногами и старались губами ухватить кусочек сахару. Вася и Николашка, не жалея денег, угощали лошадей кусками хлеба и сахара, который продавали конюхи. Они гладили лошадей и вместе с публикой продвигались в глубь конюшен. Вдали стояли вагоны-клетки с хищными зверями. За ними серыми горами, слегка раскачиваясь, стояли слоны. По коридору иногда пробегали артистки в накинутых поверх трико теплых платках.

Вдруг Вася похолодел и уставился на большой железный ящик с решетчатой крышкой. Еще мгновение — и Вася увидел Эльзу. Она стояла совсем близко от него и, не замечая наших друзей, плотно прижималась к высокому статному дрессировщику, любовно, преданно, как собака, глядя ему в лицо.

Сердце Васи покатилось в пропасть. Он бросил злобный взгляд на дрессировщика и в душе пожелал ему быть растерзанным своими зверями. Стараясь пройти так, чтобы Эльза его не увидела, Вася подался влево, но в коридоре было тесно, и какой-то толстый господин в теплом пальто и в цилиндре нажал сзади на Васю, и он чуть не столкнулся с Эльзой и ее кавалером. Она радостно улыбнулась и подала Васе руку. Потом, обратясь к дрессировщику, стала по-французски что-то долго и горячо ему говорить. Тот, сурово посмотрев на наших друзей, промычал: «Бон суар» — и небрежно кивнул. О жизни и о семье Эльзы Вася ровно ничего не знал, и этот мужчина был для него загадкой. Кто он? Муж? Любовник? Или родственник? Все равно… Но ясно только то, что он для Эльзы близок, что сердце Эльзы уже занято и для Васи там не осталось теплого местечка.

Сердце Васи сжалось и заныло, и все стало мутно, серо, все потеряло интерес, потеряло краски, полиняло. Неожиданно Васю так толкнули, что он отлетел и ударился о стену. Мимо него помчались люди. Вся толпа понеслась к выходу из коридора. Все бежали с криками ужаса, сшибая друг друга, яростно толкая женщин, сшибали детей, женщины пронзительно визжали, дети ревели.

Толпа промчалась. Вася, стоя у стены, почти рядом с Эльзой, увидел ее глаза, с ужасом глядящие в глубь коридора. Посмотрев туда, он встретился взглядом с большим темногривым львом, медленно шагавшим к нему.

Лошади в стойлах стали биться, слоны громко затрубили. По опустевшему коридору лев, мягко ступая, подходил к Эльзе. Вася был в таком настроении, когда для него все было безразлично. Он сделал два шага навстречу льву и с размаха ударил его кулаком по морде. «Пошел на место! — неистово заревел Вася. — Пошел, мерзавец! Пошел!» Лев, не ожидавший такого приема, круто повернулся и побежал к своей клетке. Вася, не давая ему опомниться, бежал вслед за ним. Дверца в клетке была раскрыта. Лев присел, приготовясь к прыжку. Вася со всей силы поддал ему сапогом под зад, и лев мягко впрыгнул в свою клетку. Подбежавший дрессировщик захлопнул дверцу. Вася, еще раз погрозив кулаком льву, пошел искать своего друга Николашку. Дрессировщик подошел к Васе и горячо пожал ему руку.